Я открою вам два секрета: порой я так нервничаю, стоя перед большой аудиторией, что у меня начинается нервный тик. Я стыжусь этого и совершенно теряюсь. В этот момент я только и думаю, что о своем тике, и мучительно страдаю от того, что на меня смотрят все эти люди. Это все от страха.
И еще я боюсь высоты. Иногда, когда я поднимаюсь на высокую гору или свисаю на тросе под вертолетом, меня вдруг охватывает невероятный, смертельный ужас. Но этого никто не видит, я скрываю его. И что интересно, это всегда накатывает внезапно: только что я был совершенно спокоен, и вдруг все во мне трепещет от страха.
Без всяких видимых причин – ведь я знаю, что в этот момент мне ничто не грозит.
Но абсолютной уверенности в этом никогда не бывает.
И я боюсь. Как всякий нормальный человек.
Вам стало легче от моей исповеди? Лично мне легче.
На этом я думаю закончить книгу, поскольку в формировании моего характера главную роль играли ранние годы жизни – детство, отбор в САС, знакомство с Шарой, экспедиция на Эверест.
Они же открыли передо мной мир приключений, в которых мне повезло принимать участие.
Среди этих приключений история об экспедиции через Северную Атлантику, которую наш экипаж совершил в обычной лодке с навесным мотором. Экспедиция была организована с помощью благотворительного фонда принца Чарльза, который предоставляет молодым неимущим людям шанс исполнить свою мечту.
Это путешествие едва не закончилось катастрофой, когда на расстоянии пятисот миль от берега мы попали в мощный арктический шторм. Ураганный ветер с градом швырял нашу лодку то вверх, то вниз по гигантским волнам, вся наша электроника и навигационная система отказали, и морской службе пришлось сообщить Шаре, что мы исчезли с экранов радара, очевидно, погибли в центре этого шторма.
Поисково-спасательная команда уже собиралась вылететь на поиск, когда мы, перепуганные, замерзшие, но живые, оказались недалеко от Исландии. И шли буквально на парах бензина. Все три тысячи миль экспедиции были настоящим испытанием холодом и страхом, не говоря уже о том, что в открытой лодке нас постоянно захлестывали волны, и мы вынуждены были работать в мокрой одежде.
Затем у телевидения возникла безумная идея отправить группу в Северную Африку, где она должна была принять участие в тренировках на базе французского Иностранного легиона, известного своими жесткими требованиями. Это было летом в северной части Сахары – пески и изнурительная жара.
За время невероятно трудных, изматывающих военных тренировок из нашей группы в двенадцать человек осталось только четверо. Мы совершали далекие марши, под палящим солнцем ползали по песчаным барханам, целыми днями проводили учебные бои, поднимались на скалы – и все это бегом, бегом! Еще одно страшное испытание, когда тебя целиком закапывают в песок, и ты должен провести в таком состоянии несколько часов. Мы страдали от страшной жажды, от боли в стертых до крови ногах, а на отдых и сон отводились жалкие пара-тройка часов. Мы ели тушеную шкуру верблюда и черствый хлеб и день за днем, неделю за неделей брели по пустыне, пока не падали под тяжестью рюкзаков, наполненных песком.
Еще мне вместе с командой довелось побывать в самых невероятных уголках мира. В венесуэльских джунглях «Затерянного мира» в поисках утраченного Джимми Энджелом золота. В далекой ледяной пустыне – Антарктике, где мы взбирались на громадные вершины. (Там я упал и сломал себе плечевую кость, но невозможно же покорить все вершины мира!)
Потом мы возвратились в Гималаи, где я со своим другом Джило взлетел на парамоторе на высоту выше Эвереста. И благодаря этой экспедиции нам опять удалось собрать значительные средства для благотворительного фонда Global Angels, который помогает самым нуждающимся в поддержке детям по всему миру. Но сам полет тоже едва не закончился самым роковым образом.
Все специалисты по полетам в холодный сезон почти наверняка предсказывали, что дело закончится очень плохо. Они предупреждали, что на такой высоте и при таком холоде парашюты не раскроются, что мы не сможем справиться с ураганным ветром, не сможем взлететь, разобьемся при приземлении. Сомневались, предназначен ли мотор, рассчитанный на вес одного человека, для полетов на такой высоте.
Но даже если мощности мотора было достаточно, то мы наверняка не сможем поднять на себе параплан на гору. Но нам все удалось. Джило изобрел и сконструировал самые мощные для параплана двигатели с автоматическим вбрызгивателем топлива, и благодаря Господу мы взлетели с этими монстрами на спине.
Немного везения с погодой, небольшой судорожный полет – и мы опровергли все доводы скептиков. Даже без труда приземлились у подножия Эвереста точно на ноги.
Недавно мне довелось возглавить первую экспедицию через трудный северо-западный проход в Арктике на надувной лодке – во время этого плавания я познакомился с самыми дикими и пустынными ландшафтами, какие только мне приходилось видеть, с гигантскими волнами в море Бофорт и лежащих за ним водных просторов. Случись что – и уже не спастись.
Да! Совершенно случайно на одном из крошечных неизвестных островков, окруженных расколотым паковым льдом, мы обнаружили могилы, один человеческий череп и множество костей. Возможно, эти находки объясняют, что произошло с обреченными членами экспедиции капитана Джона Франклина, который погиб медленной смертью от холода и голода во льдах во время попытки открыть северо-западный проход из Атлантики в Тихий океан.
Вот такие мы пережили приключения.
Не говорю уже о множестве опаснейших ситуаций, о чем я до сих пор вспоминаю с ужасом. Но, думаю, вся жизнь проходит в учении, а самый лучший учитель – это опыт.
Мы придумали и претворили в жизнь еще несколько сумасбродных идей. Так, мы обошли на гидроциклах вокруг Британских островов, чтобы собрать деньги для Королевского национального института спасения на водах. Как крошечные муравьи, мы ползали по диким морским просторам вокруг Шотландии и Ирландии. (Именно тогда моя грудная клетка обзавелась мощной мускулатурой, которой я могу похвастаться даже сегодня!)
Или, например, устроили званый обед на огромной высоте, куда нас поднял аэростат с теплым воздухом, – это была благотворительная акция в поддержку премии принца Эдинбургского для студентов.
Признаться, и здесь мы натерпелись страху, когда нужно было спуститься на веревке к маленькому металлическому столику, подвешенному в пятидесяти футах под корзиной аэростата при температуре минус сорок градусов, на высоте примерно в двадцать пять тысяч футов над территорией Великобритании.
