Да, конечно, куколочный — как и «яйцевый» — анабиоз бабочки-репейницы связан, пожалуй, просто-напросто с сезонными изменениями климата в средней полосе. Но ведь и в тропиках бабочки почему-то окукливаются! Почему?
И чем объяснить, например, загадку зимовки американских бабочек-монархов, которые летят — все! отовсюду! — на одно небольшое плато в горах Сьерра-Мадре в Мексике, на высоте 3000 метров над уровнем моря? И именно там многие миллионы бабочек «густо сидят на вечнозеленой растительности, придавая кронам деревьев и кустарнику оранжевый цвет. Бывает, что под грузом бабочек ломаются ветки толщиной до семи сантиметров!». Площадь плато около восьми гектаров всего… Там-то и происходят у бабочек «свадьбы», а яички откладывают они уже весной, прилетев после своеобразной «зимовки» обратно на север. Эти сведения опубликовал журнал «Наука и жизнь» (№ 3, 1977) по материалам американского журнала «Нешнл джиогрэфик» и, помимо прочего, поставил вот какие вопросы: «Какой таинственный инстинкт помогает насекомым, родившимся на севере, найти свою цель — затерянное в горах маленькое плато? Каковы их методы навигации? Почему они летят именно сюда?» Вот вам и этология!
…И я уж не говорю про физику, которой есть чем заняться, изучая движения бабочки, а главное, ее полет и ее способность ориентироваться в пространстве, различать цвета, запахи, звуки, а может быть, и еще какие-то волны, о которых мы пока понятия не имеем. И уж тем более богато поле деятельности для химиков: биология — это вообще в значительной мере химия; превращение веществ в теле гусеницы, куколки, бабочки, его состав, энергетика пищи, окраска чешуек на крыльях — все это в ведении науки химии…
Что же касается бионики, то для инженеров тут, в мире насекомых, бескрайнее поле деятельности, и как вам понравится, к примеру, факт, что когда принялись изучать полет жука-навозника, то оказалось, что если руководствоваться привычными правилами аэродинамики, то тяжелый жук, пользуясь столь маленькими и в общем слабыми крыльями, просто не должен лететь, а то, что он все-таки летит, — загадка…
И почему, собственно, бабочка-репейница?
Чем же хуже, например, желтушка — тоже старая знакомая, копия тех, что летают на подмосковных полянах?
И почему только бабочки?
Разве, например, божья коровка удивительная — это не эпитет, это ее научное название! — хуже? Разве не заслуживает самого почтительного внимания ее онтогенез, ее образ жизни типичного хищника, хищника активного и, с нашей точки зрения, чрезвычайно полезного? Тут — при изучении хищников — уже не только этология, тут детективы писать можно! С засадами, погонями, убийствами… И с размышлениями о великой мудрости природы, которая за тысячелетия так снарядила и научила жертвы, что, несмотря ни на что, они, как вид, все-таки всегда выживают: хищники едят их, но никогда не съедают всех до единого!
Да, много чего передумал я на Дремучей Поляне.
3.
— Ну и какой во всем этом смысл? Что может дать нам это ваше любование бабочками, букашками, цветочками всякими… — представляю я вопрос своего оппонента.
— Не только любование, но и изучение, заметьте, — ответил бы я, защищаясь. — Хотя именно любование никак нельзя исключить — «любование» родственно слову «любовь», а любовь, как известно, основа основ жизни. Без любви и изучения не может быть. Желания просто-напросто не возникнет.
