Позорно провалившись с планом захвата Москвы фронтальным ударом на центральном направлении, гитлеровское командование решило прорваться к Волге, перерезать коммуникации, связывающие центр страны с Кавказом, затем развить наступление на север и выйти в тыл советской столице. Сосредоточив на юге огромное количество войск, немцы нацелили свои главные силы на Сталинград. По их плану он должен был пасть двадцать пятого июля.
К середине июля немецким войскам удалось прорвать оборону наших войск. Они двинули в прорыв мощную группировку, состоявшую из двух танковых армий, и вышли в излучину Дона. Заняв Миллерово и Кантемировку на железной дороге Москва-Ростов они образовали ворота, в которые хлынули фашистские танки. По пыльным проселкам, по желтым полям дозревающих хлебов немцы тянулись на восток, к степной станице Боковская, к лежащему от нее строго на юг городу Морозовский, что на железнодорожной ветке Лихая-Сталинград. Неправильный прямоугольник, образованный четырьмя пунктами: Миллерово-Кантемировка, Боковская-Морозовокий, на советских стратегических картах был заштрихован синим цветом. Над районом Сталинграда и Волгой нависла грозная опасность.
Предвидя развитие событий, советское Верховное Главнокомандование немедленно приняло меры. В район Сталинграда были введены свежие силы, между Доном и Волгой возникли оборонительные рубежи.
Тринадцатого июля был образован Сталинградский фронт. В излучине Дона началось генеральное сражение второго года Великой Отечественной войны.
Лучшие силы советских войск стягивались для отражения яростного натиска фашистов.
Пятнадцатое июля было для Полбина памятной датой. Исполнился год с того дня, как его скоростные бомбардировщики приземлились на подмосковном аэродроме, став боевой частью действующей армии, влившись в отряд защитников столицы. Теперь они должны были вместе с другими войсками отстоять Сталинград.
В этот день Полбин с утра совершил три вылета, каждый раз во главе девятки "Петляковых". Четвертый вылет намечался на "после обеда": летчики ели рисовый суп из котелков, принесенных техниками прямо на стоянки. Суп не остывал, так как котелки заблаговременно выставлялись на солнце. Из последнего вылета вернулись все, только самолет Пресняка с перебитым элероном сел где-то впереди, на аэродром истребителей. Файзуллин мрачно ходил по выгоревшей, бурой от масляных пятен траве, пинал ногой пустые клетки из-под бомб и поглядывал на три стоявших рядышком алюминиевых котелка с горячим супом. Палящее солнце отражалось на их крышках.
Файзуллину некуда было скрыться от солнца. Другие, как только прилетели самолеты, накрыли их пыльными маскировочными сетями и спрятались в тень от крыльев. А куда деваться технику, машина которого не вернулась?
Файзуллин вспоминал аэродромы, на которых полк побывал во время боев за Москву. Там всегда рядом был лес со спасительной тенью. Пока машина на задании, можешь побродить в зарослях, набрать горсть земляники, утолить жажду. А здесь? Ровная, полыхающая июльским зноем степь. Аэродром - кусок этой степи, ничем от нее не отгороженный. Все очень напоминало Монголию, только не было палаток и юрт. Летчики и техники жили в щелях, вырытых в твердой суглинистой земле. Щели прикрывались от дождя травой и соломой, накиданной на жерди. Постели тоже из соломы, застеленной зелеными плащ-палатками. Когда самолеты уходили на задание, а заправочные автомашины прятались в балочке за дорогой, на аэродроме негде было задержаться степному ветру. Он только шевелил придавленную комьями глины солому над щелями-землянками да раскачивал на покинутых стоянках круглые клетки из-под бомб.
Да, все напоминало Монголию, но в десяти километрах на восток лежал Сталинград. Он растянулся вдоль Волги, и для того, чтобы на машине проехать с северной его окраины на южную, понадобилось бы побольше часа. Файзуллину пришлось однажды побывать в этом городе - Воронин посылал за расходными материалами для самолетов. В кузове грузовика Файзуллин проехал от памятника летчику Хользунову, что стоял на крутом обрыве над Волгой, до Ельшанки с ее деревянными домиками. Машина все время катилась по прямой асфальтированной улице, а слева то открывалась, то исчезала широкая Волга. На том берегу желто отсвечивали под солнцем песчаные косы. Файзуллина окликнули:
- Где Полбин? Передай: командир группы вызывает!
Неподалеку стоял стройный, тоненький лейтенант, адъютант командира авиационной группы полковника Васильева.
Файзуллин покосился на котелки. Пресняк, Чекин и Шабалов могут прилететь только к вечеру, суп все равно остынет. Техник накрыл котелки брезентовым чехлом и побежал вдоль стоянок к самолету Полбина.
- Товарищ подполковник, вас вызывает командир группы!
Полбин оторвался от карты. Он сидел в тени под крылом и вместе с Факиным вглядывался в карту, расстеленную на траве.
- Подай фуражку, Егорыч!
Фуражка покачивалась на трубке указателя скорости, выступавшей под фюзеляжем опрокинутой буквой Г. В шлеме было жарко ходить по солнцу. Надвинув фуражку на глаза, Полбин зашагал в другой конец аэродрома.
"Что еще могло случиться? - думал он по дороге. - Задание получено, цели указаны, вылет... - он посмотрел на часы, надетые поверх манжета, - вылет через двадцать две минуты... Или, может, фашисты прорвались в другом месте?"
Он ускорил шаг.
Полковник Васильев ждал его в своем "шатре". Над землянкой командного пункта была растянута на четырех кольях густая маскировочная сеть. Она защищала от глаз вражеских воздушных разведчиков и давала приличную тень. Ветер свободно разгуливал в "шатре", играл листами крупномасштабных карт, свисавших до земли с низенького деревянного столика, шевелил потные волосы на голове Васильева. Полковник был очень молод, пожалуй, не старше Ильи Пресняка.
- Вы хорошо знаете район Морозовского? - спросил он.
- Вчера и сегодня бомбил танки в этом районе, - ответил Полбин. - Ночью летал парой, ударили по скоплению.
- Читайте. - Васильев выдернул из-под карты узкую полоску бумаги и протянул Полбину.
Это была телеграмма командующего воздушной армией. В ней говорилось, что на северо-западной окраине города Морозовский немцы оборудовали склад горючего для танков. Предлагалось немедленно выслать группу самолетов и уничтожить этот склад. Исполнение донести к исходу дня.
Васильев отобрал у Полбина телеграмму и спрятал ее.
- Возьмите карту. Склад должен быть здесь в лесочке, левее элеватора. Сориентировались? Полбин положил на ладонь свой планшет.
- Да. Тут от железной дороги отходит ветка, тупичок. Они сюда загоняют составы под слив. Я видел утром...
