У приятеля-имажиниста Вадима Шершеневича к 1925 году было на счету не менее пяти адресов проживания последовательно. Из воспоминаний Шершеневича: «У меня было очень трудное положение с комнатой. Я жил в дыре без окон на Никитской (Б. Никитская, дом 9). Со стен текло <…>И после разговора с секретаршей Льва Борисовича я получил письмо в райсовет, и там товарищ Крамер-Агеев (теперь он работает по «юсту») немедленно отвел мне две прекрасные комнаты на Арбате». И Марцелл Рабинович, по словам Ани Назаровой, хлопотавшей о квартире для Есенина, имел две комнаты на одного. Виной отчаянного положения Есенина была и его пресловутая безалаберность в делах, о которой писали многие его друзья во главе с Галиной Бениславской. В январе 1919 года Есенин выхлопотал в Моссовете ордер на пятикомнатную квартиру в Козицком переулке (дом № 3) во имя создания «Писательской коммуны». Но нашествие друзей и вечный праздник в квартире совершенно не давали возможности полноценно работать «коммунарам», и Есенин покинул эту квартиру. Вскоре Есенин и Мариенгоф сняли две комнаты в Богословском переулке. Но в справочнике «Вся Москва» за 1923 год адрес Сергея Есенина значился все еще по Козицкому переулку. Когда после разрыва с Айседорой Дункан квартирный вопрос встал перед поэтом особенно остро, влиятельные чиновники ссылались на особняк, выделенный знаменитой босоножке для создания балетной школы и проживания. Сергей Есенин не оформил официально развод и, формально, мог проживать у жены на Пречистенке. В Богословском же переулке, где он проживал с Мариенгофом, после женитьбы Анатолия и переезда к нему жены и тещи места для Есенина уже не осталось.
Воздвиженка, дом 4
Оружейный переулок, дом 43
Этот дом в Оружейном переулке найти было просто. Иван Иванович Старцев, журналист, издательский работник, хороший знакомый Есенина, в своих мемуарах упомянул, что жил в том переулке на 8-м этаже. В 20-х годах прошлого века дома такой высоты считались небоскребами. Еще их называли «тучерезами» и «Домами Нирнзее» (по имени архитектора). В Оружейном переулке восемь этажей имел только дом 43. С поэзией Есенина Ваня Старцев был знаком давно, а вот с самим поэтом его познакомил приятель – Мариенгоф. Позднее Иван вошел в круг имажинистов, часто встречался с Сергеем. Это он, Ваня Старцев, был первым слушателем прекрасного стихотворения Есенина «Волчья гибель». Иван Иванович вспоминал: «Возвратясь домой усталый, я повалился на диван. Рядом со мной сидел Есенин. Не успел я задремать, как слышу: меня кто-то будит. Открываю глаза. Надо мной склонившееся лицо Есенина. «Вставай, гусар, послушай!»
И прочитал мне написанную им с маху «Волчью гибель»… В этот же день Есенин читал «Волчью гибель» в «Стойле Пегаса». Возвращаясь домой после чтения, он по дороге сделал замечание. «Это я зря написал: «Из черных недр кто-то спустит сейчас курки». Непонятно. Надо – «из пасмурных недр». Так звучит лучше». И, придя домой, сейчас же исправил. Сопоставляя два этих эпитета в стилистическом разряде описания травли волка, мы видим, что замена <… > действительно оживляет и конкретизирует описание». После разрыва с Мариенгофом Есенин некоторое время ночевал в Оружейном, у Старцева. Бездомному Сергею Александровичу Старцев предлагал поселиться у него надолго, но Есенин отказывался. Все собирался к Каменеву на прием – просить жилье. Но поэт еще был официально женат на Дункан, а знаменитая «босоножка» проживала в хоромах на Пречистенке. Этот факт усложнял разрешение квартирного вопроса. Есенин скитался по друзьям и знакомым, его рукописи и личные вещи были разбросаны по всей Москве. Старцев писал: «Однажды нас с женой около четырех часов утра разбудил страшный стук в дверь. В дверях показывается напуганный Сахаров и сообщает, что с Есениным сделалось дурно: он упал и лежит внизу на лестнице. Мы жили на восьмом этаже. Лифт не работал. Спускаемся вниз. Есенин лежит на парадной площадке, закинув голову. Берем его с женой и Сахаровым на руки и несем в квартиру. Укладываем. Падая, он исцарапал себе лицо и хрипел. Придя в себя, он беспрерывно начал кашлять, обрызгав всю простыню кровью». Весной 1924 года Есенин горько рыдал на диване у Старцева, придя сюда с вестью о смерти друга, поэта Ширяеца.
Оружейный переулок, дом 43
В этом доме Сергей Есенин бывал у Валентина Ивановича Вольпина, двоюродного брата Надежды Вольпин. Валентин Иванович переехал в Москву на постоянное место жительства в 1923 году из Ташкента. До этого часто бывал в Москве подолгу: работал представителем Туркцентропечати в Центропечати на Тверской. Там они с Есениным и познакомились в 1920-м. Вольпин писал стихи, переводил, занимался изданием книг и книготорговлей. Общались довольно близко еще в Ташкенте, во время поездки Есенина в Туркестан. В Москве Валентин Иванович бывал в гостях у Галины Бениславской, на его глазах развивались непростые отношения Сергея Есенина и Надежды, он был приглашен и на свадебный ужин Есенина и Айседоры Дункан, общался с последней женой Сергея Александровича, Софьей Толстой-Есениной. Сохранилось несколько книг с дарственной надписью Вольпину. «Трерядница»: «Милому В.И. Вольпину приязненно. С. Есенин.1921». «Персидские мотивы»: «Милому Вольпину – люблю, люблю. С. Е.» Валентин Иванович знал, что Есенин мечтает выпустить отдельной книжкой «Москву кабацкую», и предложил помощь в издании. Есенин с радостью согласился. В доме № 9 на Покровке велись переговоры, подсчитывалась смета. Иосиф Семенович Романовский (Морщинер), один из участников издания, вспоминал: «Однажды, придя к Валентину Ивановичу Вольпину, застал у него Есенина. Прежде мне приходилось видеть его лишь в «Стойле Пегаса», куда я изредка захаживал, да как-то видел его на улице. Здесь же мне впервые довелось увидеть поэта в домашней обстановке. Он совершенно очаровал меня и всем своим обликом, и манерой держаться – простой, любезной и в то же время полной достоинства. Разговор наш, понятно, шел вокруг издания». Госиздат не дал разрешения на книгу «Москва кабацкая», и затея чуть не сорвалась. Тогда было решено попробовать издать ее в Петрограде. Командировали туда Романовского. Руководитель Петроградского отделения Госиздата Ионов такое разрешение дал. Книгу напечатали. После смерти Есенина Вольпин кропотливо собирал все публиковавшиеся материалы о поэте.
Покровка, дом 9
«Все, // Что требует сердце, // Тело // Иль ум – // Все человеку предоставляет ГУМ» В. Маяковский. ГУМ – Государственный Универсальный магазин, памятник федерального значения, главным фасадом, оформленным в псевдорусском стиле, смотрит на Красную площадь. Здание ГУМа занимает целый квартал Китай-города.
