Все обмениваются скучными спортивными/киношными сплетнями и едят кексы. Наконец, команде CNN приходится уйти. Журналисты поручают взять интервью пиарщице, оказавшейся поблизости.
Анелька приезжает, опоздав на четыре часа. Говорят, он был на приеме у физиотерапевта «Челси», но никто не удосужился нас предупредить. Его уводят в примерочную. И как только футболист начинает раздеваться, становится ясно, почему его безропотно ждут двадцать лондонских яппи. Какое тело цвета молочного шоколада! Ноги спринтера, торс баскетболиста, узкая бритая голова. Ни капли жира, только мощные и подвижные мышцы. На игроке остаются короткие шорты, на которые завороженно смотрят шведская пиарщица, торговец одеждой для геев и корреспондент журнала Player. Какой объем талии? Тридцать восемь дюймов (86 см) — такой же, как у самого корреспондента, хотя Анелька выше его на четырнадцать сантиметров. Рост футболиста 187 сантиметров.
Следующий час, позируя в разной одежде, одеваясь и раздеваясь, Анелька рассказывает, почему у него такая необычная карьера. И как в следующие два года, возможно, играя на новой позиции, он собирается возродить ее и превратиться из одного из лучших игроков современности в одного из самых успешных.
Но прежде всего тело.
— Вы осознаете, как вам повезло родиться с такими данными?
— Не так уж и повезло, — у Анелька такой высокий и пронзительный голос, что иногда его трудно расслышать. — Когда я пришел в «Клерфонтен», лучшую футбольную школу Франции, был щуплым и — как вы говорите? — он чуть раздвигает большой и указательный пальцы. Несмотря на десять лет, проведенных в британском футболе, спортсмен не может сказать без ошибок ни одного предложения по-английски.
— Хилым?
— Ага.
— Тощим?
— Ага. А мои старшие братья еще меньше, чем я. Так что не знаю, почему я стал таким. Наверное, потому что каждый день тренируюсь. В детстве я не был ни сильным, ни высоким.
Анелька родился двадцать девять лет назад в Версале, в семье чиновника с Антильских островов. Он рос в нескольких километрах от дворца Луи XIV, в одном из французских banlieues, иммигрантских гетто — обычное дело для лучших французских футболистов. Патрик Виейра и Тьерри Анри также провели детство в бедных banlieues, в том же районе к западу от Парижа.
В 1998 году все трое составляли одну компанию: гуляли, слушали музыку, посещали «Клерфонтен». И хотели знать, кто из них, в конце концов, попадет на чемпионат мира. Анелька было всего девятнадцать, и он бы самым талантливым центрфорвардом Франции. «Помню, ему не приходилось работать столько, сколько остальным», — вспоминает Виейра. Потом Анелька вывели из команды. В тот же день он собрал вещи и уехал.
Французский нападающий — известный индивидуалист. Но когда я спросил, возможна ли дружба между футболистами, он ответил: «У меня есть друзья среди игроков. Это люди, которых я знаю лет десять».
— Игроки вашего поколения, например Тьерри Анри?
— Да, ведь я знаком с ними с детства, когда все было проще.
Однажды он посетовал, что потерял контакт с товарищами из banlieue. Но не потому, что изменился. Это они стали иначе относиться к Николя, когда тот стал звездой.
Анелька было всего семнадцать, когда тренер «Арсенала» Арсен Венгер за 500 тысяч фунтов переманил его из молодежной команды «Пари Сен-Жермен». Печально, что он ушел с «Хайбери», где провел лучшие годы, всего в двадцать лет.
В юности футболист бегал со скоростью олимпийского спринтера. К этому добавьте великолепную технику. Пасы Денниса Бергкампа тоже делали свое дело. До сих пор ему так и не удалось побить собственный рекорд: семнадцать голов в играх Премьер-лиги в сезоне 1998–1999 года. Тогда «Арсенал» стал вице-чемпионом. Анелька забил два мяча в матче между сборными Франции и Англии на «Уэмбли» в начале 1999 года, и капитан французов Дидье Дешам заметил: «Теперь у нас есть собственный Роналдо». Кстати, после такого заявления все перестали обращать внимание на Анри, хрупкого вингера, сидящего на скамейке запасных «Ювентуса».
Сборная Франции, в 1998 году ставшая чемпионом, теперь была полностью укомплектована. Но вряд ли стоит ожидать чемпионата мира, где мог бы играть Анелька. До сих пор он не участвовал там ни разу.
Летом 1999 года футболист принял решение, изменившее его карьеру: за 22,3 миллиона фунтов променял «Арсенал» на мадридский «Реал». Венгер назвал его лучшим нападающим, с которым доводилось работать, и заметил, что, как тренер, больше всего сожалел именно о его потере. Вердикт Виейра: «Уходя, он сделал большую ошибку».
— Почему вы не захотели продолжать учиться, оставшись с Венгером, лучшим в мире воспитателем молодых игроков?
— Думаю, я могу учиться самостоятельно. Футбол — это не только тренер. Это… — как только футболист собирается объяснить суть игры, его перебивает фотограф, выкрикивающий инструкции. Вспышка.
Анелька продолжает:
— Венгер хороший тренер. Но иногда спортсмен принимает собственное решение. И все.
Анелька не тот человек, который готов признать собственную зависимость от кого-то.
— Итак, какой наставник оказал на вас наибольшее влияние?
— Думаю, Кевин Киган, «Манчестер Юнайтед». Раньше он и сам играл в нападении. И был одним из лучших. Поэтому мне с ним всегда было интересно, и на тренировках я схватывал все на лету.
Возможно, это первый известный случай в истории, когда кто-то признал превосходство Кигана над Венгером.
Мы возвращаемся в гардеробную, где костюмер и парочка журналистов болтают по-английски и по-французски: «Это действительно классно выглядит… рэперский стиль… повесь это… слишком коротко… слишком узко…» Спортсмен так сосредоточен на одежде, что не в состоянии отвечать на вопросы до тех пор, пока мы не выходим из комнаты.
— На сцену «Арсенала» вы вышли уже вполне сформировавшимся игроком. Чему вы научились с тех пор?
— Думаю, на поле учишься прежде всего уверенности в себе. Когда начинаешь, то почти ничего не знаешь об игре. Только десять лет спустя, оставив за спиной множество игр, понимаешь, что и как делать. Не боишься, как в юности, пробовать, экспериментировать. Такова специфика. Ведь о футболе могут рассуждать только те, кто в него играл. Когда я пытаюсь о нем говорить, обычные люди часто не понимают меня. Необходимо доверять себе. В ином случае, будь ты лучшим игроком в мире, ничего не выйдет.
— Вам всегда хватало уверенности?
— Невозможно всегда сохранять ее в каждой игре. Бывают неудачные матчи.
Анелька рассказывает, что в первый день в мадридском «Реале» никто не потрудился представить его другим игрокам. Не слишком приятный старт. Только франкоговорящие Сэмюэль Это’o и Джереми перекинулись с новичком парой слов: «Будь осторожен, кое-кто из старших ходил к президенту поинтересоваться, зачем тебя взяли, если есть Фернандо Морьентес».
