— Нет Инчикуина? Что же, я его выдумал?
— Нет, вы просто ошиблись. Его фамилия, вероятно, не так произносится, а может быть, не так пишется. Никакого замка вы не найдете. Пари на фунт табаку?
— Идет, — сказал я, — через три дня мы встретимся в Лимерике и увидим, чей табак будем курить.
— Отлично, — сказал Робертсон, ласково и ехидно улыбаясь. — Только имейте в виду, что в деревне нет гостиницы и вам негде будет ночевать.
— Переночую под деревом или у местных жителей.
— Под деревом? — изумился Робертсон. — Разве что под деревом, а у жителей вряд ли. Ну, счастливого пути! Пожимая мне руку, он еще раз улыбнулся.
— А где же вы будете ночевать? — крикнул он мне вслед. — В рыцарском замке! — ответил я гордо.
* * *
Я шел зелеными лугами. Надо мной висели и дрожали, как на резиновых ниточках, жаворонки. Я видел, как они отрывались от земли, а потом падали в траву или в колосья. Только изредка попадался мне домик или церковь. Перед церковью высилось распятие из белого или черного мрамора.
Свернув с дороги, я чуть было не утонул с болоте. Сначала я заметил только, что мои сапоги заблестели, а потом у меня под ногами захлюпала и зачмокала трава. Я вернулся на дорогу.
«Подвез бы меня кто-нибудь, — подумал я, — а то мне и до вечера в деревню не поспеть».
Мимо пробежало несколько осликов с ящиками на колесах — вроде того, в котором мы с Робертсоном тряслись вчера. По ящики были плотно набиты бидонами с молоком.
Вдруг сзади послышалось громкое, веселое ржанье. Я обернулся и увидел в столбе пыли большой и высокий экипаж.
Должно быть, важная карета. Не подвезет, пожалуй.
Да, правда, карета. Везут ее две крупных лошади. Громко щелкают длинные бичи. На козлах два человека. Должно быть, кучер и лакей.
Уж не сам ли Инчикуин катит — потомок ирландских королей?
Ближе, ближе, — я отхожу в сторону и пропускаю лошадей.
Что это значит? Карета без окон! На боковой стенке надпись крупными буквами:
ДЖЕЛФС, ДЖЕЛФС И КОМПАНИЯ
ЛУЧШАЯ ПРАЧЕЧНАЯ В ЛИМЕРИКЕ
— Простите, — закричал я бородатому кучеру, — не можете ли довезти меня до деревни?
— Отчего же нет, — сказал бородач, осаживая лошадей. — Место найдется, а лошади у нас, как видите, не дохлые.
Я взобрался на высокое колесо, а оттуда полез на сиденье. Вместо лайся я увидел на козлах маленькую сморщенную старушонку. Я сел между нею и бородачом. Опять щелкнул бич, и мы с грохотом покатили.
«Этак мы скоро домчимся», — подумал я, задыхаясь от быстрой езды и от пыли. Но через пять минут фургон остановился у ворот. За железной оградой я увидел великолепный парк. На ветвях каштанов качались, как султаны на цирковых лошадях, белые цветы. По главной аллее, между двумя рядами каштанов, шел важный мужчина в блестящем цилиндре и вел под руку женщину.
Сморщенная старушонка скатилась с козел и быстро побежала в ворота, кланяясь на ходу гулявшим по парку людям.
Бородач тоже поклонился. Человек в цилиндре пристально посмотрел на меня.
Через несколько минут старушка воротилась с громадным узлом. Отодвинув дверцу фургона, она впихнула туда узел, а сама с ловкостью мальчишки взобралась к нам на сиденье.
Так вот оно что! Мы собираем по усадьбам грязное белье и развозим господам чистое. Только теперь я это понял.
Чем дальше, тем чаще мы останавливались в пути. Когда мы подъехали к седьмым воротам, я решил покинуть прачечный фургон и продолжать путь пешком, хотя солнце уже садилось.
Едва только я поставил ногу на колесо, как из ворот вышли несколько молодых людей. Один из них, рыжий, без шляпы, вел на привязи двух рыжих собак.
Я посмотрел на него и сразу узнал: Инчикуин. Я хотел было его окликнуть, но в эту минуту проворная старушка скатилась с козел, и обе собаки на нее залаяли.
— Тубо, дьяволы! — закричал Инчикуин. — Будь я проклят, если я не утоплю вас сегодня же в грязной луже!
— Добрый вечер, Инчикуин, — сказал я.
— Добрый вечер, — пробормотал он смущенно, наклоняясь к собакам. Потом он пришел в себя и сказал: — А это вы! Как вы здесь очутились? Куда это вы едете?
— Никуда, Инчикуин. Я путешествую по Ирландии.
— Путешествуете? А давно ли вы служите в прачечной? Я расхохотался.
— Нет, я не служу в прачечной, Инчикуин. Я встретил фургон по дороге и попросил этих людей подвезти меня.
Инчикуин посмотрел на своих спутников, будто хотел спросить, верят, ли мне они или не верят. Его спутники — такие же мальчишки, как Инчикуин, смотрели на меня с любопытством.
— Простите, — сказал Инчикуин, наморщив лоб. — Я ничего не понимаю. Люди обыкновенно ездят в каретах, в автомобилях, иногда на велосипедах. Но я никогда, никогда не слыхал, чтобы кто-нибудь когда-нибудь совершал путешествие в прачечном фургоне!
Мне надоели его рассуждения, и я перебил его:
— Послушайте, Инчикуин, отчего в путеводителе ничего не говорится о вашем замке?
Инчикуин пожал плечами и сказал:
— Спросите об этом людей, которые сочиняют путеводители.
— А можно ли посмотреть ваш замок?
— Сделайте одолжение.
— Вы мне дадите ключи от замка?
Товарищи Инчикуина переглянулись, а он сердито пробормотал:
— Не надо никаких ключей.
— А разве замок всегда открыт?
— Всегда открыт, — сказал Инчикуин и сейчас же заорал на своих собак: Молчать, дьяволы! Ни с места!
Когда я отошел на далекое расстояние, я услышал голос Инчикуина:
— Эй, подождите минутку!
Я остановился.
— Где вы будете сегодня ночевать? — крикнул Инчикуин.
— Буду ночевать в деревне. Спокойной ночи!
Мимо меня с грохотом прокатил прачечный фургон. Бородач и старушка ласково кивали мне сверху.
* * *
Когда я пришел в деревню, уже темнело. Двери в домах были заперты. Только одна дверь была открыта настежь, — толстая женщина выгоняла из дома осла.
— Можно у вас переночевать? — спросил я. Женщина покачала головой.
— Вам у нас не понравится, — сказала она.
— Ничего, понравится! Только найдется ли у вас место?
— Место найдется, — сын дома не ночует, теленка в больницу повез.
Вот и отлично. Я вошел в дом и огляделся.
На полу под навесом тлела кучка торфу, и дым от нее уходил к потолку, где была дыра. Пахло гарью и скотом.
Это была старинная курная изба. Я не заметил ни одного окна. Верхняя половина двери открывалась, заменяя окно. По земляному полу бегали цыплята, а из темного угла резко хрюкала, будто резала ножницами жесть, большая свинья.
Небогато живут в этой деревне.
