том, что для нас важнее всего: заводить друзей, получать удовольствие от игры и учиться работать в команде. Это было важнее, чем победа. Затем мы выиграли третью и четвертую игру, что было очень радостно, но пятую и шестую снова проиграли, поэтому девочкам нужно было как-то поднять настроение. Темой следующей «беседы» стало «Верь в себя и стремись к цели». В тот раз я пригласила нескольких родителей, чтобы они рассказали о своем личном опыте, связанном с нашей темой. Так мы начали создавать не просто команду, а настоящую семью.
В конечном итоге мы выиграли половину матчей и в процессе тренировок и встреч прекрасно проводили время. В конце концов мою дочь приняли в сборную команду, с которой она стала ездить на соревнования. А я в следующем сезоне перестала быть тренером.
Однажды в продуктовом магазине я услышала за спиной:
– Тренер Джуди!
Я повернулась и увидела за прилавком бакалейного отдела маму Мелиссы. Она подошла ко мне с распростертыми объятиями и улыбкой на лице.
Мы обнялись, и я поинтересовалась, как дела у Мелиссы. Оказывается, ее взяли в школьную футбольную команду.
Мама девочки рассказала мне историю дочери. Когда Мелисса отправилась на смотр, тренер посоветовал ей попробовать заняться другим спортом: у нее все еще были проблемы с лишним весом. Но девочка посмотрела ему в глаза и потребовала, чтобы ей дали шанс показать себя. Тренер слегка опешил, но допустил ее на тест. Когда Мелиссу в конце концов взяли в команду, тренер спросил ее, как она сохранила мотивацию, несмотря на его слова. Девочка ответила: «Когда я начала играть в футбол, я даже не могла пробежать от одного конца поля до другого, не то что пнуть мяч. Но моя тренер сказала, что, если поверить в себя и много работать, я смогу достичь цели. Я поняла, что если человек, который меня едва знает, может в меня поверить, то и я сама смогу поверить в себя».
Мы с мамой Мелиссы прослезились от этой истории. Женщина обняла меня на прощание и сказала, что хочет мне что-то подарить. Она зашла за прилавок и вернулась с пирогом.
– Вы всегда учили девочек, что жизнь может дать им лимоны, но из них можно сделать лимонад, – сказала она мне.
У меня горло сжалось от переполнивших меня эмоций, поэтому я еле могла говорить, но все равно улыбнулась и ответила:
– Меренга с лимонным кремом! Мой любимый десерт.
Джудит Фицсиммонс
Людям свойственно ошибаться, а собакам – прощать.
Автор неизвестен
Я и собаку-то не хотел заводить. В детстве у меня ее не было, и вроде бы нет никаких причин обзаводиться питомцем после тридцати. И поначалу я пытался убедить свою подружку в том, что это плохая идея. Мы оба работали полный день, и мне в жизни и так всего хватало.
– Ну пожалуйста, – просила она.
Я стоял на своем.
Подружка умоляюще хлопала ресницами.
Я не уступал.
Но где-то на второй месяц уговоров я, будучи немного не в себе, совершил тактическую ошибку.
Я спросил:
– А какую собаку ты бы хотела?
И все. Вскоре после того, как я проявил непростительную слабость, мы завели пса и назвали его Стьюи. Эта история была бы интереснее, если бы я сказал, что поначалу вторжение пса в мою жизнь мне сильно не понравилось. Привычный образ жизни перевернулся с ног на голову, и само существование Стьюи казалось мне обузой. Медленно, но верно я полюбил его, и все, что поначалу меня раздражало, стало казаться очаровательным. Но все сложилось совсем не так.
Я влюбился в Стьюи с первого дня. Я не переживал, если он писал на ковер. Я не сопротивлялся, когда пес жевал мои носки. Я не наказал его после того, когда он сожрал двадцатидолларовую купюру, упавшую на пол (хотя нет, тут я немного возразил).
Следующие два года были совершенно прекрасными. Я перестал путешествовать и использовал каждый свой отпуск (и больничный – только никому не говорите!), чтобы сидеть дома и возиться со Стьюи. Мы ходили в парк, где он играл с другими собаками или часами бегал за своим любимым уличным мячиком. А потом мы шли домой, и пес приносил мне уже свой домашний мячик. Я кидал мяч, а Стьюи приносил его обратно. И так продолжалось часы напролет.
Моя подружка тоже любила нашего пса, но у нее не было столько свободного времени на общение со Стьюи, как у меня. Я работал бухгалтером по будням ровно с девяти до пяти (а иногда даже ускользал с работы пораньше), а она – парикмахером. Это означало длинные смены, а иногда и работу по выходным. Наверное, поэтому Стьюи ходил хвостом из комнаты в комнату за мной, а не за ней.
К сожалению, наши отношения с подружкой постепенно дали трещину. То, что казалось поначалу милым и очаровательным, понемногу приелось. И хотя я был готов пойти на жертвы, желания идти на компромиссы у меня поубавилось. Отношения между нами испортились настолько, что мне не захотелось их продолжать. Мы расстались.
То, с кем останется Стьюи, даже не обсуждалось. Ему было четыре года, и все это время он был только моей собакой.
Потом я познакомился со своей будущей женой Джози, и нас стало трое. Однажды я как всегда выгуливал Стьюи без поводка в парке, не задумываясь о том, можно так делать или нет. Но в тот день пес отбежал от меня слишком далеко…
– Стьюи! – позвал я. Пес посмотрел на меня, но не сдвинулся с места, как будто услышал свое имя, но не увидел меня. Я стянул с себя черную шапку.
– Стьюи, ко мне!
На этот раз пес не посмотрел и не побежал ко мне, а сорвался с места и помчался на юг, к выходу из парка. Я бросился за ним, но вскоре потерял его из виду. Какая-то женщина у входа увидела, как я бегу, и спросила, не гонюсь ли я за маленькой собакой.
– Да!
– Он побежал в ту сторону, – сказала прохожая, указывая на ворота.
«Блин!» – подумал я и пошел вверх по каменным ступеням.
Выбежав на улицу, я тут же увидел на дороге окровавленное тело Стьюи без признаков жизни. Машина, которая сбила его, даже не остановилась.
Следующие полгода я был похож на зомби, которому ни до чего не было дела. Я согласился пойти на психотерапию, но она никак не помогла мне справиться с горем. В конце концов я
