(1783–1839), дочерью фельдмаршала Михаила Илларионовича Кутузова. Вскоре знакомство переросло в близкую дружбу. Будучи значительно старше
П., Елизавета Михайловна (или Элиза, как ее называли в обществе) считала своим долгом наставлять и оберегать молодого человека от искушений. Обнаруженные в 1925 письма
П. к Е. М. Хитрово свидетельствуют о том, что он нередко тяготился ее мелочной, повседневной опекой.
Донжуанский список П. продолжал пополняться новыми именами. Однако, в его сознании уже произошел резкий переворот. П., ярый противник брака, неожиданно выразил желание жениться. Еще совсем недавно, 22 июня 1826 он недоуменно спрашивал князя П. А. Вяземского: «Правда ли, что Боратынский женится? Боюсь за его ум. Законная <пизда> род теплой шапки с ушами. Голова вся в нее уходит. Ты, может быть, исключение. Но и тут я уверен, что ты гораздо был бы умнее, если б лет еще десять был холостой. Брак холостит душу». Спустя год с небольшим он принялся метаться по Москве, поспешно раздавая предложения руки и сердца.
В декабре 1826, через две недели после знакомства, П. посватался к своей дальней родственнице Софье Федоровне Пушкиной (1806–1862). Однако, она предпочла выйти замуж за Валерьяна Александровича Панина. С. Ф. Пушкина оставила в творчестве поэта весьма малый след: ей посвящены стихотворения «Зачем безвременную скуку…» и «Нет, не черкешенка она». Довольно быстро П. переключился на новый объект поклонения.
Зимой 1826 на балу в Благородном собрании П. встретил сестер Екатерину Николаевну (1809–1872) и Елизавету Николаевну (1810–1872) Ушаковых. Он часто посещал гостеприимный дом Ушаковых на Пресне, что дало московским обывателям повод рассуждать о грядущей помолвке: «Меньшая очень хорошенькая, а старшая чрезвычайно интересует меня, потому что, повидимому, наш знаменитый Пушкин намерен вручить ей судьбу жизни своей, ибо уже положил оружие свое у ног ее, т.-е. сказать просто, влюблен в нее». Однако, в мае 1827 П. внезапно отправился в Петербург, где задержался до декабря 1828.
Поэт сам объяснил подоплеку своих поступков:
Все же мне вас жаль немножко, Потому что здесь порой Ходит маленькая ножка, Вьется локон золотой.
Восхищение П. вызвала Анна Алексеевна Оленина (1808–1888), дочь президента Петербургской Академии Художеств А. Н. Оленина. По матери, урожденной Полтрацкой, она приходилась двоюродной сестрой А. П. Керн. П. испытывал к А. А. Олениной весьма серьезные чувства и собирался делать предложение. Однако, по каким-то причинам помолвка не состоялась. Впоследствие А. А. Оленина вышла замуж за офицера лейб-гвардии Гусарского полка Ф. А. Андро де Ланжерона, более сорока лет прожила в Польше, где ее муж служил президентом Варшавы. А. А. Олениной посвящены стихотворения П. «Увы, язык любви болтливой», «Ты и вы», «Предчувствие», «Ее глаза», «Город пышный, город бедный»; ряд строф «Евгения Онегина» и др.
Отвергнутый П. вернулся в Москву, намереваясь заслужить прощение Ек. Н. Ушаковой. Однако, его ожидала новая неудача. «При первом посещении пресненского дома, — вспоминал родственник Ушаковых Н. С. Киселев, — узнал он плоды своего непостоянства: Екатерина Николаевна помолвлена за князя Д — го. „С чем же я — то остался?“ — вскрикивает Пушкин. „С оленьими рогами“, — отвечает ему невеста».