— Ну хорошо, хорошо, допустим. Но все-таки: какой же смысл? Нам в конце концов нужно есть, пить, одеваться, строить жилища, ездить, нужна энергия. Откуда все это брать? У природы! Где же еще? Не любоваться, выходит, нужно, а все-таки использовать для себя и в какой-то степени, следовательно, подчинять. Не так ли? На голодный желудок, в холоде, без крыши над головой и без одежды не очень-то будешь любоваться. Не может ведь все человечество жить так, как Дерсу Узала…
— Верно. Но в том-то и вопрос, как использовать, как подчинять. Можно это делать слепо и неразумно, а можно как раз наоборот: внимательно и осмотрительно. Ведь если бы люди всегда только подчиняли и только брали — использовали бы, не задумываясь, — то и нас с вами, скорее всего, не было бы на Земле, не было бы полей, садов, в которых произрастают те самые растения, которые кормят нас. Ведь они, эти растения, выведены из диких, которые, кстати, были гораздо менее урожайными и плоды давали сплошь да рядом менее вкусные и не настолько питательные, как сейчас. Культурные растения — это ведь результат именно внимательного, бережного отношения к природе, это, можно сказать, плод любви к природе и следствие первоначального любования, а затем и изучения… То же и в отношении домашних животных — тех, которые теперь так исправно дают нам мясо, шерсть, кожу… Ведь и они были когда-то дикими, и если бы человек только использовал их, не думая о том, как восстановить их численность и — более того! — увеличить ее, да еще и вывести опять же наиболее продуктивные породы… Что было бы? Кстати, ученые подсчитали: нынешнее население земного шара потребляет в тысячу с лишним раз больше, чем могла бы дать дикая природа! Другими словами, если бы людям пришлось вернуться к использованию только естественных природных ресурсов — охотиться только за дикими животными, собирать урожай только дикорастущих растений, то смог бы выжить только один из каждой тысячи живущих ныне. Остальным не хватило бы.
— Стоп! Вот тут-то вы и противоречите сами себе. Вы льете воду на мою мельницу. С тем, что вы сейчас сказали, нельзя не согласиться. Но тем самым вы признаете, что вмешательство человека в природу просто необходимо. Необходимо! Использование ее для человеческих нужд неизбежно! А так как на Земле нас становится больше и больше, и мы, естественно, хотим жить лучше и лучше (вы же не можете отнять у людей право на лучшую жизнь!), то и наше вмешательство — именно вмешательство — в природу, причем во все больших и больших масштабах, — единственный выход! И ваше любование, ваше бесконечное благоговение перед красотой каждого цветочка и каждой бабочки хотя и забавно, однако, согласитесь, немного даже смешно сейчас, в наше сложное время, а главное, не имеет реального смысла. Нам нужно как можно больше продукции — вот она, суть. И в Продовольственной программе как раз об этом…
— Верно. Но вот именно потому, что нам нужно как можно больше продукции, именно потому, что время сейчас сложное, именно поэтому и любование, и благоговение, неразрывно соединенные с изучением, — не забудьте! — имеют сейчас самый реальный смысл. Злободневный! Что же касается, например, «цветочков», то ведь растения — это основа основ жизни на Земле. Вспомним, что буквально вся энергия, необходимая для поддержания жизни в организмах животных и людей, накапливается именно растениями, этими «первичными продуцентами», которые используют световую энергию Солнца в процессе фотосинтеза для образования органического вещества. «Вне листа, или, вернее, вне хлорофиллового зерна, в природе не существует лаборатории, где бы выделывалось органическое вещество» (К.А.Тимирязев). Растения — это святая святых жизни вообще! Вся жизнь начинается именно с них! И кстати, по мнению очень многих современных ученых, переход от животной к преимущественно растительной — пище мог бы дать большой выигрыш не только в пищевых калориях, но и в здоровье человечества в целом. Разумеется, я не призываю всех перейти только на растительную пищу, тут — как и во всем — необходимо соблюдать меру, и вряд ли стоит совсем отказываться от животной пищи, хотя уже сейчас многие люди прекрасно ощущают на себе выгоду вегетарианского питания… Но главное в другом. Любование «цветочками» и изучение их, то есть растений, как раз и может подсказать внимательным людям, каким же образом повысить урожаи уже известных культур и как можно использовать — да, именно использовать, ничего страшного в этом слове нет, если толковать понятие «польза» в гораздо более широком смысле и с минимальным ущербом для «используемой» стороны, — как именно использовать растения, свойства которых нам пока мало известны. Ведь знаем же мы — опять же из подсчетов ученых, — что при разумном и рациональном применении всех современных достижений сельскохозяйственной науки нынешнюю мировую пищевую продукцию можно увеличить примерно в 20 раз!
