Доверие - Эрнан Диас

— Послушайте, мисс Партенца, мы знаем о вашем отце-коммуняке. Если не будете…

Я встала и сделала несколько шагов.

— Джек, — сказал он.

Я остановилась. Чувство, взметнувшееся во мне в тот момент, остается для меня по сей день эталоном ненависти. Я подошла к столику и спросила, глядя сверху вниз:

— Как он узнал про Бивела?

— Что там насчет десяти баксов?

Я отдала ему деньги.

— Он следил за вами. Не нравилось ему, что вы одни с каким-то типом в его доме, вот и сел на хвост. Просто посмотреть, что за тип. Выяснить, кто владеет этим особняком, труда не составило. Потом у вас дома он случайно прочитал кусок того, что вы печатали для Бивела. Было похоже, он пишет историю своей жизни. Джек прикинул, что продаст это в газету. В ту, что больше раскошелится. Сорвет большой куш с такой большой шишкой.

Он указал на свое мороженое и разразился идиотским смехом.

— Скажи Джеку, что он под колпаком у Бивела. Он как раз послал меня, чтобы подтвердить это. Скажи Джеку, ему лучше не пытаться пристроить куда-то украденные страницы. Скажи ему, Бивел все знает и скоро доберется до него. Он его уничтожит. Я уже видела, как он это делает. Скажи ему, чтобы уезжал из города. Немедленно.

Следуя указаниям, полученным от Бивела в прошлый раз, я договорилась о встрече с мисс Клиффорд, чтобы она показала мне цветы в оранжерее.

Когда я встретила ее в приемной для персонала, она предложила мне чашку чая и, хотя я отказалась, все равно подала мне его, как и в первый день. Мы обменялись любезностями, и я спросила ее о работе, слабо представляя, что может входить в обязанности экономки в таком доме. Она объяснила, что присматривает за большей частью персонала и что главное, о чем она должна заботиться, — это чтобы в доме все шло «как надо». Я спросила, присматривает ли она и за дворецким. Нет. По ее взгляду я поняла, что мы с ней единодушны в отношении дворецкого, но она не станет обсуждать это. Она деликатно сменила тему и спросила меня о моей работе. На нее произвело впечатление, что я столько часов выдерживала общение с мистером Бивелом.

Приободренная ее расположением, я решилась исполнить план, задуманный в общих чертах накануне.

— Пожалуй, для начала нам стоит посетить комнату миссис Бивел, согласны?

— Комнату миссис Бивел? Я думала, что должна показать вам цветы.

— Да, и ее комнату. Мистер Бивел заканчивает главу о миссис Бивел и попросил меня дать описание окружавшей ее обстановки. Так что, думаю, нам лучше начать с ее комнаты. Это задаст настроение для всего остального, согласны?

Она колебалась секунду.

— Полагаю, в этом есть резон.

Она попыталась взять у меня чашку, но я сама поставила ее в раковину.

— Ой, спасибо, душечка. Очень мило с вашей стороны. Идемте?

Наши шаги отдавались гулким эхом в просторном мраморном холле.

— Мистер Бивел хотел бы, чтобы я придала женственности страницам о миссис Бивел. Мне будет полезно побольше узнать о ее буднях. Возможно, вы могли бы поделиться какими-то историями? Эпизодами из ее повседневной жизни?

— Очень сожалею. Хотела бы я иметь удовольствие знать миссис Бивел, но меня наняли после того, как ее не стало.

Она, похоже, слегка запыхалась, поднимаясь по лестнице.

— Ясно. Возможно, вы могли бы познакомить меня с кем-то из персонала, кто знал ее. Я не отниму много времени, обещаю.

Мы пошли по длинному коридору. Толстая ковровая дорожка и портьеры приглушали наши голоса до ханжеского шепота.

— Ну, видите ли, нас всех наняли после того, как миссис Бивел не стало. Вскоре после поминальной службы мистер Бивел решил продать этот дом. Все эти воспоминания. Полагаю, он переехал в отель на какое-то время. Рассчитал весь персонал и закрыл дом. На несколько месяцев, может быть, даже на год. Он отклонял одно предложение за другим. И наконец, получив подходящее предложение, в общем… Все эти воспоминания. — Мы остановились на середине коридора, и мисс Клиффорд перевела дух. — Они собирались снести особняк и построить какой-то жуткий многоквартирный дом. Мистер Бивел не мог допустить такого. Не мог вынести, чтобы исчез дом, который он создал с миссис Бивел. Он снова вселился в него и нанял новый персонал. — Она понизила голос. — Но вы ведь знаете мистера Бивела. Ему бы не понравилось, чтобы я стояла тут и судачила о его делах.

Она мягко сжала мне плечо и повела дальше.

— Так или иначе, — сказала она нормальным голосом. — Вот мы и пришли. — Мисс Клиффорд указала на дверь Милдред. — Я так понимаю, здесь все осталось таким же, как при миссис Бивел.

Она открыла дверь, и мы вошли.

Я никогда не видела ничего подобного. Спальня между гостиной и гардеробной представляла собой угловатое облако — все светло-голубое, сероватое, солнечное и почему-то пахнущее озоном. Кровать представляла собой прямоугольник. Тумбочка — куб. Кофейный столик — круг. В углу несколько четких изогнутых линий образовывали кресло. Все эти предметы мебели были настолько элементарны, что запечатлелись в моей памяти бесцветными. Сплошь абстрактные линии.

Гостиная была такой же безмятежной и свободной. Стол и кресло были выполнены с абсолютным минимализмом, необходимым лишь для того, чтобы стол был столом, а кресло — креслом. На пустых полках стояло всего несколько статуэток — чистые формы. Вдоль самой короткой стены протянулся скромный книжный стеллаж. В открытую дверь мягко постучали. Горничной понадобилась помощь мисс Клиффорд.

— Я на минуту, душечка, — сказала она мне и вышла с горничной. — Осмотритесь тут, а потом я отведу вас в оранжерею.

Я ходила взад-вперед по комнатам. В них отнюдь не чувствовалось женской «мягкости» или «теплоты» той, что «создала дом» своему мужу. Ничего похожего на покои болезненной девы-невесты. По контрасту с остальным домом здесь ощущалось какое-то монашеское спокойствие — в ретроспективе я узнаю в нем модерн, строгую авангардную атмосферу. Простая функциональность немногочисленных предметов мебели придавала им элегантности. А впечатление необходимости (и идеальной уместности) каждого объекта наделяло пространство особой энергетикой.

Я ходила по комнатам, пытаясь почувствовать себя Милдред, но не представляла, на что это похоже. Ни следа дневников, которые она, если верить роману Ваннера, вела всю свою жизнь. В этих аскетичных комнатах с пустыми полками и столешницами почти не было укромных местечек. Не придумав ничего лучше, я даже заглянула в шкафы, где висела ее одежда, и ощупала рукава и карманы отдельных пальто, словно Милдред (как и я) могла