Мир был скреплен на личной встрече князя Олега с императором Львом VI. Она состоялась после того, как войско русов немного отступило от города. Мир оказался действительно выгоден для Руси — кроме большой разовой дани (по 12 гривен на каждое весло ладьи), византийцы клятвенно обещали присылать и ежегодные откупы русам, чтобы те больше не ходили военными походами на земли империи.
Брать дань было обычным делом у каждого победителя. Но князь Олег пошел в поход на Царьград не только за богатой добычей и воинской славой удачливого полководца. Главное, что сказали его послы на переговорах с греками, было следующее:
«Да приходят Русь — послы в Царьград и берут посольское (хлебное, столовый запас), сколько хотят: а придут которые гости (купцы), пусть берут месячину на полгода: хлеб, вино, мясо, рыбу, овощи, и да творят им баню, сколько хотят. А поедут Русь домой, пусть берут у вашего царя на дорогу съестный запас, якоря, канаты, паруса, сколько надобно».
Русским купцам отныне разрешалось беспошлинно торговать на византийских рынках, прежде всего в столице — Царьграде, как и купцам иных народов, получать продовольственное содержание (это же распространялось и на посольства русов) и даже мыться в знаменитых константинопольских банях, сколько захотят торговые люди из Киевской Руси.
Таким образом, главное требование князя Олега заключалось в следующем: каждый русский человек имел право приходить (морем, разумеется) в Царьград — Константинополь — и чтобы там византийские власти принимали его как доброго и уважаемого гостя самой империи. Греческие власти брали на себя бесплатное обеспечение русских гостей-купцов, пока те устраивали свои торговые дела, по крайней мере, на полгода. Возможность вдоволь попариться в бане ценилась не менее обильного угощения. Когда купцы морем отправлялись домой, то их отпускали как добрых гостей, давая съестные припасы и все, что было надобно заезжему в далекие края человеку в далеком пути по морю и Днепру.
Олеговы требования означали: в Царьграде с русскими людьми должны были обращаться так, как исстари обращались на Руси с гостями-чужестранцами. Это было и законом гостеприимства, и дипломатическим тактом.
Такое требование, которое легло в основу мирного соглашения Руси с Византийской империей, показывало, что греки напрасно называли славян варварами. Русские люди у себя дома были гораздо ласковее и обходительнее со своими гостями из соседних стран и народов, чем греки. Поэтому и потребовал князь Олег от них вежливого обхождения со своими соплеменниками, будь это послы или торговые люди — купечество и экипажи торговых судов.
Русы до этого имели немало обид на византийцев за их негостеприимное обращение с теми, кто оказывался в большом торговом городе на берегах бухты Золотой Рог. Князь Олег, поднимая Русь в большой поход на Царьград, хотел и отомстить за прежние обиды, и продемонстрировать военную мощь древнерусского государства. Все это удалось ему сполна.
Конечно, греческие послы на мирных переговорах постарались соблюсти и безопасность города, и собственные торговые, денежные интересы. Византийские вельможи, со своей стороны, просили князя Олега о следующем:
«Пусть приходит Русь в Царьград; но если придут без купли, то месячины не получают. Да запретит князь своим словом, чтобы приходящая Русь не творила пакости (буйства, бесчинства) в наших селах. Когда приходит Русь, пусть живет за городом, у Святого Мамонта. Там запишут их имена, и по той росписи они будут получать свое месячное; первое от Киева, также от Чернигова, Переяславля и прочие города (речь шла о дани или укладах русским городам — греки обязывались ее платить Киеву, Чернигову, Переяславлю, Полоцку, Ростову, Любечу и другим русским городам, которые находились под управлением князя Олега). В Царьград Русь входит только в одни ворота, с царевым мужем, без оружия, не более 50 человек. И пусть творят куплю, как им надобно, не платя пошлин ни в чем».
Такой мирный договор был скреплен клятвенными обещаниями двух государей. Император Лев VI по христианскому обычаю целовал крест. Князь Олег и его мужи-воеводы, по русскому закону как язычники, клялись своим оружием, своими богами Перуном и Велесом, «скотьим» богом.
Византийцам и императорским чиновникам пришлось немало потрудиться, чтобы собрать ту огромную разовую дань, которую требовалось отдать русам, чтобы они ушли к себе на север. Олеговы ладьи не один день наполнялись различными товарами, поскольку серебра в казне империи в достаточном количестве просто не оказалось. Поэтому по стоимости серебряных гривен и давались русам различные товары, которые были в большой цене на торгах в Киевской Руси.
Шелковых и других дорогих тканей оказалось так много, что на обратном пути князь Олег велел своей дружине сшить паруса ладей паволочные, то есть из разноцветного шелка. А остальной рати «от Земли» — то есть ополчению славянских племен — сшить паруса кропийные — ситцевые.
Когда огромный ладейный флот вышел в Черное море из пролива Босфор, случилась большая беда для мореходов. Сильный ветер быстро разорвал кропийные паруса из тонкого ситца. Тогда славяне-мореходы сказали: «Останемся при своих холстинах, не пригодны славянам парусы кропийные».
Перед возвращением на родину князь Олег повесил на ворота византийской столицы свой щит — как знак окончания войны и наступления мира. Его воина также прибили свои щиты к воротам Царьграда, в знак победы над Византией, которая теперь на долгие годы превращалась в данника Руси. По такому случаю напрашивается вопрос: не хотел ли полководец-дипломат Олег таким жестом продемонстрировать грекам, кого следует отныне видеть своим защитником. Щит воина демонстрировал прежде всего защиту, а не нападение.
Русское войско вернулось домой с небывало богатой добычей: здесь было золото и серебро, ткани и вина, фрукты «заморские», различные ювелирные изделия — «узорочье» и много всякого другого товара, который был ходок и дорог на торгах Киевской Руси и который могли купить у русов и купцы-варяги из скандинавских земель.
Летописцы-современники так описывали возвращение удачливого полководца из большого царьградского похода, завершившегося в 907 году: «И приде Ольг Киеву неса злато и паволоки (шелка) и овощи (фрукта) и вино и вьсяко узорочие. И прозъваша Ольга Вещий — бяхо бо людие погани и невегласи».
Так появилось историческое прозвище киевского князя Олега — Вещий. Под таким именем он вошел в отечественную историю, в летописи, произведения писателей и поэтов. А впервые он был назван Олегом Вещим в Новгородской первой летописи. Прославит своим поэтическим пером киевского князя-варяга и поэт Александр Сергеевич Пушкин.
