«Скоро увидишь, что произойдет, — говорит Ванга. — Это время на подходе!» Вероятно, будет так, что все станет на свои места и станет ясно, какую роль играет в ее жизни каждый из ее окружения.
О ней пишут книги, но мало кто стремится добраться до ее сущности. Чаше всего автор старается показать какой он интеллигентный, как хорошо во всем разбирается и насколько близок он с Вангой. А в действительности никто не знает ее — ни о ее душевном мире, ни о ее настоящей жизни. Сколько она еще будет жить, одному Богу известно, но ее загадка останется.
Некоторые пытаются найти тропинку к ее дарованию, листают книги ее жизни, но находят лишь белые страницы. Приходили и приходят ученые и псевдоученые, экстрасенсы, предсказатели, но ничегошеньки не понимают из того, о чем Ванга говорит. Она злится: «Знали бы вы, что топчете ногами и чего не слышите ушами, — ни минуты бы здесь не стояли». Приходил к ней один ученый, принес с собой магнитофон. Задавал Ванге вопросы, делал записи. Хотел, чтобы она приоткрыла ему небо, а он бы взглянул туда и описал все в своей книге. И что же, книга вышла, да только нет там ничего существенного.
Часто приезжала одна женщина, которая считала, что с Вангой ей все ясно и что она сможет объяснить что к чему. Но Ванга говорила ей, что не каждому дано право узнать небесные тайны, и кому не дано свыше, то что бы он ни делал, что бы ни слушал и ни записывал, останется там, внизу, где и был.
Впрочем, такие охотники до сенсаций и псевдоученые приходят и теперь, но Ванга уже не может, не может и не хочет их принимать. Ухудшающееся состояние здоровья заставляет ее лежать, углубляясь в себя, она молчит и уносится в мыслях далеко от нас.
Ванге и раньше случалось тяжело болеть. Спустя некоторое время, после переезда в Петрич Ванга тяжело заболела (осложнение на ноги). Не могла шага ступить. Мы поехали на минеральные ванны в Марикостиново. Но процедуры не помогли. Ванге стало еще хуже. Тогда она попросила, чтобы я отвезла ее на пасеку поближе к пчелам. Она села рядом с ульем, и пчелы облепили ее ноги. Начали жалить. Предполагаю, что она испытывала сильную боль, но даже не охнула. То ли от этой терапии, то ли время пришло, но через неделю ноги выздоровели.
В Струмице у нее было еще одно заболевание. Люди называют его «краснухой», а врач сказал, что это герпес. Приблизительно раз в пятнадцать дней ее лицо опухало и горело, и Ванга становилась неузнаваемой. В Струмице был знахарь, и Ванга обратилась к нему за помощью. Он стал лечить ее, надрезая лицо опасной бритвой, потом чем-то присыпал и заклеивал тонкой папиросной бумагой. Эта процедура повторялась два раза в месяц. Когда уехали в Петрич, герпес исчез и больше не повторялся.
У Ванги действительно очень близкие контакты с природой. Ранней весной, когда гугутки (дикие голуби) начинают гугукать, мы уже на дворе. Ванга слушает их и говорит: «Вот опять придут холода». Спрашиваю, откуда ей это известно, она отвечает, что только что гугутка ей сказала. И действительно, всего через несколько часов погода меняется.
В Рулите были три собаки. Каждая из них играла собственную роль. Песик издалека встречал машину, на которой Ванга ехала из Петрича. Каждый день он ждал на определенном месте, далеко от ее домика и как завидит машину, бежит перед ней до тех пор, пока машина не остановится во дворе. Там он ждал выхода хозяйки из машины и, как только та входила в дом, снова убегал на поляну. Вечером, когда уезжали обратно в Петрич, собачка опять бежала перед машиной и провожала до того места, где встречала утром.
Однажды собачка провожала нас до шоссе, но не вернулась как всегда обратно в Рулите, а продолжала лаять и бежать за нами. Я велела шоферу остановиться, потому что собака явно чего-то хочет. Открыли дверцу, чтобы посмотреть что случилось, а в это время собачка прыгнула на руки Ванги. Опять лает и не выходит. Ванга сказала: «Ну, ладно, ладно!» Собака выскочила из машины, но к дому возвращаться не стала, а осталась лежать на обочине. Оказалось, Ванга забыла в Рулите ключи от дома в Петриче. Мы вышли из машины, а шофер один поехал назад, чтобы забрать ключи. Завидев машину, собачка вернулась в Рулите и осталась там сторожить дом.
