Конечно, ему влетит за эту задержку на несколько минут, но надо же браться когда-то за Судакова. К тому же Шатров надеялся догнать роту. Он подал команду, и машины помчались вперед. Пыль сразу же скрыла бронетранспортеры первого и третьего отделений, но Шатров был уверен, они не отстанут и не потеряются. И действительно, когда слабый ветерок сносил в сторону клубящееся позади облако пыли, бронетранспортеры были видны - они шли за командирской машиной как привязанные.
Однако взводу Шатрова не удалось сразу догнать роту. Дороги, наезженные ушедшими вперед войсками, оказались забиты. Вслед за мотострелковыми подразделениями хлынул поток средств усиления и поддержки. Сначала машины Шатрова уперлись в хвост колонны минометной батареи. Обгоняя ее по вязкому песку, чуть не столкнулись с большими, похожими на экскаваторы зенитными установками. Объезжая всех по подъемам и скатам барханов, бронетранспортер бухал и лязгал металлом, мотор выл от перенапряжения, готовый разорваться. Шатров посматривал на сжатые скулы водителя Нигматуллина, на его устремленные вперед глаза и понимал - сейчас не нужно ни торопить его, ни напоминать об осторожности: солдат все видит и понимает сам. Да, порой бывает и так: умение молчать, не мешать подчиненному - тоже значит командовать!
Обогнав зенитчиков и минометчиков, Шатров увидел впереди черные точки машин. Занавес пыли теперь вновь распался на отдельные хвостики: войска, не снижая скорости, развертывались в линию. Над ними низко носились поддерживающие атаку самолеты. Снижаясь, они, будто бичами, хлестали по земле резким свистом реактивных моторов. Напрягая зрение, лейтенант старался найти свою роту. Она должна была двигаться на левом фланге. Вскоре Шатров увидел ее. Ротная линия была короче других - будто обломана. Место, которое должен был занимать взвод Шатрова, пустовало. Капитан Зайнуллин, конечно, не мог ждать отставших и развернулся для атаки с теми подразделениями, которые были при нем.
Командир роты, занятый другими делами, коротко уточнил Шатрову задачу:
- Выходите на мой левый фланг. Скорее!
Голос ротного был спокойный, даже какой-то безразличный. Но Шатров понимал - за этой напускной сдержанностью скрыта неизбежная головомойка в будущем, а сейчас смысл ее таков: "Не буду тратить на тебя нервы и время презираю тебя, растяпу!"
Шатров еще вчера, во время занятий на ящике с песчаным макетом местности, усвоил свою задачу - он должен действовать на левом фланге батальона. Сейчас он видел: войска подошли к полевой дороге, с линии которой начиналась атака и считалось осуществленным заветное "Ч", которое теперь у всех, кроме взвода Шатрова, практически получилось.
Большое это искусство вести подразделения из разных мест сосредоточения, по разным дорогам, под Различным воздействием артиллерии и авиации противника и все же привести их все одновременно - секунда в секунду к "Ч" - на передний край противника. "Ч" - это святая святых, его никто не имеет права нарушать - ни солдат, ни маршал!
Выдвигаясь на фланг, Шатров еще надеялся: может быть, начальство не заметит его оплошность, может быть, все обойдется разносом одного Зайнуллина. Командир батальона, полковой командный пункт и руководитель учения находятся где-то далеко справа. В стремительно несущейся массе войск один взвод может остаться незамеченным. Сейчас батальон ударит по "противнику", все смешается в общей свалке боя, кто-то отстанет, другие вырвутся вперед, и Шатров незаметно пристроится на свое место.
Так думал Шатров. Но неумолимый закон боя был против него: отстал, опоздал - значит, будешь бит!
И Шатров, холодея от сознания обреченности и невозможности исправить случившееся, уже видел, как в том месте боевого порядка, где он должен был находиться со своим взводом, замелькали темные кубики и точки. Это был "противник" - бронетранспортеры и солдаты. Они занимали удобный скат бархана. И если бы все происходило не на учениях, а в настоящем бою, сейчас так влили бы огонька во фланг роте, что атака могла бы застопориться. И называлось все это: противник упредил - он выдвинул свежие подразделения в брешь, пробитую атомным ударом, раньше, чем подошли атакующие.
А по всем расчетам, которые вчера сделал командир батальона при отработке взаимодействия, времени хватало для успешной атаки. И все успели. Отстал только взвод Шатрова. Оплошал даже не лейтенант, не сержант Колотухин - плохо действовал один солдат - рядовой Судаков. И вот результат - не хватает нескольких секунд! Нескольких сот метров - и задача не выполнена. К тому же беда не ограничится одним взводом, другой закон боя неминуемо проявит себя - неудача одного подразделения или солдата отразится на действиях другого.
Шатров еще не успел определить все последствия опоздания своего взвода - у него еще таилась слабая надежда, что все обойдется, - как вдруг перед его машиной появился офицер с белой повязкой на руке - это был посредник.
- По вашему взводу сильный пулеметный и минометный огонь. Один бронетранспортер подбит, - сказал посредник.
"Началось! Надо спешиться!" - мелькнуло у Шатрова. А посредник, махая флажком капитану Зайиул-лину, бежал к нему и издали кричал:
- Стой! Рота попала под сильный огонь с фланга...
Что он говорил, подойдя ближе к командиру роты, лейтенант уже не слышал. Но Шатрову хорошо было видно, как остановилась рота, как изогнулся, как будто зацепился за что-то непроходимое, весь левый фланг батальона. А вдоль фронта все бегали и бегали посредники, махая белыми флажками, и останавливали рвущиеся вперед подразделения. У "противника" силы все прибывали. Уже выставили из-за высоток свои длинные пушки танки, появились орудия прямой наводки. А это означало - вся земля кипела бы сейчас там, где шли атакующие, бронетранспортеры разлетались бы вдребезги, как деревянные шкатулки, потому что танки били бы их по бортам с фланга, люди падали бы под ливнем пуль, мин и снарядов.
"И все это из-за нас", - с тоской думал Шатров. Он озирался, искал хоть какую-нибудь возможность выправить положение. Лейтенант готов был ценою своей жизни спасти атаку роты, но было поздно, он ничего не мог сделать, потерянных секунд не вернешь. На войне это могло кончиться очень печально...
2
Когда полк остановился для закрепления достигнутого рубежа, подполковник Ячменев подошел к командиру полка и сказал:
- Матвей Степанович, я хочу во второй батальон съездить, разобраться, что у них там произошло. Может быть, даже собрание партийное проведу.
- Стоит ли? До конца учения будут еще недостатки. После отбоя все обсудим и поговорим, - предложил Кандыбин.
- Такое дело откладывать нельзя, - возразил Ячменев. - Рота не выполнила задачу! Шутка ли!
