Ознакомительная версия.
Я постоянно должен был спасать задницу Хорна. Он был весьма высокомерным парнем. Как-то вечером мы пошли в Чикаго на игру баскетбольной команды «Чикаго Буллз». С нами пошел Уолтер Пэйтон, со мной были Эрик и Джон. Мы приехали на лимузине с джакузи, были одеты в белые норковые шубы. Мы с Джоном прошли в туалет, где небольшой парнишка захотел было пожать мне руку. Джон сказал ему: «Прочь с дороги!» – и грубо толкнул его. Это, действительно, было оскорбление. Парень просто оцепенел.
– Немедленно извинитесь, и все забудем. Если вы не сделаете этого, у вас будут большие проблемы.
Я сразу просчитал ситуацию. Небольшого роста парень вел себя так, что было очевидно, что он принадлежит к какой-то банде.
Джон, наконец, просек все это, извинился и пожал парню руку.
– Спасибо, сэр, – сказал тот. Затем он пожал мне руку и поцеловал меня. Когда мы вышли из туалета, вокруг этого парнишки было около пятидесяти чуваков.
– Мы любим тебя, чемпион! – прокричали они мне.
Я тогда сказал Хорну, что я уже устал вмешиваться и защищать его, мне надоели возникающие конфликты. Я постоянно должен был всех успокаивать, выпускать пар и утрясать ситуацию с дулом у своего виска, хотя это меня, по идее, должны были бы защищать.
Вначале я сам выступал в роли своего собственного телохранителя, но это оказалась далеко не лучшая идея. Я не мог избивать людей только за то, что они хотели получить у меня автограф. У меня от этого было поганое настроение. В конце концов мне организовали настоящих телохранителей. Не для того, чтобы защищать меня от публики, а чтобы обеспечить защиту публики от меня. У меня был друг по имени Энтони Питтс, мы вместе тусовались в Лос-Анджелесе. Я знал, что Энтони мог бы потенциально быть хорошим телохранителем, потому что однажды вечером был свидетелем следующей сцены. Мы сидели в первом ряду на игре баскетбольной команды «Лейкерс», и один невежливый фанат, потерявший над собой контроль, оступившись, свалился прямо на Энтони, сбил его с ног и даже не извинился. Энтони поднялся и вышвырнул этого ублюдка прямо на площадку. Я воскликнул тогда: «Черт побери!» Игра продолжалась, а этот парень валялся без движения прямо на площадке. Когда появилась полиция, чтобы забрать его, им пришлось утаскивать тело с площадки при продолжавшейся игре, которая так и не остановилась!
В результате одного происшествия, которое имело место вечером в одном из клубов в центре Лос-Анджелеса, Энтони решил, что мне необходим настоящий телохранитель. Мы вместе с ним и моим приятелем Джонни, белым парнем, стояли рядом с клубом беседовали с девушками. Я уже привлек целую толпу привлекательных молодых женщин, как вдруг услышал чей-то возглас: «Е… ть Майка Тайсона!» И после этого весь клуб вывалил на улицу. Я схватил девушку, с которой я разговаривал в тот момент, и мы рванули в мой лимузин. И тут я услышал: «Бах!» У какого-то парня был пистолет, и он выстрелил в меня, но промахнулся и попал девушке в ногу. Я был настолько эгоистичен, что после этого все еще пытался затащить раненую девушку в свою машину, чтобы отвезти ее домой. Ее подруга закричала: «Ее подстрелили из-за тебя, Майк! Целились в тебя!» Я хотел поскорее выбраться оттуда, но за рулем не было шофера. Посмотрев через заднее стекло, я обнаружил, что он прятался, свернувшись, в конце салона. Вот тогда-то Энтони и решил стать моим телохранителем. Мы рванули, оставив девушку. Я испытывал чувство вины, что ее ранили. Разумеется, она никогда больше не разговаривала со мной.
