Второй элемент политики стабильности — постоянное внимание социальной защите людей. Сейчас, наконец, как будто бы правительство России хотя бы стало признавать эту свою самую большую ошибку. Только из-за того, что меры социальной защиты должны вписываться в жесткие рамки ограниченных бюджетных ассигнований, отнюдь не следует, что можно махнуть рукой на миллионы людей. Помимо чисто морального фактора, нельзя упускать из виду, что экономия на социальных амортизаторах способна сорвать реформу как таковую. Так что опережающие и синхронизированные с реформой меры социальной защиты должны рассматриваться не просто как элемент реформы, а как обязательное ее условие.
Третье. Армия. Абсолютно исключить ее возможность и даже намерения влиять на политику.
Интересам Содружества в военной области в наибольшей степени отвечало бы, по моему мнению, сохранение вооруженных сил всех независимых государств под объединенным командованием. Создание полностью самостоятельных армий государств, отношения между некоторыми из которых далеки от гармонии, это шаг к усилению угрозы военных столкновений, а не средство обеспечения безопасности. Хорошо, что удалось договориться о единой политике и едином командовании в отношении стратегических сил. Но по остальным видам Вооруженных Сил ситуация куда сложнее. И это не только ставит под сомнение возможность проведения эффективной оборонной политики СНГ, но и резко осложняет реализацию имеющихся и заключение новых международных соглашений в области ограничения и сокращения вооружений и вооруженных сил. Хотя бы потому, что заметно возрастает число субъектов таких соглашений, имеющих к тому же различную юрисдикцию на расположенные на их территории армии.
В баталиях вокруг дележа армии куда-то на задний план ушли еще недавно центральные вопросы осуществления военной реформы. Такая реформа жизненно необходима. В ее основе должен лежать отказ от ставки на «валовый подход» к обеспечению безопасности («чем больше, тем лучше») и упор на качественные параметры. Идет ли речь о тактико-технических данных боевой техники или уровне подготовки личного состава. Следует наконец определиться с принципом комплектования Вооруженных Сил, продвигаясь к профессиональной армии. Это, как ничто другое, позволит обеспечить высокий профессионализм, поднимет материально и социально престиж воинской службы, позволит нормализовать морально-психологическую обстановку в войсках, а также даст в перспективе прямой экономический выигрыш для общества. А значит — у общества будет больше возможностей для социальной поддержки военнослужащих и их семей. Но эти возможности и сейчас должны быть найдены в приоритетном порядке. Офицеров и прапорщиков на действующей службе должно стать гораздо меньше, но они должны иметь такие социальные условия и такой общественный статус, чтобы никому не было стыдно.
Политика стабильности — это постоянная нацеленность на достижение гражданского согласия, стимулирование процесса формирования дееспособных и социально ответственных движений, партий, профессиональных союзов, предпринимательских ассоциаций и любых других интегрирующих общество организаций. Необходимо создать для них новую правовую среду — старая просто не соответствует общепризнанным мировым стандартам.
Особенно важно сформировать государственные структуры регулирования трудовых отношений и предпринимательской деятельности. Было бы весьма полезно создать постоянно действующие советы из представителей профсоюзов и предпринимательских ассоциаций на всех уровнях государственных органов, имея целью обеспечение социального партнерства на трехсторонней основе. Нелишне было бы предусмотреть законом механизмы воздействия профессиональных и предпринимательских объединений на политику государства, или, называя вещи своими именами, — легализовать лоббизм.
В уникальном нашем обществе невозможно будет достичь гражданского мира, если мы допустим воплощение усилившихся в последнее время разговоров о «запрете на профессию» для бывших партаппаратчиков, членов КПСС, о «деноменклатуризации». Россия — не ФРГ, а КПСС — не КПГ. И дело даже не столько в элементарной антидемократичности и нарушении прав человека, сколько в безусловном ущербе для общества, не говоря уже о том, что эта мера не соответствует политике стабильности, вместо необходимого объединения еще более обострит раскол.
И, наконец, стабильность — это торжество права. Здесь сегодня явный провал.
Необходимо настойчиво и последовательно устранять вполне объяснимый, но слишком затянувшийся правовой вакуум.
Представительная власть действует медленно, парламенты еще только начинают обсуждать законы, которые по крайней мере год назад должны были быть приняты. Правительство вынуждено плодить постановления, которые нередко приходится отменять. Совершенно недопустимо, что в России до сих пор действует старая Конституция из-за нескончаемых споров вокруг проекта новой.
Полагаю, что меры по стабилизации политической системы должны начинаться именно с принятия нового Основного закона. Без него любое начинание правительства может приводить его в юридический тупик.
В России слаба вертикаль исполнительной власти. Война постановлений и законов, которая раньше шла главным образом между республиками и центром, теперь перекинулась в сами бывшие республики, где области и бывшие автономии все отчетливее заявляют о расширении своих прерогатив. Попытки правительства навести дисциплину административными методами воспринимаются как авторитаризм нового центра. Решение все-таки в разумной децентрализации.
Не теряет своей остроты конфликт между представительными органами, избранными в 1989–1990 годах, и сформированными позднее исполнительными. Сейчас вряд ли можно говорить, что состав Советов адекватно отражает существующую расстановку политических сил и господствующие общественные настроения.
Необходимо не жалеть средств для профессионализации парламентской деятельности, не допускать совмещения функций депутатов с любой другой работой, что сейчас происходит сплошь да рядом.
Укрепления авторитета органов власти невозможно будет добиться, если они сами не предпримут решительнейших мер по искоренению в своих рядах коррупции. Это зло, пронизывавшее прежние партийно-государственные структуры, не только не сошло на нет, но, похоже, еще больше укоренилось. Коррупция способна взорвать любую власть и похоронить любую реформу лучше, чем открытая оппозиция. Нельзя допустить, чтобы те лозунги борьбы за социальную справедливость и «чистоту» правительства, которые во многом привели демократов к власти, были забыты.
