Около 1539 года ученик Дюбуа Шарль Этьен, сын знаменитого печатника-гуманиста Анри Этьена, в сотрудничестве с хирургом Этьеном де Ла Ривьером написал иллюстрированный трактат по анатомии «Рассечение на части человеческого тела» (De dissectione partium corporis humani), в котором отказал в доверии ортодоксальной галеновой медицине. Книга была опубликована только в 1545 году и уже через год вышла на французском языке. В это время в Базеле у издателя Опорина уже вышло «Строение человеческого тела» (Humani corpore fabrica) Андреаса Везалия (1514–1564) – научный и художественный шедевр, проиллюстрированный более чем 300 гравюрами профессиональных живописцев школы Тициана. Везалий, родившийся в Брюсселе и получивший образование в Монпелье, Париже, Лувене и Падуе, пришел к выводу, что Гален препарировал преимущественно трупы животных, а не человеческие, чем и объяснялись его ошибки в анатомии.
В этот же период родилась физиология, основанная Жаном Фернелем, придворным врачом короля Генриха II. Само слово physiologia впервые появилось в его трактате «Медицина» (1554), выступая названием первой его части, посвященной исследованию функций различных органов человеческого тела (вторая часть была посвящена патологии, а третья – терапии). Арагонский врач Мигель Сервет, который был в Парижском университете наставником Жака Дюбуа, описал легочный круг кровообращения в «Восстановлении христианства» (Christianismi restitutio, 1553), но тираж книги был конфискован и сожжен (позже за ним на костер последовал и автор). Несмотря на интуитивные догадки некоторых врачей, физиологам пришлось дожидаться 1628 года, когда англичанин Уильям Гарвей изложил в законченном виде учение о кровообращении.
Произведения «отца медицины» Гиппократа были известны еще лучше, чем Галена. В 1532 году Франсуа Рабле выпустил в Лионе издание «Афоризмов» великого грека; французский перевод гиппократовых текстов появился в Лионе благодаря Пьеру Вемеи в 1539 году. В 1544 году латинский перевод хирургических трактатов, приписывавшихся Гиппократу (Chirurgia е Graeco in Latinum conversa), был опубликован Гвидо Гиди при содействии Бенвенуто Челлини. Наряду с анатомическим атласом Везалия эта книга признана самым красивым медицинским изданием всех времен.
Хирургия также выиграла от изобретения и распространения книгопечатания, которое позволило повторно открыть труд Цельса «О медицине» – единственное древнеримское медицинское сочинение, которое дошло до нашего времени (опубликовано в 1478 году). Одновременно распространялись средневековые учебники Ги де Шольяка и Гийома де Салисето. Много древнегреческих хирургических трактатов было опубликовано в Венеции в латинском переводе в конце XV века, а затем, почти в полном собрании, в Цюрихе Конрадом Геснером (Be chirurgia scriptores optimi, 1555). Достижения хирургии во Франции отмечены успехами знаменитого Амбруаза Паре, но он был не одинок. Немалой искусностью отличались и другие практики – такие, как земляк Нострадамуса провансалец Пьер Франко, который успешно оперировал ущемленные грыжи и удалял камни из почек; он опубликовал в 1556 и 1561 годах трактаты о грыжах.
Другим разделом науки, где ощущалось влияние новых идей, была химическая медицина. Ее развитие привело к отказу от учения о жидкостях, согласно которому доброе здоровье следует из равновесия в теле между кровью, флегмой, желтой желчью и черной желчью, соответствующими четырем качествам природы – сухости, влажности, холоду и теплу. Считалось, что болезнь происходит от нарушения равновесия между этими качествами, вызванного излишком или нехваткой одного из них. Лечение заключалось в удалении «нездоровой жидкости» путем опорожнения организма одним из четырех базовых способов: кровопусканием, слабительным, клизмой (которую упростило распространение клистира, изобретенного в 1532 году итальянским врачом Марко Гаттенаной) и банками. К этим методам добавлялись различные гомеопатические средства на основе растений.
Эта концепция болезни была пересмотрена швейцарским врачом и алхимиком Теофрастом Бомбастом фон Гогенгеймом, называвшим себя Парацельсом (то есть «идущий вслед за Цельсом», «равный Цельсу»). Его труды были опубликованы и распространялись главным образом после его преждевременной смерти в 1541 году на 48-м году жизни. Парацельс придавал большую значимость отношениям между микрокосмом (человек) и макрокосмом (внешний мир); он полагал также, что влияние планет соединяет оба мира. Он объяснял болезнь не нарушением равновесия между качествами, но плохим функционированием ведущего принципа, жизненного начала – «архея». Парацельс предлагал лечить эти патологии не противоположным, как того требовала классическая теория, но подобным; таким образом, он прибегал к металлам, из которых химии (или алхимии; разницы между ними еще не было) предстояло извлечь «квинтэссенцию» жизни. При этом в качестве «жизнетворных» выступали такие ядовитые вещества, как свинец, мышьяк, сурьма. Новые идеи вызвали во Франции оживленные споры, которые во второй половине XVI века привели к настоящей научной «сурьмяной войне».
Несмотря на развитие медицины, как теоретической, так и клинической, врачи оставались безоружными перед тяжелыми, особенно эпидемическими заболеваниями. Если проказа, подлинный бич Средневековья, быстро исчезала из Европы, то чума постоянно напоминала о себе. Врачи были бессильны и перед тифом, появившимся впервые в 1470-е годы и бушевавшим в действующей армии, тюрьмах и бедных городских кварталах. Несколько больший успех ожидал их в борьбе с сифилисом, который стремительно распространялся во Франции в конце XV века: терапия ртутью и мышьяком давала сильные побочные эффекты, но позволяла продлить больному жизнь на 20–30 лет.
В конце 1520 года в Лангедоке[5] разразилась чума. Вскоре она добралась и до Авиньона. Факультет начал работать с перебоями, а затем и вовсе закрыл на время свои двери. Студенты разбежались кто куда, причем некоторые даже не забрали свои дипломы – так велик был страх перед эпидемией. Мишель также оставил папский город. В 18 лет его планы на будущее уже определились – он станет врачом. Путь его лежал в университет Монпелье, где действует один из лучших в ренессансной Европе медицинских факультетов. Проучившись там три года, он получил степень бакалавра медицины… и отправился в путешествие, чтобы ощутить себя взрослым и конечно же набраться опыта – как жизненного, так и профессионального.
Глава вторая
МОНПЕЛЬЕ: ОТ ГУМАНИТАРИЯ К МЕДИКУ
Около пяти лет молодой Мишель странствует по Провансу и соседним регионам Французского королевства. Хотя он учится на врача и собирается продолжить образование, чтобы получить степень доктора медицины, его привлекает фармацевтика. В каждом городе, который он минует, он посещает лавки аптекарей, интересуется целебными травами, бережно записывает лекарственные, косметические и даже кулинарные рецепты. Много лет спустя он напечатает их отдельной книгой, снабдив пространными автобиографическими экскурсами. Мишеля привлекают и античные памятники – эпоха Возрождения ознаменована пробуждением глубокого интереса к культуре Древнего Рима и Древней Греции, и любознательный юноша не избежал этого увлечения.