В июле-августе 1828 душевные терзания П. отчасти утешила графиня Аграфена Федоровна Закревская (1799–1879, урожденная Толстая). Жена московского генерал-губернатора, признанная красавица, в которую были влюблены Е. А. Бартынский, П. А. Вяземский и мн. др. По воспоминаниям князя А. В. Мещерского, А. Ф. Закревская «была женщина умная, бойкая и имевшая немало приключений, которыми была обязана, как говорили, своей красоте». За копну рыжих волос и многочисленные романы петербургские сплетники называли ее медной Венерой. П. посвятил А. Ф. Закревской стихотворения «Портрет», «Наперсник», «Когда твои младые лета» и «Счастлив, кто избран своенравно». Не исключено, что поэт вывел ее под именем Нины Воронской (Клеопатры Невы) в «Евгении Онегине».
В декабре 1828 на балу у знаменитого московского танцмейстера Йогеля П. впервые увидел Наталью Николаевну Гончарову (1812–1863), дочь потомственного дворянина Николая Афанасьевича Гончарова. Шестнадцатилетняя красавица, только начавшая выезжать в свет, произвела на него неотразимое впечатление. В апреле 1829 П. уже просил ее руки, однако получил неопределенный ответ. Мать девушки Н. И. Гончарова (урожденная Загряжская, праправнучка украинского гетмана Петра Дорошенко) не считала его достойной партией для дочери. В смятении чувств П. метался между Москвой и Петербургом, иногда заезжал в Михайловское, затем самовольно отправился в действующую армию на Кавказ.
Весной 1830 П. возвратился в Москву и сделал повторное предложение. 6 апреля 1830 согласие на брак было получено. В письме к В. Ф. Вяземской П. сообщил по-французски: «Mon mariage avec Natalie (qui par parenthèse est mon cent-treizième amour) est décidé» («Моя женитьба на Натали (это, замечу в скобках, моя сто тринадцатая любовь) решена»). Помолвка состоялась 6 мая 1830, но, по воспоминаниям самой Натальи Николаевны, «свадьба их беспрестанно была на волоске от ссор жениха с тещей». В августе того же года свадьба снова была отложена из-за смерти дядя П. Василия Львовича.
Не терпевший бездействия П. осенью 1830 отправился в нижегородское имение своего отца Болдино для вступления во владение деревенькой Кистенево, подаренной ему к свадьбе. Эпидемия холеры задержала поэта на три месяца. Болдинская осень стала одним из самых плодотворных периодов в его жизни. Из-под его пера вышли такие шедевры, как «Повести Белкина», «Маленькие трагедии», заключительные главы «Евгения Онегина», «Домик в Коломне», «История села Горюхина», «Сказка о попе и о работнике его Балде», более тридцати стихотворений и критических статей.
Временами на поэта находила жестокая хандра. В такие моменты он нервничал, жаловался друзьям. За неделю до свадьбы П. писал своему приятелю Н. И. Кривцову: «Женат — или почти. Все, что бы ты мог сказать мне в пользу холостой жизни и противу женитьбы, все уже мною передумано. Я хладнокровно взвесил выгоды и невыгоды состояния, мною избираемого. Молодость моя прошла шумно и бесплодно. До сих пор я жил иначе как обыкновенно живут. Счастья мне не было… Мне за 30 лет. В тридцать лет люди обыкновенно женятся — я поступаю как люди и, вероятно, не буду в том раскаиваться. К тому же я женюсь без упоения, без ребяческого очарования. Будущность является мне не в розах, но в строгой наготе своей…»
18 февраля 1831 П. венчался с Н. Н. Гончаровой в московской церкви Большого Вознесения у Никитских ворот. Во время обряда у него упало обручальное кольцо, затем погасла свеча. Побледневший П. сказал: «Все — плохие предзнаменования!». Но уже через несколько дней после свадьбы его настроение поменялось к лучшему. «…Женка моя прелесть не по одной наружности», — поспешил уведомить он своего друга П. А. Плетнева. До середины мая 1831 молодожены проживали в съемной квартире на Арбате, 53, затем переехали в Царское Село.
Наталья Николаевна произвела самое благоприятное впечатление при дворе, впрочем, графиня Д. Ф. Фикельмон в свое дневнике отметила, что «у нее не много
