Ярив позаботился о том, чтобы точно оценить совместную боеспособность египетской, сирийской и иорданской армий, а также огневую мощь каждой из этих армий в отдельности.
Агенты разведки в составе каждой военной единицы вооруженных сил Израиля получали из штаба час за часом информацию с анализом состояния боевой готовности противника. Израильская армия продвигалась так быстро, что даже компьютеры в Военной разведке за ней не поспевали.
Система связи арабских стран была подорвана, ее военные коды давно уже никакого секрета для израильтян не представляли. Это было результатом деятельности, главным образом, Нэмана. Все приказы, переданные по радио на любой из фронтов, израильтяне узнавали одновременно с теми, для кого они предназначались.
Был и такой эпизод. Крупное танковое соединение египетской армии затерялось в Синае. В Тель-Авиве стало известно то, чего не подозревали в Каире. Египетский командир потерял контакт со своим штабом. Этим воспользовались израильтяне. Глядя в досье, составленное на это подразделение, израильский контролер сообщил командиру египетского танкового соединения об изменении радиочастот связи, а также отдал приказ о направлении, в каком следовало двигаться соединению. Направление это не имело ни малейшего отношения к действиям египетской армии. Так в течение всей войны эти танки под контролем израильтян, как роботы, передвигались в Синае то вперед, то назад, но всегда вдалеке от поля боя.
После объявления о прекращении огня, израильскому контролеру было предложено направить это танковое соединение в ближайший лагерь для военнопленных, но контролер заколебался. Он уже настолько привык за это время к своим подопечным, что стал просить, чтобы им было разрешено вернуться домой, поскольку никакого вреда Израилю они не причинили. Его, однако, переубедили, указав на то, что египетские танки нужны Израилю. Что же касается людей, то вероятность того, что они останутся в распоряжении Израиля надолго, была невелика.
Исключительно точная работа израильской разведки давала замечательные результаты и на других фронтах — в Иордании и Сирии. Иордания полагалась на свои ловушки для танков и минные поля. Но каково же было удивление иорданцев, когда израильские войска проскользнули мимо всех этих заграждений так, точно их и не существовало. Дело в том, что израильской разведке были эти поля известны, и она нанесла их на карты, которые были у танкистов.
На Голанах Эли Коген и другие агенты аккуратно отметили на картах все позиции сирийцев. Сирийцы были, по-видимому, убеждены, что атаковать их неприступные укрепления будут с самого широкого фланга. Они создали укрепления вглубь и вширь по всей высоте. На гребнях Голанских высот были размещены несколько дивизионов на тот случай, если в каком-нибудь одном секторе все же произойдет прорыв. Сирийцы считали, что они защищены надежно. Несколько старших американских офицеров, посетивших Израиль в 1966 г., пришли к заключению, что попытка взять эти высоты неизбежно повлечет за собой такое огромное число жертв, что израильское правительство никогда на это не пойдет.
По распоряжению Ярива была построена модель этих укреплений. По мере того, как поступала новая информация, модель уточнялась. Изучение ее офицерами продолжалось несколько месяцев, до тех пор, пока уязвимые места в сирийских укреплениях не были все же найдены.
Совершенно так же, как в свое время французы полагались на линию Мажино, которую немцы сумели обойти, сирийцы углубились в гору, где были защищены от атак с воздуха, а их огневые позиции были расположены над склонами, лежащими перед ними.
В израильской армии довольно долго дебатировалась возможность массированного парашютного десанта на вершину горы. Но Эли Коген предупредил Ярива, что сирийцы этого ожидают и будут готовы к отпору. Нужно было придумать что-то другое.
Перед началом израильского приступа даже Моше Даян не был уверен в успехе. А офицеры в Штабе разведки были убеждены, что нужно воспользоваться дорогой, ведущей к столь узкому проходу, что сирийцы смогли бы там ввести в действие лишь весьма ограниченные средства защиты. Таким образом, израильтяне, с воздуха подавив сопротивление сирийцев на самой вершине, смогут доставить туда вооружение и людей, чтобы эти позиции удержать до следующего захода парашютистов.
План сработал великолепно, и потребовалось меньше одного дня на то, чтобы захватить Голанские высоты. Все это уже стало достоянием истории.
