до Верховажья. В Вельском уезде неспокойно. В их волости кулаки подняли восстание. Вспыхнуло оно в Чушевицах. Потом писем долго не было. Когда же красноармеец Житнухин получил весточку из Сомова, то обрадовался.
«У нас опять спокойно, — говорилось в письме, — война уже где-то под Архангельском. Урожай сняли хороший. Насчет же кулаков, помнишь писали тебе, то их прихлопнули красноармейцы и климушинские коммунары…»
В конце этого пространного послания родители, как бы между прочим, спрашивали: не встречался ли сын с Лениным, если встретится, то пусть низко поклонится ему от имени всех сомовцев…
Хотя Василию еще раз пришлось побывать в Петрограде, но с Лениным встретиться опять не довелось. После этого Житнухин со своей частью строил Северную железную дорогу, которую довели тогда до станции Кола. Домой вернулся в двадцать втором году. Женился. И снова завертелся привычный гончарный круг, с которого стали сходить великолепные изделия из глины и песка.
Придя в Климушино, Житнухин сразу направился к большому каменному дому, в котором жили коммунары.
— Каким ветром, Василий Васильевич? — таким вопросом встретил его Куроптев.
— Дело есть, Петр Иванович, — сказал гончар. — За помощью и советом пришел.
— Выкладывай.
Василий покосился на заинтересовавшихся их разговором коммунаров.
— Секрет? — улыбнулся Куроптев.
— Вроде бы.
О чем толковал Куроптев наедине с этим «заводчиком» из Сомова, для коммунаров осталось загадкой. Только после ухода Житнухина многие из них заметили, что из двух имеющихся у них портретов Ленина — один исчез. Притом, лучший.
3
В середине апреля отзвенели веселыми ручейками снега с окрестных холмов. Земля парила и ждала земледельца. К севу готовились все, кто не был занят кустарным производством. Гончары же ладили свои изделия на весеннюю ярмарку. В их избах стояла всевозможная посуда. Сельчане ходили друг к другу, то одобрительно, то завистливо осматривали кувшины, ендовы, студники, художественную керамику. Прикидывали, сможет ли нынче Игнатий Ждановский конкурировать с Иваном Поповым, оценивали шансы на успех братьев Ивана и Константина Житнухиных.
— Чего гадать, Васька Житнухин нас всех затмит, — уверенно говорил Василий Полежаев, сам отличный мастер-гончар.
— Недаром всю зиму, как крот в норе, провел. Но, посмотрим, посмотрим…
Незадолго до Первомая и, значит, открытия весенней ярмарки, Василий Васильевич пригласил нескольких соседей-кустарей в свою избу. Когда они пришли, то увидели на массивном столе какой-то неведомый предмет, накрытый расшитым домотканым полотенцем. Житнухин раздвинул ситцевую занавеску на боковом окне, сдернул полотенце, и перед изумленными гончарами предстал бюст человека, которого они знали только по портретам и смерть которого еще не перестали оплакивать.
— Ленин! — ахнул Полежаев.
— Ленин… — тихо повторили остальные.
«Значит, похож. Значит, работа удалась», — радостно забилось сердце Житнухина.
— Прости, Василий, мы о тебе порой плохо думали, — после придирчивого осмотра бюста сказал мужик, который больше всех поругивал Василия Васильевича: «Секрет знает, а поделиться не хочет… В певцы готовится»…
— Над этим бюстом я работал почти всю зиму, — проговорил Житнухин. — Начал делать раньше, но после смерти Ильича все из рук валилось.
— Ты видал Ленина?
— Не довелось, — вздохнул Житнухин. — Так с портретов и лепил.
Весть о том, что гончар из Сомова сделал бюст Владимира Ильича Ленина, облетела соседние деревни. В избу к Василию Васильевичу началось паломничество. Сняв шапки, рассматривали бюст бородатые мужики, женщины приходили с ребятишками. Жена умельца Нина Александровна, любившая чистоту, на этот раз словно бы не замечала заслеженных полов.
На ярмарку в этом году Василий Житнухин не поехал.
— Проживешь до новины? — спрашивали его односельчане. — В случае чего — обращайся.
Но в Вельске гончару побывать все-таки пришлось. Его вызвали в уком ВКП(б). Попросили привезти и бюст Ильича.
— Можешь вылепить такой же, но покрупнее? — спросил Житнухина секретарь укома, всесторонне оценивая работу Василия Васильевича.
— Попробую.
— Вижу, можешь. Считай это нашим поручением. Итак, договорились, — и секретарь крепко пожал руку Василия Васильевича.
4
Сознание того, что его работой заинтересовались в укоме партии, ни на минуту не покидало гончара. Ведь первый бюст Ильича он вылепил, собственно, для себя. Вылепил потому, что не мог этого не сделать. А тут… Односельчане, климушинские коммунары, уком — все оценили его работу. Справится ли он с серьезным и почетным заданием? Но разве Петру Ивановичу Куроптеву легко было организовать в 1919 году первую в Вельском уезде Вологодской губернии Климушинскую сельскохозяйственную коммуну. С чего начинали коммунары? С четырех коров да старой лошади на двадцать три человека, из которых трудоспособных было всего пятнадцать. По горсти собирали семена для посева, голодали, но выжили. Через год вернувшиеся фронтовики влились в коммуну. Государство помогло приобрести инвентарь. Коммуна окрепла, стала помогать малоимущим крестьянам.
— Мы идем ленинским путем, — с гордостью говорили коммунары.
И вот он, Житнухин, по поручению укома должен вылепить бюст Ленина, указавшего верный выход крестьянам из вековечной нужды и нищеты.
Не будем вдаваться в технологию приготовления материала для бюста, способов обжига. Их Василий Васильевич знал в совершенстве. Впрочем, это знали и другие гончары. Никаких особых секретов Житнухин не имел. Если бы имел, то охотно поделился с товарищами. Просто он, в отличие от других, обладал более острой наблюдательностью и душой художника.
Долго работал гончар-скульптор. Все сомовцы знали над чем он трудится и особенно не докучали ему. Наконец наступил момент, когда бюст был готов. Смотреть его пришли десятки крестьян. Петр Иванович Куроптев, взволнованный, со слезами на глазах, горячо, поблагодарил народного умельца. А вскоре обе работы были увезены сначала в волость, затем в Вельск.
— Вот я и спел свою лучшую песню, — сказал Василий Васильевич Житнухин, когда узнал, что его произведения получили отличную оценку в укоме партии.
5
С тех пор прошли десятилетия. Новая жизнь давно утвердилась на славной важской земле. Новые песни поют хлеборобы. Величественные памятники установлены создателю нашего государства и в Верховажье, и в Вельске. Но о первых на Севере бюстах Ленина, созданных народным умельцем, помнят до сих пор.
Нет, не пропали без свести творения гончара-скульптора из верховажской деревни Сомове Поиски их в канун столетия со дня рождения Ильича и привели нас в музей города Вельска Архангельской области.
— Мы имеем три скульптурных портрета работы Василия Житнухина, сказала директор музея Лидия Афанасьевна Малахова. Два бюста Ленина и один А. С. Пушкина. Разве проявление народной любви к Ильичу может пройти?
СЕВЕРЯНКА
(Документальная повесть)
Осенние ночи на Сумщине, пока не выпал снег, спускаются на землю рано и внезапно. А в ту тревожную осень 1941 года
