заслужила его дружбу и доверие, и честно сознавался: «Ей придется, прежде всего, вооружиться терпением и кротостью, чтобы сносить мою горячность и изменчивое расположение духа, а равно мою нетерпеливость. Я желал бы, чтобы она принимала снисходительно все то, что я могу выразить иногда даже быть может довольно сухо, хотя и с добрым намерением, относительно образа жизни, уменья одеваться и т. п.», и предостерегал принцессу от того, чтобы она выбирала среди придворных посредников, «потому что это не отвечает тому расстоянию, которое должно существовать между особою ея сана и моего и подданным».
И снова он просит не заводить дружбы при Дворе, не принимать прошений и жалоб от народа, не вести не относящихся к делу разговоров с прислугой. Он словно пытается заключать великую княгиню в хрустальный футляр, чтобы ее ничто не могло коснуться и чтобы она сама неосторожным словом или даже жестом не могла навредить себе или ему.
В 1781–1782 гг. Павел Петрович и Мария Федоровна совершили большое неофициальное путешествие по Европе (1 год и 2 месяца) под именем графа и графини Северных. Посетили Италию, Францию, Австрию, Бельгию и Швейцарию. Не менее значим и список стран, которые они «пропустили», и возглавляла его Пруссия. И у Павла, и у Марии Федоровны были хорошие отношения с прусским императором, ведь именно он их в свое время «сосватал», но в отношениях между двумя странами снова наступило охлаждение, и Берлин был исключен из планов вояжеров.
Организацией поездки и «логистикой» занимался генерал-адъютант Павла, вице-адмирал Сергей Иванович Плещеев. «Графа и графиню» сопровождала небольшая свита, которую возглавляли генерал Николай Иванович Салтыков и его супруга Наталья Владимировна. Еще с ними ехали подполковник Христофор Иванович Бенкендорф, также с женой — Юлианой Бенкендорф — подругой детства Марии Федоровны, вместе с ней прибывшей в Россию. И два друга Павла Петровича, знавших его с детства: камергер Александр Борисович Куракин и камер-юнкер Федор Федорович Вадковский.
* * *
Александр Борисович Куракин — сын Бориса-Леонтия Александровича Куракина и правнук петровского Бориса Куракина. Как и все мужчины в этой семье, готовил себя к дипломатической карьере. Племянник Никиты Ивановича Панина учился вместе с великим князем, затем в Киле и в Лейдене. В Лейдене Куракин увлекся науками, даже писал дяде: «…до этого времени я жил лишь для себя, забывая цель моего Создателя, забывая цели доброго гражданина, наконец, даже обязанности признательного сына; теперь же он собирался стать “просвещенным гражданином, полезным для своего отечества”». Как и дядю, Куракина приняли в масонскую ложу, и позже, когда петербургские масоны пытались привлечь к участию в ордене и цесаревича, попытки эти делались через князя А.Б. Куракина.
А.Б. Куракин
Александр Борисович посетил Голландию, Англию, Париж, Лион и вернулся в Россию, где получил чин камер-юнкера. В Петербурге, князь снова сблизился с цесаревичем, входил в его кружок, участвовал в домашних спектаклях, поддерживал связь цесаревича с уволенным Паниным. Это он позже рассказал, как Павел, прогуливаясь вдоль Невы, увидел Петра I, тот сказал ему: «Павел! Бедный Павел! Я тот, кто принимает в тебе участие!», а потом, дойдя до Сенатской площади, прибавил, указывая на место будущего памятника: «Прощай, Павел, ты снова увидишь меня здесь». Эта история, переданная разными мемуаристами, быстро стала городской легендой, но, возможно, настоящий ее автор сам Павел, которого после смерти первой жены не оставляла меланхолия и мучили дурные предчувствия.
Вместе с Павлом Петровичем Куракин ездил в Берлин, для встречи Софии Доротеи Вюртембергской, будущей великой княгини Марии Федоровны. После свадьбы великого князя Александр Борисович повез известие об этом бракосочетании в Стокгольм, откуда присылал подробные письма дяде.
Куракин включен в состав свиты по особому, прямо высказанному цесаревичем желанию. Император Иосиф II пишет в одном из своих писем о князе: «Кн. Куракин, сопутствующий Их Высочествам по чувству личной преданности, состоит при них уже в течение многих лет. Будучи племянником графа Панина, он уже этим имеет право на признательность великого князя и пользуется доверием и отменным вниманием Их Высочеств. Это человек любезный и с обращением высшего общества».
Федор Федорович Вадковский — 25-летний сын подполковника Семеновского полка Федора Ивановича Вадковского, одного из тех, кто помог когда-то Екатерине занять престол. Вадковский-младший, также, как и его отец, служил в Семеновском полку, в 1778 г. пожалован в камер-юнкеры. Император Иосиф, видевший Вадковского во время путешествия, отозвался о нем так: «Симпатичный молодой человек». И он не одинок, многие, знавшие Вадковского, говорили прежде всего о том, что он приятен в общении, например, князь И.М. Долгоруков: «Я с ним был в приятельских отношениях, когда ездил ко Двору играть с ним на театре великого князя. Он меня любил, и я льнул к нему преимущественно пред всеми прочими шаркателями царских чертогов… Вадковский остался и потом хорошим моим приятелем; мы часто видались, и в сообщениях наших не было ни коварства, ни принуждения. Редкое преимущество в связи с придворным!». О Вадковском вспоминали как о человеке просвещенном и гуманном, притом сибарите, тяготившемся дворцовыми интригами и гвардейской службой.
В свите две фрейлины Марии Федоровны — Наталья Семеновна Борщова и Екатерина Ивановна Нелидова (позже, когда истощенной родами императрице врачи запретят беременеть, Екатерина Нелидова станет фавориткой Павла), а еще писатель Франц Герман Лафермьер, бывший учитель французского языка, а теперь библиотекарь Павла Петровича, активный член «театрального кружка» великого князя. Поэт Андрей Львович фон Николаи, некогда преподававший великому князю логику, а теперь ставший секретарем Марии Федоровны, еще один приближенный Марии Федоровны, ставший чтецом и библиотекарем Павла Петровича, — Федор Иванович фон Клингер, лейб-медик Карл Федорович Крузе, духовник великого князя и княгини — Андрей Афанасьевич Самборский.
Достопримечательности Европы путешественникам показывал князь Николай Борисович Юсупов, в молодости также ездивший в подобный гранд-тур и проживший за границей более десяти лет, помогая Екатерине II, а потом и Павлу покупать произведения искусства, модную мебель и безделушки, которыми те украшали свои дворцы.
Екатерина писала великому князю и его жене: «Что же касается до меня, то я слежу за Вами, шаг за шагом: маршрут на моем столе; каждый день я подчеркиваю ночлеги и обеды, и говорю: они здесь. Хотя в душе я и была бы рада, если бы Вы возвратились, но не могу, однако, не одобрить Вашей настойчивости продолжать путешествие, так как оно раз уже решено. Мои молитвы сопровождают Вас. Дай Бог, чтобы Вы перенесли