Было бы преувеличением утверждать, что Ярив планировал это наступление. Но не менее нелепо было бы отрицать ту роль, которую сыграла израильская разведка под руководством Ярива в разработке этого плана. Благодаря наличию огромного объема информации, собранной Яривом, израильскому командованию стало ясно: если возможна атака, то только по линии, которая была выявлена стратегами на модели Ярива.
Собственно говоря, Аарон Ярив был на самом деле повивальной бабкой победы на Голанских высотах. Когда его спросили, не удивила ли его скорость, с которой эта операция была произведена, он ответил, что ему платят именно за то, чтобы он предвидел, а не удивлялся.
В начале войны король Иордании Хусейн не решался в нее вмешиваться. Израильтяне были не прочь помериться силами с Хусейном, чтобы раз и навсегда решить вопрос о границах, установить новые буферные зоны и одержать решительную победу не только над Египтом, но и над всеми граничащими с Израилем странами. Израильские стратеги стремились обеспечить Израилю мирное существование по крайней мере на протяжении жизни еще одного поколения.
В первый же день войны радиопередачи Каира в Амман перехватывались израильтянами и тут же заменялись другими. Египтяне сообщали об отступлении по всей линии фронта. Амман через Тель-Авив получал совершенно другую информацию — крупные соединения египетских танков прорвали фронт в Синае и наносят сокрушительное поражение израильским войскам. Хусейна ликующие египтяне будто бы приглашают присоединиться к ним и пожать плоды их успеха. Каирское радио, кстати, в пропагандистских целях распространяло такие же «новости». Король Хусейн поверил и отдал распоряжение своей армии и воздушным силам начать наступление. [13]
7 июня, после того как Старый город в Иерусалиме был уже взят, израильского посла в Вашингтоне пригласили в Госдепартамент. Ему сказали, что американцы поддержат просьбу Египта о прекращении огня. Израильтяне против этого возражали. Американцы дали недвусмысленно понять, что знают о том, что Иорданию обманом вовлекли в войну.
Это было крупным нарушением системы израильской безопасности и могло иметь серьезные дипломатические последствия.
После войны за Суэц в 1956 г. Израиль под давлением ООН был вынужден вернуть все завоеванные им территории. Этого нельзя было допустить вторично, и потому Израиль должен был доказать, что стал жертвой агрессии.
Несомненно, что Иордания напала на Израиль. Однако Израиль вовсе не желал, чтобы спровоцированность этого нападения стала известна мировой общественности.
Было ясно, что американцы перехватывали и расшифровывали израильские донесения с трех фронтов. Это могло стать поводом для серьезного конфликта, тем более, что война не закончилась и для установления новых границ требовались еще немалые усилия по очистке завоеванных территорий. Возникла опасность, что секреты Израиля станут известны враждебно к нему настроенным элементам в Госдепартаменте и в Пентагоне. Опасность такого поворота событий была слишком очевидна для того, чтобы ее можно было игнорировать.
Израиль вскоре обнаружил, что судно «Либерти», разведывательный корабль ЦРУ, до отказа набитый электронными установками, стоит на якоре в Средиземном море всего в каких-нибудь 250 км от Синайского полуострова. Здесь-то и перехватывались все передачи израильской армии и военно-воздушных сил и передавались в Вашингтон.
По распоряжению Даяна, на «Либерти» была передана радиограмма с требованием немедленно покинуть воды Средиземного моря. В противном случае израильтяне вынуждены будут применить силу.
Вашингтон без колебаний передал судну приказ уйти. По каким-то таинственным причинам до капитана «Либерти» это распоряжение не дошло. У Израиля не было иного выхода, как атаковать судно. Однако, получив предупреждение, американцы его игнорировали.
8 июня израильские торпедные катера и самолеты получили устное распоряжение вывести судно из строя, но не потопить его. По кораблю были даны три залпа. В результате тридцать четыре моряка погибли, семьдесят пять были ранены. В течение двух-трех часов после этого в Вашингтоне, в Овальном кабинете Белого Дома и в Пентагоне шли дебаты по поводу инцидента и обсуждался вопрос об ответном воздушном налете на израильскую базу. Однако решение о нем принято не было. Президент Джонсон понял, что Израиль таким способом во всеуслышание заявил о том, что Америка блефует. Разведывательному судну нечего было делать в Средиземном море. Перебранка между двумя странами пойдет на пользу только русским.
