Девяностые года… Все замотанные жизнью… Зима… Темно… Шахта Воргашорская переходит от одного собственника к другому… Бухгалтерия допоздна сверяется с покупателями. А потом нужно архивировать данные, где-то минут пятнадцать. Подошёл автобус для третьей смены, около двадцати одного часа. Следующий очень поздно будет. Все рванули на него. Я же должна ещё заархивировать. Задержалась. Уже и не надеялась, что ждут. Когда забежала в автобус, народ дремал, девчонки мои:
— Ну что так долго?
Я громко на весь автобус на своём профессиональном сленге:
— Да так долго вводил, что еле-еле смог кончить!..
Народ ржал до самого Воргашора. Все проснулись и чему-то радовались.
— Шахта «Воргашорская». Участок. «ГКР» — проходка 2 горизонта 1980 год. Был у нас Вася Плоскодняк, из посёлка Юршор, легендарная личность, о котором ходили невероятные истории. Его можно охарактеризовать женским взглядом, то есть если у мужчины огромный нос, значит, и остальное тоже тех размеров. Нос у Васи был ОГРОМНЫЙ! В шахте, в душевой отдельных кабин не было, так что про Васю знали всё! И был у нас в смене горняк Витя Никонов — приколист ещё тот. Возвращается как-то из забоя и говорит мне, мол, Вася травмировался, и его нужно выдать нагора. Спрашиваю:
— Что случилось?
— Да пошёл в туалет (в шахте туалетов нет), присел, да и наступил себе… Перевязку сделали, да, видимо, надо к врачу, иначе не сохраним такое достоинство Васи, гордость нашего участка!.. — В шахте случаи разные бывают, и я почти поверил. Но тут Витя не выдержал, и заржал….
— Третий район, улица Матвеева, двухэтажные деревянные дома. Жила там семья Юра, Наташа и два сына Вовка и Женька. Пацаны такие сорванцы были, на месте ни минуты не могли усидеть. Смастерил Юрка в их комнате качели, лестницы, канаты, в общем, не комната, а спортзал.
— Юрок-то мой, как отличился, — начала свой рассказ Наташка. — Зашла ко мне соседка. Сидим, болтаем. Вдруг она подозрительно прислушивается к шуму, доносящемуся из детской. Затем смотрит на меня, и так загадочно спрашивает:
— Кто это там?!
Показала ей комнату, где Женька со всей дури раскачивается на качелях, при этом отталкивается ногами от стенки. Увидела это соседка, и разобрал её смех. Когда успокоилась, говорит:
— Мы то думали, что у вас там спальня! Своему говорю, что сосед какой, ночи не хватает, ещё и днём… да так, что стена дрожит!
— Ушла она от меня радостная, а ведь раньше, как-то подозрительно всё на меня смотрела! — Закончила свой рассказ Наташка.
Юмор какой-то у нас пошёл!.. Всё ниже пояса. Неужели больше ничего не осталось? Или нам смеяться нет над чем, либо мы разучились различать качество юмора — хороший от низкосортного.
— Случай из жизни, произошло это буквально месяц назад. Учился я в ГПТУ-12, а тут ко мне обещался заехать друг из Воркуты по училищу. На работе отпрашиваюсь на пару дней, что бы встретить друга с семьёй, и говорю своим коллегам, дружок с Воркуты приезжает, сидели вместе… (После не большой паузы продолжаю) За одной партой. Видели бы вы их глаза, один посмотрел даже с опаской какой-то, ну, а потом вместе посмеялись. Друга я встретил, посидели и отдохнули хорошо.
Это точно. Сам не раз шутил подобным образом. Народ шугался, а когда находился какой-нибудь умник, то всё становилось на свои места.
— История, произошедшая непосредственно со мной, вашим покорным слугой. Сидим мы в забое шахты «Заполярная». Участок проходка, развернули тормоски, «тормозим»… А нам дали чудака с «химии». Он пальцы растопырил, хипишится, ну, в общем, как у горняков не полагается. Вдруг горный удар… Прояснять или сами догадались? В общем, АХНУЛО так, что наш «химик» со стрелы комбайна оказался в «ЧАЧЕ», так называется угольная крошка в одинаковой пропорции с водой. Вылез он, оправдывается: «Думал хана!» А мы переглянулись, и улыбнулись. Хана она — под комбайном Хана!
Мало ли чего в шахтах случается. Просто горняки чаще всего не болтливы, а то б мы таких историй наслушались бы!!! К примеру, вот несколько подобных историй.
— У нас на участке ВШТ был Миша Каримов. Дали ему ученика. Стояли, пропускали в околоствольном дворе порожняк (70 вагонов), а при движении состава надо стоять лицом к составу и ждать до полного прохождения его. Миша устал ждать, и решил поприкалываться над акселератом. Носил он сапоги сорок второго размера, а в бане свои не нашёл, и одел сорок шестого. Стоял, смотрел на проносившиеся мимо скаты, взял да и положил кончик своего сапога на рельс. У малого глаза — полтинники! Спрашивает: «Дядя Миша не больно?». Миша ему: «Ты шо? Это ж порожняк, совсем не больно». Акселерат лишился пальца на ноге, Мишу уволили…
— Было мне лет 12. После смены к отцу пришёл приятель. Посидели… Выпили бутылку… Мало… Отец даёт мне 5 рублей и записку в магазин в штучный отдел, типа: «Люся, дай этому сопляку водки… Максимыч». Заодно, попросил на сдачу купить пол хлеба и 300 грамм колбаски… Пришёл, объяснил тёте Люсе ситуацию, отдал деньги и записку. Люся дала бутылку и консервы «Печень трески», сказала, мол, обязательная нагрузка. В итоге на колбасу мне не хватило, а хлеба купил. Дома батя открыл консервы: «Гады, уже рыбьи кишки продают». Попробовали… Плюнули… Выкинули в мусор. Закусывали борщом.
— Своему другу москвичу рассказал о крайнем севере. Не поверил!
«Давай, полетели! На всю жизнь в памяти останется!» — Уговаривал его я. Было это в декабре, в девяностом году, когда он отважился. Самолёт сделал посадку в Сыктывкаре. Рейс отложили по метеоусловиям Воркуты. Предложил Сергею пройтись по городу, увидеть Столицу КОМИ. Мороз минус сорок. Идём вдоль сугробов, я в дублёнке, Сергей в кожаной куртке, которая стояла колом, правда, под курткой 2 свитера. Спрашивает дрожащим голосом: «Что за метеоусловия, что самолёт не может приземлиться?»
Отвечаю: «Туман».
«А почему туман?»
«При сильном морозе, появляется туман».
«Это ещё при каком-таком сильном морозе, если здесь минус сорок, сколько же там тогда?!».
«Да там за минус пятьдесят!»
Остановился, подумал, догнал, и говорит, замёрзшим голосом: «Я верю всем твоим байкам, но, пожалуйста, полетели обратно!!!».
Это было только начало моих издевательств над другом, который жил в доме ЦК и каждое лето отдыхал в соцстранах.
Вечером приземлились в Воркуте. Как всегда — встреча с друзьями, ресторан, далее прогулка по ночному городу. Надо же было показать «Северное сияние». Время за полночь. После выпитой водки, для согрева, не очень то и жарко было. Возвращаемся в гостиницу «Воркута». Сергей, так задубел, что за несколько метров побежал к дверям гостиницы. А дверь-то и не открылась. Образовавшаяся наледь препятствовала открытию оной.
