Даже партнеры по съемкам признаются, что им не доводилось видеть настоящего, реального Роберта Де Ниро. Когда снимался «Таксист», Майкл Мориарти оказался в одном кафе в Манхэттене, где снималась сцена с Де Ниро. Один из членов съемочной группы, который помнил, что Мориарти играл с Де Ниро в фильме «Бей в барабан медленно», подошел к нему и осведомился, не желает ли тот подойти и поздороваться с Де Ниро.
В ответ Мориарти сказал:
— Нет, дружище, не хлопочи. Я этого парня знать не знаю. Я знавал в свое время Брюса Пирсона. Но я не знаю ни Боба Де Ниро, ни Трэвиса Бикла.
Де Ниро был теперь актером, чьи гонорары исчислялись семизначными суммами. Он мог отвергнуть предложение с гонораром в миллионы долларов, не дрогнув ни единым мускулом на лице. Он стал полностью независим финансово и мог браться только за то, что душа пожелает. Но его по-прежнему снедало беспокойство. В интервью журналу «Тайм» он признался, что постоянно боится выйти за черту. Его сжигало пламя озлобления и неудовлетворенности. Возможно, совершенно спокойная и безмятежная жизнь могла бы притушить этот огонь…
«Знаете, о чем я все время думаю? — спрашивал Де Ниро корреспондентку «Тайма» Джин Валели. — О Нерешении. В жизни у каждого есть альтернативы. Я думаю о Виновности. Я размышляю, отчего люди чувствуют себя виновными в таких вещах, с которыми они ничего не могут поделать. Если я по слабости совершаю что-нибудь, я чувствую вину. Если что-то получается плохо, я чувствую вину. Если что-то получается хорошо, я снова чувствую вину…»
Это довольно экспансивное заявление включает некоторые признаки рефлексии, которые раньше Де Ниро ни за что не стал бы раскрывать перед публикой. Такие высказывания можно было бы скорее приписать Скорсезе, для которого характерна увлеченность темами греха, вины и искупления. Возможно, сотрудничество со Скорсезе начало оказывать на Де Ниро влияние. И возможно, когда он говорит «вина», он имеет в виду гнев и озлобление. Возможно, он наконец начинает отдавать себе отчет о причинах своих детских переживаний. Что он имеет в виду, когда говорит о вещах, с которыми ничего нельзя поделать? Может быть, именно развод родителей, неизлитая горечь или злоба и есть то «нечто», которое, по мнению Кэти Макгиннис, является причиной его молчания в прессе?
Пусть он мог теперь легко бросаться миллионными гонорарами, но оставалось нечто, что до сих пор ускользало от Де Ниро. Он по-прежнему хотел получить «Оскара» в номинации «Лучший актер». Публично он недвусмысленно давал понять, что ему совершенно безразличны всякие награды, если верить его заявлениям по поводу получения первого «Оскара» за лучшее исполнение главной роли… Но кто знает, что он мог ощущать в глубине души? Его ближайший соратник и друг, Мартин Скорсезе, несколько раз незаслуженно обойденный этим престижным призом, не делает тайны из того факта, что больше всего на свете хотел бы получить «Оскара» как лучший режиссер. Испытывал ли Де Ниро подобные чувства, трудно сказать. Одно только можно констатировать — наилучший шанс для победы появился у него после исполнения роли, которую он сам считает лучшей в своей карьере: в «Охотнике на оленей».
В 1979 году возникло своего рода соревнование между «Охотником на оленей» и другим фильмом про Вьетнам — «Возвращение домой». В фильме Хэла Эшли в главных ролях выступали Джейн Фонда и Джон Войт, и посвящен он был житейским испытаниям, выпавшим на долю вернувшихся с войны ветеранов. Мнения членов Киноакадемии разделились точно так же, как разделились мнения зрительской аудитории. Многие считали, что «Охотник на оленей» слишком противоречив и играет с истиной в кошки-мышки; а другие сознавали, что «Возвращение домой» представляет слишком идеализированную картину жизни ветеранов Вьетнама.
Создатели фильма «Охотник на оленей» пригласили Аллана Карра, бывшего менеджера «Энн-Маргрет», того самого продюсера, который смог сделать из картины «Грим» кассовый хит с выручкой в 100 миллионов долларов. Карр решил организовать премьеру «Охотника на оленей» только в Нью-Йорке и Лос-Анджелесе в течение одной недели в декабре 1978 года. Смысл тут был только в том, чтобы удостовериться, что фильм пройдет отбор на выдвижение в Киноакадемии и на призы нью-йоркских и лос-анджелесских критиков. Затем фильм будет изъят из проката вплоть до февраля 1979 года.
В Нью-Йорке состоялось только восемь сеансов, для 500 зрителей каждый. Шумиха вокруг фильма была феноменальной, и, как и предсказывал Карр, фильм стал чрезвычайно модным в светских кругах. Продюсеры надеялись, что к февралю картина уже будет осыпана золотым дождем из «Оскаров», что приведет толпы зрителей к кассам. Обычно именно кассовый успех инициирует присуждение «Оскаров»; в данном случае продюсеры решили пойти прямо противоположным путем.
Де Ниро принимал во всей этой суматохе весьма незначительное участие. Было всего несколько интервью в прессе и еще меньше появлений на телеэкране. В начале 1979 года у него появились более существенные причины для беспокойства, чем завоевание второго «Оскара».
В марте он объявил, что их трехлетний брак с Дайан Эбботт распался. Они поженились в 1976-м, однако до того несколько лет жили вместе. Они представляли собой прекрасную пару, пока оба карабкались по лестнице успеха, но жить на положении звезды экрана и супруги звезды им оказалось не под силу.
«Наверное, я бы мог быть довольно счастлив, не будь этой славы, — с горечью говорил расстроенный Де Ниро репортерам. — Наверное, я бы стал со временем обычным парнем, вел бы обыкновенную жизнь, и ничто бы не мешало моему браку».
Де Ниро и его супруга вели семейную жизнь не вполне обычную, даже после того, как официально поженились в 1976 году. Они продолжали сохранять разные дома, и временами каждый из них жил своей жизнью. Они могли какое-то время быть каждый сам по себе, а потом снова соединяться как ни в чем не бывало.
Когда наконец произошел окончательный разрыв, Дайан осталась в Лос-Анджелесе с двухлетним сыном Рафаэлем и старшей дочерью Дриной. Она продолжала делать свою карьеру совершенно независимо от супруга. Де Ниро вернулся в Нью-Йорк. Но они остались друзьями и постоянно поддерживали контакты между собой.
«Я страшно тоскую по Ди и по детям», — говорил Де Ниро, который не мог не понимать, что его дети попадают точно в такое же положение, как и он сам в детстве, когда отец оставил их с матерью. Есть афоризм: «Кто не учится у истории, обречен ее повторять», и Де Ниро, похоже, принес свой брак в жертву своему искусству, точно так же, как лет тридцать назад это сделал его отец.
«Я постоянно думаю о них, — говорил актер о своей семье. — Я хотел бы близко общаться с моими детьми, но из за того, что я работаю и зарабатываю деньги, мне просто невозможно быть с ними».
