Начало осени в стране — это уже полноценный кризис, который в течение нескольких дней разносит всю систему сдержек и противовесов, выстроенную Ющенко после победы. Вместе с Порошенко президент убежден, что «провокацию» и отставку Зинченко ему устроила леди Ю.
По сути, уже в тот день, 6 сентября, президент готов отправить ее в отставку, но привычно колеблется. Основная причина: мартовские выборы в парламент, где ему необходимо хотя бы внешнее единство команды. И если бы весь конфликт сводился к спорам вокруг коррумпированности Порошенко, то скандала с повальными отставками можно было бы избежать. Мягко миротворствуя и повышая голос, уговаривая и угрожая, Ющенко сумел бы без особых потерь довести свою команду до парламентских выборов. Беда заключалась в том, что инцидент с Зинченко явился следствием, а не причиной раздоров. Это был уже диагноз: воюющие между собой герои Майдана совершенно несовместимы друг с другом. И нужен лишь повод, чтобы подковерная грызня окончательно вырвалась наружу. Чтобы революция стала пожирать своих детей.
Повод нашелся сразу.
Тогда же, в сентябре, резко обострились дискуссии вокруг судьбы Никопольского завода ферросплавов. Эта жемчужина украинской экономики в числе прочих сокровищ при Кучме досталась семье президента, а именно его зятю Виктору Пинчуку.
Подобно «Криворожстали» и тысячи других предприятий, НФЗ был приватизирован с многочисленными нарушениями законодательства. Проиграл тогда другой украинский олигарх — Игорь Коломойский. До сих пор контролируемая им финансово-промышленная группа «Приват» держалась подальше от политики. Сам Коломойский управлял своими активами из Швейцарии. Теперь, как казалось Коломойскому, пришло время восстановить справедливость. Свое публичное послание победившему конкуренту он сформулировал в одном из редких интервью с откровенностью разборок времен первоначального накопления капитала: «В 2003 году мы предупреждали Пинчука: «Жизнь — это супермаркет, бери что хочешь, но касса — впереди».
Два года спустя Коломойский решил, что для его противника наступило время платить по счетам.
Союзником в войне с Пинчуком могла стать лишь Юлия Тимошенко. Тем более что Коломойский знал: Пинчук уже заключил союз с Петром Порошенко — главным противником премьер-министра во власти. Зять Кучмы контролировал четыре общенациональных телеканала. Он был готов гарантировать лояльную позицию своей медиа-империи к пропрезидентскому НСНУ в дни предвыборных схваток. Условием Пинчука, согласно информации журналистов, стало сохранение в его собственности НФЗ. Или — возможность тихо и дорого продать завод россиянам до того, как суды вернут его в госсобственность.
Для Тимошенко известие об этом союзе прозвучало как пощечина. И дело было даже не в том, что «новый капитал» из окружения Ющенко в очередной раз объединялся с капиталом «старым», времен Кучмы. Подобных примеров к тому времени было уже не счесть. Тимошенко боялась другого: у четырех телеканалов, контролируемых Порошенко, будет один враг. Она сама. И даже если не дойдет до прямых нападок на нее, до взволнованных журналистских расследований о деятельности ЕЭСУ, как в предыдущие годы, вся эта информационная машина навсегда отсечет ее от избирателей.
Тут-то Коломойский и сделал ей предложение, от которого она не могла отказаться. В случае поддержки в войне за НФЗ он был готов купить один из самых рейтинговых украинских телеканалов. И обеспечить его лояльность премьеру.
Журналисты писали в те дни, что в Никополе решается судьба украинского телевидения. Однако они недооценивали масштабов конфликта. В Никополе решалась судьба послереволюционной Украины.
В те дни Виктор Пинчук продемонстрировал силу своей медиа-империи. Напуганные сменой собственника, рабочие НФЗ шумно митинговали против Тимошенко у проходной завода. А все телеканалы Пинчука вели прямую трансляцию с места события. Зять экс-президента многому научился на Майдане, куда неоднократно ходил в оранжевые дни. Его увлекала разбушевавшаяся стихия народных масс. Перед проходной НФЗ он режиссировал нечто подобное.
Демонстрация рабочих стала для Ющенко последней каплей. Его загоняли в угол. Чуть позже, когда он уже разрубит свой гордиев узел, президента все еще будет трясти при одном упоминании о Никопольском заводе ферросплавов. Войну вокруг него он назовет попыткой «передать предприятие из рук одной шайки в руки другой шайки». Заметно, как ему в те дни осточертели все: и премьер-министр, и Пинчук, и Коломойский, и вообще необходимость как-то разбираться с экономическим наследием Кучмы.
Развязка стремительно приближалась.
Три дня и три ночи в сентябре президент и правительство не работали. Отложив на потом все прочие государственные проблемы, они занимались выяснением отношений. Это были дни и ночи бесконечных встреч, совещаний, телефонных разговоров, громких криков и задушевных тихих просьб.
Кадровый компромисс, как его сформулировал президент Виктор Ющенко, выглядел так. Дабы покончить со смутой, он избавляется от Порошенко, Третьякова и главы Таможенной службы Скомаровского, вызывающих идиосинкразию у премьер-министра, а Тимошенко в свою очередь жертвует Турчиновым и некоторыми другими своими сторонниками на госслужбе, включая генпрокурора Пискуна, которого президент считал «завербованным» леди Ю и впоследствии тоже со скандалом уволил.
Если бы тут Ющенко остановился, то почти нет сомнений в том, что Тимошенко согласилась бы на условия компромисса. Но президент не собирался, да и не мог удовольствоваться столь блеклым разменом: он думал о мартовских выборах. На них Тимошенко, согласно его ультиматуму, обязана была пойти вместе с «Нашей Украиной», а в общем предвыборном списке ей отводилась лишь треть кандидатов в депутаты. Мало того, в этот список она не имела право включать никого из тех, кто неугоден президенту — например, Турчинова. Кроме того, Ющенко в случае победы на выборах вовсе не гарантировал ей никаких постов. Ну, и чтоб мало не показалось, завтра же она с президентом должна устроить совместную пресс-конференцию, на которой заклеймят позором «лжеца» Александра Зинченко.
Юлия Тимошенко попросила дать ей ночь на обдумывание.
Утром 8 сентября Юлия Тимошенко вошла в кабинет Виктора Ющенко.
Незадолго перед этим она открыла заседание правительства, и речь ее была коротка. Тимошенко сообщила министрам, что скандал, вызванный заявлением Зинченко, может иметь разные последствия — вплоть до отставки всего кабинета, а также других высших чиновников. Она поблагодарила министров за работу, и тут в ее голосе зазвенели хрустальные прощальные нотки. Покидая зал, она сказала помощникам, что до вечера они могут быть свободны.
