Ознакомительная версия.
30 июля следствие закончилось, и дело было в тот же день представлено Ильяшенкову, который 11 августа направил его И. П. Хомутову, главе гражданской администрации на Северном Кавказе; последний вернул его Ильяшенкову с указанием передать дело Мартынова и Васильчикова «как лиц гражданского ведомства» в Пятигорский окружной суд. Получив 27 августа указание Хомутова, Ильяшенков уведомил о нем окружной суд, а следственное дело направил 8 сентября генералу Граббе для решения участи Глебова. В сентябре под председательством окружного судьи Папарина начался суд над Мартыновым и Васильчиковым. 13 сентября Мартынову были посланы новые детальные вопросные пункты: суд явно не удовлетворился материалами следствия. Среди прочих ему задали вопрос: «…не было ли употреблено с вашей стороны или секундантов намерения к лишению жизни Лермонтова противных общей вашей цели мер?»[120] Это означало: не было ли нарушения дуэльных правил? Суд, похоже, намеревался всерьез расследовать версию о выстреле в упор в Лермонтова, поднявшего вверх руку с пистолетом.
Между тем еще 4 августа, получив незадолго до того сообщение о дуэли в Пятигорске, Николай I распорядился предать всех троих участников дуэли военному суду «…с тем, чтобы судное дело было окончено немедленно и представлено на конфирмацию [утверждение. – Л. А.] установленным порядком»[121]. В середине сентября распоряжение Николая I (через штабы Головина и Граббе) дошло до Пятигорска и дело передали в военный суд, открывшийся 27 сентября; он не пытался, как окружной суд, разобраться в показаниях подсудимых, а полностью положился на материалы Следственной комиссии. 30 сентября был объявлен приговор: Мартынов признан виновным в «произведении дуэли», приведшей к смерти Лермонтова, и подлежащим по Своду военных постановлений (ч. 5, кн. 1, ст. 392, 393) к «лишению чинов и прав состояния» (л. 130 об.). Такому же наказанию подлежали Глебов и Васильчиков за то, что были секундантами на дуэли и не донесли о ней. Но главный смысл приговора заключался в следующем пункте: «Сей приговор… в присутствии сей комиссии подсудимым объявлен, но, не чиня по нем никакого исполнения, представить оный обще с делом на высшую конфирмацию. Вышеупомянутые подсудимые находятся все неарестованными на свободе» (л. 132).
Дело ушло по инстанциям. Сначала командующий войсками на Кавказской линии и в Черномории генерал Граббе, а затем командир Отдельного Кавказского корпуса генерал Е. А. Головин смягчили приговор, предложив лишить Мартынова «чина, ордена и написать в солдаты до выслуги без лишения дворянского достоинства», а Глебова и Васильчикова «выдержать… в крепости на гауптвахте один месяц и Глебова перевесть из гвардии в армию тем же чином»[122]. Затем дело ушло в Петербург на «высшую конфирмацию». Генерал-аудитор Ноинский составил по делу обширный и весьма объективный доклад, содержащий сведения о подсудимых, о причине и ходе дуэли, приговор суда и мнения Головина и Граббе о его смягчении. В докладе даже специально подчеркивалось, что острот и шуток Лермонтова, оскорбивших Мартынова, никто, собственно, не слышал. Таким образом, Николай I, которому доклад был представлен 3 января 1842 г., имел возможность более или менее правильно судить о деле и воздать должное убийце и секундантам. Тем не менее он вынес беспрецедентно мягкое решение: «Майора Мартынова посадить в Киевскую крепость на гауптвахту на три месяца и предать церковному покаянию. Титулярного же советника князя Васильчикова и корнета Глебова простить, первого во внимание к заслугам отца, а второго по уважению полученной тяжелой раны» (л. 167).
Тягчайшее преступление против русской культуры осталось по существу безнаказанным.
М. Ю. Лермонтов. Автопортрет. 1837 г.
Фрагмент черновой рукописи стихотворения Лермонтова «Смерть поэта»
М. Ю. Лермонтов (с акварели К. Горбунова). 1841 г.
Рисунки Лермонтова: Дарьяльское ущелье (вверху) и Тифлис
Вид Пятигорска. Рисунок Лермонтова
«Грот Лермонтова» в Пятигорске
Вид Пятигорска и горы Машук
Пятигорск. Флигель усадьбы Чилаева, где в 1841 г. жил Лермонтов (ныне – дом–музей)
Дуэль. Рисунок Лермонтова
М. Ю. Лермонтов (с портрета Д. Палена). 1840 г.
А. А. Столыпин (Монго)
Пятигорск. Дом Верзилиных, где произошла ссора Лермонтова с Мартыновым
Секунданты на дуэли Лермонтова с Мартыновым: кн. А. И. Васильчиков (слева) и М. П. Глебов (справа)
Н. С. Мартынов – убийца Лермонтова
Первый памятник на месте дуэли и смерти Лермонтова (фото начала XX века)
Могила Лермонтова в Тарханах
Фамильный склеп в усадьбе Тарханы
«Поэзия меньше всего литература; это способ жить и умирать, это дело очень серьезное, с ней шутки плохи, она и убивать умеет, как Лермонтова, как Цветаеву, как многих других».
Арсений Тарковский
Леонид Матвеевич Аринштейн, офицер-фронтовик, знаток стрелкового оружия и тактики ближнего боя. После войны окончил Ленинградский университет. Филолог, историк культуры. Автор более двухсот книг и статей, в том числе легендарной книги «Пушкин. Непричесанная биография» (Изд. 1998, 1999, 2000, 2007). Сыграл ключевую роль в подготовке такого культового издания, как «Лермонтовская энциклопедия» (для которой им написано около ста статей), и «Полного собрания сочинений Пушкина на английском языке» в 15 томах, вышедшего в Великобритании в 1999–2003 гг.
Никита Михалков – о «Непричесанной биографии» Пушкина:
«Дорогой и глубокоуважаемый Леонид Матвеевич!
Всю дорогу из Москвы в Канаду и до сих пор нахожусь под впечатлением Вашей блистательной работы. По уровню размышления, глубине анализа и понимания движения души гения Пушкина мне редко доводилось сталкиваться с чем-либо подобным.
Поздравляю Вас от всей души и благодарю за то, что дали мне возможность с Вашей помощью окунуться в эту пугающую и завораживающую глубину нашего гения Александра Сергеевича.
Ознакомительная версия.
