В Нью-Йорке перед Дианой стояло не так много задач: посещение спектакля Уэльской национальной оперы, встреча с модельерами, посещение приюта для бездомных, британского магазина игрушек и, наконец, главное событие — визит в Гарлемскую больницу для больных СПИДом детей. Конечно, американская пресса не преминула поднять шумиху по поводу приезда Дианы аж за неделю до ее появления в Нью-Йорке. И перво-наперво обсуждались отношения принцессы с мужем: если она прибывает в Штаты одна, то с их отношениями, очевидно, дело обстоит плохо. Журналисты разбились на два лагеря. Первые считали: разваливающийся брак Дианы и Чарльза — не самое лучшее, что может представить британская монархия американцам, почитающим семейные ценности. Вторые (среди них феминистки), напротив, выступали за «независимую Ди», осуждая королевский дом за навязывание Диане определенного стиля поведения лишь для того, чтобы не подорвать престиж монархии.
На канале NBC репортер вообще задался вопросом: «А кто в принципе эти люди?» — имея в виду королевскую семью, и далее продолжил: «Они точно такие же, как и любая другая семья, только что более благородного происхождения. Они даже не Дональд Трамп. Они куда более банальны в их вкусах». Но Диана сумела изменить мнение о себе. Общение с врачами пошло ей на пользу — она выглядела не только лучше внешне, но и более уверенно держалась. В день прилета первым был запланирован прием, устраиваемый британской компанией по производству кашемира, на котором присутствовали знаменитые модельеры Оскар де ла Рента и Донна Каран. Как обычно, сразу отметили наряд принцессы. Однако одежда и обувь, которые всегда ее выделяли, изменились, и то была не только дань моде. На Диане появились короткие, выше колена, юбки и туфли на каблучках, то есть ее наряды стали куда сексуальнее, чем раньше. Сразу после замужества (да и до него) Диана носила обувь без каблука и заметно сутулилась. Теперь на ней все чаще были изящные «лодочки», а в Нью-Йорке стало заметно, что она практически не горбится.
Казалось, первый день прошел успешно, но ехидства в американской прессе пока не поубавилось: «Ньюйоркцам сказали, как вести себя в присутствии королевской особы. Но кто-нибудь сказал Диане, как вести себя в присутствии ньюйоркцев?» Тем не менее лед тронулся, ведь даже природный климат способствовал успеху Дианы. На второй день ее пребывания в городе установилась необычайно теплая для этого времени погода. А затем последовал запомнившийся надолго визит в приют для бездомных матерей с детьми. Диана побеседовала с женщинами и поиграла с малышами. Потом они сказали: «Она не считает нас больными. Это просто жизненная ситуация, а любая ситуация может измениться».
Следующим пунктом программы второго дня был британский магазин игрушек, который, естественно, закрыли в тот день для покупателей. Лишь одному ребенку позволили проникнуть внутрь: двенадцатилетней девочке, больной кистозным фиброзом. Однажды Диана, узнав про ее болезнь, выслала ребенку рождественскую поздравительную открытку, и ради встречи с принцессой родители проделали путь из Пенсильвании в Нью-Йорк. Конечно, все были растроганы. Полиция пропустила девочку к Диане, та пожала ребенку руку, поговорила с ней несколько минут и обняла напоследок. Американцы растаяли. Вечером в опере Диана предстала в роли настоящей принцессы из сказки: в белом длинном платье, расшитом золотыми нитями.
Но главное ожидало всех впереди. На третий день Диана приехала в Гарлем посетить больницу для детей, больных СПИДом (по большей части их матери были наркоманками), где провела полтора часа, разговаривая с персоналом и обнимая несчастных детишек. «Под внешним блеском скрывается сердце из настоящего золота, — написали после визита. — Она сделала это спонтанно, нежно подняв на руки семилетнего мальчика из Гарлема, умирающего от СПИДа. Сколько из нас, миллионов матерей, сделали бы это? Нас заверяют, что нет никакого риска подцепить самое страшное в мире заболевание через объятия, но у малышей влажные руки и слюнявые поцелуи. Можем ли мы честно признаться, что не почувствовали бы страха, а не всеобъемлющей нежности, которую испытывала Диана, признаваясь: „Мне очень грустно, когда я думаю о том, как я держала этого маленького мальчика на руках. Я до сих пор о нем думаю“».
Диана была нежна не только с этим мальчиком. Она протянула палец полуторагодовалой темнокожей девчушке, которая схватила его и смотрела на принцессу-блондинку в течение нескольких минут, словно и правда к ней пришла настоящая принцесса из сказки. Свидетели той сцены говорили, что Диана явно была тронута до слез, но старалась сохранить улыбку на лице. Во время визита она поговорила и с врачами, поинтересовавшись их мнением по поводу лечения болезни. Позже они признавались, что никто из представителей власти не сделал ничего и близко похожего на совершённое Дианой в тот день. «Приходится признать, — писали газеты, — она преподала урок президентам, показав, как нужно обращаться с людьми». И далее: «Какие бы сомнения ни существовали у Чарльза ранее, после того, как его жена завоевала Нью-Йорк, у него не должно остаться ни одного по поводу великолепного выбора будущей королевы».
* * *
В середине марта, очевидно после беседы с Камиллой, Чарльз и Диана совершили совместную поездку в Кувейт и Объединенные Арабские Эмираты. В присутствии мужа Диана держалась напряженно, но во время индивидуальных визитов ей было явно легче общаться с людьми. Заметно, что принцесса нашла свой собственный стиль не только в одежде. Например, посещая школу для детей-инвалидов, она, не задумываясь, садилась на колени перед лежавшим на коврике ребенком. Стоявший вокруг персонал был шокирован ее непосредственным поступком. Диана гладила детей, пожимала им руки, задавала вопросы врачам. От былой зажатости в таких местах не осталось и следа.
Одновременно Чарльз выступал с речью, посвященной налаживанию деловых отношений между Великобританией и Кувейтом. Он тоже изменился, недаром в предыдущем году, в Париже, его уже воспринимали не только как наследного принца, но и как заметную политическую фигуру. Чарльз и Диана, оба, развивались, но каждый в своем направлении. В этом ничего не было бы плохого, если бы разные пути теперь перед ними не лежали и в семейной жизни. В описываемой поездке пара вообще не общалась друг с другом, несмотря на то, что их снимали и на них смотрели журналисты. С любовью было покончено, остались только обязательства.
В Эмиратах журналисты опять отмечали две вещи: умение общаться с простыми людьми и наряд принцессы: «…она сумела продемонстрировать свое уважение по отношению к культурным тонкостям, надев тюрбан от Филипа Сомервиля, который изящно закрывал ее волосы», чем очаровала принимавшую сторону. Диана по-прежнему с трудом ела на людях. Все кадры, снятые, когда пару угощали закусками, сладостями, кофе, явно демонстрируют ее проблему: Диана с трудом прожевывала и еле-еле проглатывала маленькие кусочки пищи и даже не могла при этом толком говорить. Чарльз, напротив, получал от процесса удовольствие, но косил глазом в сторону, на жену. Он оставался в курсе ее проблем, которые даже в 1989 году при видимом улучшении не были полностью решены.