Все эти попойки и кутежи привели к тому, что мой вес в декабре того года подпрыгнул до 255 фунтов[125]. Мой следующий бой был с Фрэнком Бруно, но он намечался не ранее конца февраля 1989 года. Однако я оказался без тренера. Дело было в том, что Кевин всегда говорил в газетах много разного дерьма про меня, утверждая, что я не осознавал, что делаю. Он был очень сильно настроен против Дона и всегда поддерживал Кейтона. Думаю, что его ненависть к Дону ослепляла его. Если можно так выразиться, Кевин уволил сам себя. Он не желал быть с нами. Он хотел, чтобы вернулась вся команда Кейтона. Мы собирались вновь нанять его на прежних условиях, но он не захотел. А затем он подал на меня в суд.
Я нанял новым тренером своего соседа по комнате в Катскилле Джея Брайта. Я хотел, чтобы Джей заработал денег, поскольку он был частью семьи Каса в штате. Мы также наняли Аарона Сноуэлла, который утверждал, что он тренировал Тима Уизерспуна[126]. Тим позже рассказал мне, что Сноуэлл был лишь его напарником по пробежкам, в задачи которого входило также приносить на ринг ведро, но мне было наплевать. Ведь я был богом кулачного боя! Мои оппоненты должны были умереть от страха при одной только мысли о предстоящем бое со мной. О боже!
Прежде чем приступить к тренировкам, я должен был решить некоторые вопросы юридического характера. В январе девушка подала против меня иск на миллион долларов, обвинив меня в том, что я схватил ее за ягодицы в ночном клубе «Бентли» в нескольких кварталах от моей квартиры на Манхэттене. Энтони, который был со мной тогда, посоветовал мне сказать, что я вовсе не хватал ее за ягодицы, а стоял позади нее и затем упал на нее, пытаясь предотвратить свое падение. Энтони всегда придумывал какое-нибудь правдоподобное отрицание. И он частенько использовал мне на пользу вариант с падением. В другой раз в «Бентли», когда я схватил какую-то девушку за зад и она обернулась, Энтони воскликнул:
– Нет-нет, это был я, детка. Я извиняюсь. Я подумал, что вы моя бывшая подружка.
Эту девицу он обезвредил, но первая тащила меня в суд. Она рассчитывала на то, что ее подруга, которая была там с ней, будет свидетельствовать против меня. За день до того, как должен был состояться суд, я встретил их обеих и, к своему удивлению, обнаружил, что подруга, которая должна была свидетельствовать против меня, – это одна из моих приятельниц.
– А вот и та самая девушка из судебного дела, – обратился я к девице, подойдя к ним.
– Не нарывайся на неприятности! – предупредила она.
– Я вовсе не собираюсь нарываться на неприятности, – ответил я спокойно. – Я не сержусь на тебя. Я сержусь на твою подругу. Ведь я не сделал ей ничего плохого.
Я сообразил, что если я трахну свою приятельницу, она не сможет свидетельствовать против меня.
– Эй, сестричка, нет никаких проблем. Почему бы нам с тобой не покататься на «Ройсе»?
Моя стратегия сработала. Моя приятельница не стала свидетельствовать.
В январе я также должен был явиться в суд для дачи показаний под присягой в связи с иском Кейтона против Дона Кинга. Кейтона представлял известный адвокат Томас Пуччио. Он спросил меня о вознаграждении за поединок со Спинксом, и я ответил, что не могу вспомнить, заплатили ли мне. Когда Пуччио доказал, что мне полностью заплатили двенадцать миллионов долларов, я не мог вспомнить, что же я сделал с деньгами. В то время у меня даже не было своего собственного бухгалтера, я прибегал к услугам бухгалтера Дона. У меня не было никого, кто бы мог сказать мне, как защитить себя. Все мои друзья зависели от меня. У меня были самые выдающиеся друзья-неудачники в истории друзей-неудачников.
Ознакомительная версия.