Сейчас около сестры крутятся всякие самозванцы, которые называют себя ее «сыновьями» и «дочерьми». Это очень непорядочно. Ее настоящие дети — это мои дети, потому что она вырастила их. Настоящими детьми были я и мои братья, потому что когда мы болели, она стояла у постели, дежурила ночами, облегчая наши боли и страдания своей большой любовью, какую может проявить только мать. Потом она помогала мне, когда болели мои дети. Сын в детстве тяжело болел бронхитом. Его постоянно кутали, он принимал лекарства, сиропы, но болезнь не проходила. Однажды мы с детьми поехали к сестре в Петрич (в то время мы жили в Сандански). Помню, в город приехала на гастроли какая-то театральная труппа. Играли «Железный светильник». Зять купил билеты нам с сестрой. Но у ребенка был приступ, и я не смела оставить его одного, без присмотра. Сестра сказала: «Любка, дай ему съесть ложку горчицы, смешанной с медом». Я дала ребенку то, что велела Ванга, уложила детей спать и мы пошли в театр. А когда вернулись, открывая дверь, Ванга стала к чему-то прислушиваться. У нее исключительно острый слух. Она спросила. «Слышишь, что-то стучит?» Я сказала, что ничего не слышу, но когда вошли в комнату, где спали дети, я испугалась. Мальчик спал, а сердце его так сильно билось, что было слышно на расстоянии. Я чуть ума не лишилась. А сестра говорит. «Не бойся, ничего страшного. Раствори ложку сахара в стакане воды и дай ребенку выпить». За короткое время сердцебиение нормализовалось и ребенок спокойно уснул. Слава Богу, с тех пор бронхит не повторялся.
Старшей дочери было два года, когда она ручонкой схватила горящую сковородку. Рука вспухла. Я страшно испугалась и сразу побежала на почту сообщить Ванге. Рядом с ее домом в Петриче жил почтовый служитель, у которого был телефон. При необходимости я звонила ему, а он звал сестру к телефону. Когда я сбивчиво объяснила Ванге в чем дело, она велела немедленно взять свежий желток, столовую ложку сливочного масла и хорошо взбить нечто вроде крема, потом помазать этим кремом чистую марлю и забинтовать руку. Когда наложила повязку, ребенок перестал плакать, успокоился и уснул. Утром развязала повязку и удивилась: не было ни пузырей, ни ожогов, а ручка была белая и здоровая.
Нет такой матери, которая не могла бы рассказать с сотню историй о болезнях своих детей, и я не исключение, но сейчас рассказываю, потому что это связано с лечебной деятельностью Ванги. Моей дочке было всего 20 дней, когда у нее слева от груди появился нарыв величиной со сливу. В это время мы были у сестры в Петриче — в Сандански не было воды из-за крупной аварии на водопроводе. Просыпаемся утром, а ребенок плачет. Сестра говорит — надо идти в поликлинику. Когда мы показали ребенка детскому врачу, она сказала, что нужна срочная операция и попросила принести девочку на следующий день, когда будет хирург. Ванга возмутилась: «Ну вот — сразу хирург? Нельзя ли вылечить какой-нибудь мазью!» Врач сказала, что единственный эффективный способ ликвидировать нарыв — это операция. Ванга знаком велела уходить, а дома сказала: «Возьми глубокую миску и намели немного ржаной муки. Добавь парного молока, масла и свари кашу. Нанеси ее на кусок чистого полотна или марли и сделай повязку ребенку так, чтобы покрыть нарыв целиком». Я сделала все очень тщательно, мы поужинали и легли спать. Где-то в полночь ребенок громко заплакал. Мы обе вскочили, распеленали девочку и я изумилась. От грудки до животика все было перепачкано кровью и гноем. Я обтерла ребенка, а Ванга велела, чтобы я снова его запеленала. Я расстроилась — на месте нарыва зияла дыра, но Ванга настояла на своем. Повторив процедуру, мы снова легли. Утром девочка долго спала. К обеду ее распеленали и увидели, что от дыры не осталось и следа.
