Русскую.
Но прошло немного времени, и теперь уже другие рыцари — немецкие — напали на Русь.
— Мы разгромим русичей, а самого князя посадим в железную клетку и повезём по Европе! — хвалился магистр рыцарского ордена.
— Рыцари близко, князь! — докладывали дозорные. — Могучая железная сила движется на нас.
— У них сила, а у нас — правда! — отвечал Александр. — И Господь рассудит нас. Место для битвы я выбрал.
Место для битвы нашёл князь — там, где Чудское озеро переходило в Псковское, у серой каменной скалы, торчащей из-подо льда.
Было раннее утро 5 апреля 1242 года. Князь построил свою рать так, чтобы восходящее низкое солнце било в глаза немецким рыцарям.
Немецкие рыцари были одеты в тяжёлые доспехи. Даже своих коней упрятали под латы — виднелись лишь глаза да ноздри.
— Помните, как я учил, — напутствовал ратников князь перед боем, — рыцари сильны, когда в строю, когда один защищает другого. Ломайте их строй, поодиночке с ними справиться легче.
На подтаявшем льду Чудского озера сходились две рати. Одна, немецкая, двигалась острым клином, который так пугал всех противников. Другая, русская, шла навстречу и охватывала этот клин по бокам. А с боков разбивать строй всегда легче.
Сначала могло показаться, что рыцари побеждают. Они били русских воинов копьями, и те, отбиваясь, понемногу пятились. То в одном месте, то в другом падал русский воин. И вражеское войско всё глубже входило внутрь русского. Все ждали команды князя.
— Пора и ударить! — наконец вскричал он.
И снова старинные друзья князя, с кем он играл на новгородских улицах в потешные бои, бросились в сечу. Одни врубались в рыцарский строй верхом и бились на мечах. Другие, пешие, зацепив рыцарей пиками с крючьями, сдёргивали их с лошадей. В тяжёлых доспехах им трудно было подняться. Ратники волокли их за ноги по льду и вязали путами. Рыцари неуклюже барахтались, но выпутаться уже не могли и лёжа следили за ходом битвы.
— Гоните остальных к берегу! — громко скомандовал князь.
Рыцари подумали, что на берегу-то они спасутся. Не знали, что там, вблизи каменного утёса, били подводные ключи и лёд был тонок. Одетые в тяжёлые металлические латы, они один за другим вместе с конями проваливались под лёд. Тогда, уже никаким не строем, а толпой, вразброд, бросились рыцари к другому берегу. Но здесь их встретил запасной полк Александра Невского. Лишь немногим из них удалось бежать. Остальные побросали оружие и, понурив головы, стали сдаваться.
Воины Александра сняли с них доспехи и повели в Псков. А там навстречу князю уже вышли священники и весь псковский народ с песнями во славу Господа и князя-освободителя.
— Этих рыцарей хватит, чтобы обменять на пленных псковитян, — сказал князь. — Забирайте их.
О победе князя над немецкими рыцарями скоро узнали во многих странах. Но особенно радовались в русских городах.
— Вторая победа подряд! — говорили счастливые жители. И чувствовали, как теплеет у них душа, как уходит страх перед захватчиками. — Однажды и мы поднакопим силы. И нас поведёт такой же князь на сечу с врагом, и мы тоже сбросим ненавистную ханскую власть.
Почти пять веков миновало с тех пор, как Александр Невский отстоял землю Русскую, одержав победы в битвах с врагами, которые наступали с северо-запада.
И пришло время, когда император Пётр Первый решил увековечить память великого воина Александра Невского.
Из города Владимира, где все годы сберегались останки князя, по сухому пути их сначала перевезли в город Новгород. В Новгороде их торжественно встречали горожане. После этого останки перенесли на яхту, и яхта прошла путь по реке Волхову, Ладожскому озеру и реке Неве до села Усть-Ижоры — тут и была одержана знаменитая победа над воинством Биргера. Здесь царь перенёс раку со святыми мощами в специальную празднично украшенную лодку. Лодка поплыла вниз по течению к Петербургу, и около Александро-Невской лавры её встретил ботик Петра Великого под императорским флагом, корабли Российского флота, вся императорская семья, гвардия, священники, народ. Император вместе с приближёнными поднял на руки святыню и перенёс в Благовещенскую церковь монастыря.
С тех пор в знак вечной и благодарной памяти последние три века святые останки великого князя-защитника покоятся там.
Дмитрий Донской стал первым человеком, который сумел объединить русских князей для борьбы против Золотой Орды и победил её. С этой победы началась новая история Государства Российского.
В те годы Русь переживала тяжкие времена. Земли её поработили племена, пришедшие из далёких степей. Эти люди любили кочевую жизнь, простор, жили в юртах, а город и труд земледельцев презирали. Поэтому они не оставили на память о себе ни одного красивого здания, зато мы хорошо помним, как они вытоптали конницей поля, как пожгли города и селения, поубивали их жителей, а тех, кто не успел укрыться в лесах, превратили в рабов.
Великий князь Иван Данилович, внук Александра Невского, сумел договориться с ханами, чтобы они не посылали своих воинов на его княжество. Он сам привозил им дань. При нём Москва быстро богатела и строилась. И с других земель переселялись в Московское княжество простые землепашцы, ремесленники, а также знатные воины-бояре. Сам же Иван Данилович понемногу увеличивал княжество, прикупал новые земли, не зря его прозвали «кошелём с деньгами» — Калитой.
Внук Ивана Калиты, Дмитрий Донской, родился уже после смерти знаменитого деда. Случилось это во вторник, 12 октября 1350 года, когда осенние ветры срывали с деревьев рыжие листья, а по утрам лужи на земле покрывались тонким льдом. Через три года после его рождения на Русь пришло очередное страшное бедствие — чума. От этой болезни в Москве умерла половина жителей. Самому Дмитрию с отцом Иваном Ивановичем повезло: они попали в ту половину, что осталась жива, а вот их родственники почти все погибли.
После этого отец Дмитрия неожиданно для себя стал великим князем. И прозвали его за красоту лица Иваном Красным.
— Уж больно тих твой отец и незлобив, смиреннее овцы, а ну как оттеснят его другие князья! — говорили бояре Дмитрию, думая, что он мал и поэтому ничего не поймёт.
Только Дмитрий уже всё понимал. И запоминал.
Старшим среди бояр был его дядя, Василий Васильевич Вельяминов. Он числился тысяцким. Так тогда называли выборного градоначальника. Его сестра, Александра Васильевна, стала матерью Дмитрия. Только
