Именно эти психические силы, развитые до полной сознательности и вполне подчинявшиеся ее воле, и служат самым неоспоримым доказательством, что психическое ее развитие прошло через правильную культуру оккультной школы. Силы эти можно разделить на несколько групп:
а) Внушение, вызывающее различные иллюзии — световые, звуковые, осязательные, вкусовые и иллюзии обоняния у того, кто подвергается внушению.
б) Ясновидение всех видов, чтение чужих мыслей и настроений (изменения в ауре наблюдаемого).
в) Сношения на расстоянии с лицами, одаренными таким же или большим психическим развитием.
г) Сильно развитое высшее ясновидение, дававшее ей возможность черпать знания не доступным для большинства способом (чтение космической хроники в свете Акаши).
д) Запечатление объективных представлений актом воли (осаждение — precipitation — на бумаге или ином материале). Картины, произведенные Еленой Петровной таким способом, т. е. наложением руки на чистый лист бумаги, были представлены экспертам в 1895 году, через промежуток в 17 лет, и можно было ясно различить рисунок, сделанный как бы водяными красками, голубым, красным и зеленым карандашами, чернилами и золотом. Во всех таких случаях, сосредоточенное воображение является творцом, сила и материя — его работающими орудиями. Все эти способы известны только в восточных школах оккультизма, ни один западный медиум не владеет ими.
е) Явления, требующие знания первичных свойств природы, силы сцепления, образующей различные агломераты из атомов, и знания эфира, его состава и потенциальности.
Другие ее психические силы излишне и перечислять, так как объяснить их мог бы только тот, кто знает столько же, сколько знала сама Е. П. Блаватская.
Следующим доказательством ее высокого оккультного развития служит ее упорное молчание относительно всех обстоятельств этого таинственного периода ее жизни. Это доказательство особенно важно ввиду ее характера, до такой степени откровенного и несдержанного, что она — по словам ее близких — никогда не разбирала, что и перед кем говорила, и тем чрезвычайно себе вредила, сама давая против себя оружие своим недоброжелателям. Кто знаком с условиями оккультного обучения, для того подобное умалчивание не только в порядке вещей, но оно одно из самых верных показателей, что данный человек действительно ученик оккультной школы. Можно прожить с ним под одной кровлей всю жизнь и не узнать о его принадлежности к школе, и, наоборот, когда встречаются оккультисты, а такие в последнее время встречаются нередко, чуть не на улицах объявляющие через своих приближенных о своем «посвящении», можно быть совершенно уверенным, что здесь нет ничего серьезного. Ни один истинный чела никогда, ни при каких условиях, не говорит о своей принадлежности к школе и ни о чем, относящемся к его оккультному обучению. Это — необходимое условие, которое имеет очень серьезные основания. А когда далеко стоящие от тонких явлений высшего сознания бросают упреки по поводу «тайны», ссылаясь на то, что все хорошее должно совершаться явно, на этот упрек можно ответить одно: оккультная школа действительно развивает высшие силы в своих учениках, а среди этих сил есть и такие, как способность видеть в ауре человека его истинный характер и все его скрытые свойства, а также способность внушать людям свою волю и свои мысли. Нетрудно себе представить, какие потоки новых бедствий устремились бы на без того уже трудную земную жизнь, если бы развитие скрытых сил стало доступно для всех, вплоть до эгоистов с нечистыми намерениями!
Следующим доказательством служат ее постоянные и неизменные заявления, что не она автор своих книг, что она только орудие, только пишущая под диктант и т. д. Если бы это было неверно, если бы за ней не стояли Учителя и она сама придумала свою «Тайную Доктрину», со всеми ее бесчисленными ссылками и цитатами, она оказалась бы не только обладательницей огромной учености, неизвестно где приобретенной, но и величайшим гением, потому что такого индивидуального творчества, как ее «Тайная Доктрина», не найти ни в одной эпохе. И что могло заставить ее лишать себя заслуженной славы, почета и уважения своих современников и упорно приписывать свое личное творчество несуществующим призракам?
Какие силы могли бы заставить человека, который собственными усилиями приобрел такую массу знаний, отрекаться от них в пользу создания своей фантазии, вызывая лично к себе оскорбительное недоверие, насмешки и непонимание со всех сторон, даже со стороны близких и дорогих людей? Только одно безнадежное сумасшествие могло бы вызвать такое невероятное положение вещей, а между тем Елену Петровну обвиняли в очень многих грехах, но в этом ее не обвиняли никогда.
Приведенных доказательств, вероятно, достаточно, чтобы осветить истинный смысл второго, таинственного периода ее жизни, а те немногие фактические подробности, которые близкие люди знал и об этом периоде, указывают на те же черты, которыми отличались и последние годы Елены Петровны, протекавшие на виду у многочисленных свидетелей: та же железная воля, та же героическая отвага, та же беззаветная преданность идее и пламенный энтузиазм, та же неукротимая энергия. Весьма возможно, что эта вторая часть жизни Елены Петровны была богата и личными яркими переживаниями, хотя можно поручиться, что он не были ни мелкими, ни пошлыми, но все это совершенно не важно в сравнении с тем внутренним смыслом ее жизни, который раскрывается перед нами.
Один из эпизодов ее путешествия по Монголии, который упоминается в «Разоблаченной Изиде», дает понятие о том, в каких положениях приходилось ей бывать во время ее скитаний. Это было в 1855 г., когда ей было 24 года и когда она в третий раз пыталась проникнуть в Тибет. Из Калькутты она трогается в путь с тремя товарищами, и они едут через Кашмир под эгидой татарского шамана. Товарищи ее уехали недалеко: двоих вернули назад правительственные агенты, а третий заболел жестокой лихорадкой, и отважная Елена Петровна отправилась далее одна с шаманом, стремясь все в ту же «запретную страну». Во время отдыха в монгольской степи, под раскинутой палаткой, шаман склонился на просьбу своей молодой спутницы показать действие своего талисмана, который он постоянно носил при себе; вместо всяких объяснений, он проглотил его, и почти немедленно впал в глубокий транс. Два часа провела молодая женщина с его окоченелым телом в одиночестве, среди монгольской степи, (провела, по-видимому, очень интересно, потому что заставляла астральное тело шамана путешествовать по свету и рассказывать ей, что делают ее друзья. Одна из них, старая румынская дама, появилась даже собственной особой в углу палатки с письмом в руках. Впоследствии оказалось, что дама эта во время чтения означенного письма потеряла сознание и «увидала Елену в каком-то пустынном месте под цыганской палаткой». Под конец Елена Петровна отправила астрального шамана за помощью; и, действительно, через некоторое время целая партия всадников подъехала к палатке и освободила ее из становившегося неприятным положения.
