Ознакомительная версия.
Гапон и здесь путает хронологию событий. Письмо Николаю II и министру внутренних дел было действительно написано 8 января. Вызов же к митрополиту и к министру юстиции был 7 января, когда Гапон действительно и был у Муравьева.
Некоторые сведения о доставлении царю письма Г. Гапона сообщает в своих воспоминаниях «Странички о минувшем» Ал. Филиппов (СПБ, 1907). По его словам, посланный в Царское Село рабочий был арестован. Черновик письма, по его словам, в подлиннике был передан князю Н. В. Шаховскому.
Приводим текст письма Г. Гапона к министру внутренних дел: «Ваше Высокопревосходительство! Рабочие и жители Петербурга разных сословий желают и должны видеть царя 9 сего января, в воскресенье, в 2 часа дня на Дворцовой площади, чтобы ему выразить непосредственно свои нужды и нужды всего русского народа. Царю нечего бояться. Я, как представитель „Собрания русских фабрично-заводских рабочих г. СПБ.“, мои сотрудники товарищи-рабочие, даже все так называемые революционные группы разных направлений гарантируем неприкосновенность его личности. Пусть он выйдет, как истинный царь, с мужественным сердцем к своему народу и примет из рук в руки нашу петицию. Этого требует благо его, благо обитателей Петербурга, благо нашей родины.
Иначе может произойти конец той нравственной связи, которая до сих пор еще существовала между русским царем и русским народом. Ваш долг, великий, нравственный долг перед царем и всем русским народом немедленно, сегодня же, довести до сведения его императ. величества как все вышесказанное, так и приложенную здесь нашу петицию. Скажите царю, что я, рабочие и многие тысячи русского народа мирно, с верою в него, решили бесповоротно идти к Зимнему дворцу.
Пусть же он с доверием отнесется на деле, а не в манифестах только к нам.
Копия с сего как оправдательный документ нравственного характера снята и будет доведена до сведения всего русского народа.
8 января 1905 г. Свящ. Гапон».
Муравьев, Николай Валерианович (1850–1908), министр юстиции (1894–1905). Свою служебную карьеру он сделал благодаря своей обвинительной речи по делу о убийстве Александра II 1 марта 1881 г. (см. стенографический отчет о деле первомартовцев), будучи прокурором Петербургской судебной палаты. Об этом эпизоде и говорит Гапон, убеждая Муравьева «смыть пятно», наложенное им на себя «преследованием тех, кто боролся за свободу».
Коковцев, Владимир Николаевич, министр финансов (начало 1904 г. — по октябрь 1905 и с 1906 по январь 1914 г.). После смерти Столыпина был назначен 9 сентября 1911 г. председателем совета министров. Его отношение к общественности характеризуется знаменитой фразой, брошенной им публично на заседании Государственной думы 24 апреля 1908 г.: «У нас парламента, слава богу, нет». После 9 января 1905 г. Коковцев проводил мысль, что одними суровыми мерами начавшееся рабочее движение подавить нельзя и что необходимо идти на некоторые уступки.
Яркое описание последних митингов перед 9 января, составленное на основании записей рассказов участников, дает Л. Гуревич в своей статье «Народное движение в Петербурге 9 января 1905 г.» («Былое», 1906, № 1 и отдельное издание). Ср. также современные номера нелегальных «Вперед», «Искра», «Революционная Россия» и «Освобождение».
О совместном совещании Гапона, его ближайших товарищей и социал-демократов из Петербургской группы ЦК РСДРП — меньшевиков, состоявшемся поздно вечером 7 января, а не 8-го, как ошибочно датирует Гапон, за Невской заставой, находим сведения и в статье «Искры» (№ 86): «События в Петербурге 9—11 января».
В дополнение к запискам Гапона приводим описание депутации, найденное при обыске в рукописи прис. пов. Е. И. Кедрина (дело департамента полиции, 4 делопр., № 4, ч. I, т. 2). Это описание вместе с кратким изложением событий 9 января и обвинительной речью против Николая II и Святополк-Мирского должно быть распространено в виде прокламации:
«Мы, нижеподписавшиеся, считаем своим нравственным долгом довести до сведения всех русских граждан и общественного мнения европейских государств следующее.
Зная, что 9 января рабочие города Петербурга решили всей массой идти к Зимнему дворцу для того, чтобы, вызвав к себе государя, вручить ему программу общегосударственных реформ.
Зная, что рабочие не имеют намерений придать своей мирной манифестации характера революционного, что у них еще сохранилась вера в силу и власть царя и надежда, что он доверчиво примет и выслушает их,
Мы, нижеподписавшиеся, 8 января, вечером, отправились к мин. внутр. дел Святополк-Мирскому с целью потребовать от него, чтобы он, во избежание кровавых событий, сделал распоряжение не выводить на улицы войска в день 9 января и дал бы рабочим возможность свободно говорить с их царем.
Когда мы с этою целью явились к мин. внутренних дел, нам сказали, что его нет дома, и направили нас к товарищу его г. Рыдзевскому, который сначала отказывался принять нас, а потом, приняв, выслушал наше заявление и сказал нам, что он доведет до сведения г. министра наше заявление о мирных намерениях рабочих, что, впрочем, ему это известно.
Тогда мы пошли к председателю комитета министров С. Ю. Витте, которому сделали то же заявление, т. е. необходимость довести до сведения государя и мин. внутренних дел о мирном настроении рабочих и допустить их к государю для представления их петиции, и необходимость, чтобы войска и полиция не оказывали препятствий рабочим в их желании говорить с государем; в противном же случае, по нашему искреннему убеждению, прольется кровь, что вызовет естественное желание мести за нее, т. е. широкое развитие террористических действий со стороны рабочего люда.
Г. Витте заявил нам, что министры Святополк-Мирский и Коковцев имеют более точные сведения о положении дел, чем сведения наши, и что они уже приняли свои меры по этому поводу, что, по его мнению, и сам государь должен быть осведомлен о положении и намерениях рабочих, и что он, Витте, бессилен сделать что-либо в желаемом нами направлении.
Мы просили устроить нам свидание с Святополк-Мирским; г. Витте согласился на это и при нас спрашивал по телефону г. Святополк-Мирского — желает ли он принять нас, как выразителей мнения группы литераторов и ученых по вопросу о возможных 9 января кровавых событиях и о мерах к устранению их.
Г. Святополк-Мирский по телефону сказал Витте, что ему сообщены уже тов. мин. Рыдзевским наши соображения и сведения, почему в личном свидании не представляется надобности, и отказался принять нас»…
Ознакомительная версия.
