Чаще всего в гости к Де Ниро в начале шестидесятых наведывалась Салли Киркленд. Киркленд в дальнейшем сделает себе имя, появляясь на сцене в обнаженном виде и работая с Энди Уорхолом. Много позднее она получит заслуженный приз Академии по номинации «Лучшая актриса» за исполнение роли польки в фильме 1987 года «Анна». А пока они вместе учились в Актерской студии, часто репетировали дома у Де Ниро и вовсю импровизировали. Киркленд вспоминает, что Де Ниро хотел «поставить себя», и обширная коллекция одежды должна была ему в этом помочь.
«Каждый раз, когда он ходил на прослушивания, он брал с собой портфель с примерно двадцатью пятью снимками, на которых был запечатлен в различных костюмах, — и все для того, чтобы доказать, что он не просто «этнический» актер».
Другой современник вспоминает, что во время фотографирования — для театральных агентов и кинопроб — Де Ниро вел себя своеобразно. Все, как правило, заказывали обычное фото восемь на десять, а Де Ниро требовал «составной портрет»: фотография была разделена на четыре части, и на каждой было его изображение в разных ролях. Такой подход чаще используется характерными актерами. Молодые артисты, только начинающие свою карьеру, обычно хотят попасть на главные роли, поэтому предпочитают представлять одно, наиболее выигрышное изображение.
На вид в Де Ниро не было ничего от ведущего актера, от звезды. По мере взросления лицо его стало интереснее и приобрело определенную драматическую значительность, но он никогда не был особенно красив. От субтильности телосложения, которая отличала его еще с тех времен, когда его звали «Бобби Молочко», он еще не скоро избавится, и в свои двадцать лет он все еще был худой как стручок.
Однако, похоже, Де Ниро никогда не стремился играть главные роли или стать знаменитым — просто ради славы.
«Бобби чертовски жаждал успеха, но он не стремился стать звездой кино, — вспоминает Дайан Лэдд. — Он не собирался быть звездой, он хотел стать актером. Только ради этого он пришел в студию Ли Страсберга — чтобы стать актером».
При всех своих мечтаниях он оставался прагматиком. Он верил в свой талант, как верили в него друзья, вроде Салли Киркленд. Но Де Ниро понимал, что существует целая пропасть между уверенностью, что роль ты сыграешь хорошо, и реальной возможностью получить эту роль. И подобно тысячам других актеров, среди которых всего лишь процентов пять в каждый данный момент времени заняты в работе, он проводил свои дни в новых и новых прослушиваниях и пробах. Теперь, оглядываясь назад, он может позволить себе пофилософствовать:
«Как начинающий актер, ты не можешь воскликнуть: нет, для этого я слишком хорош! Тебе надо делать то или иное, потому что на тебя смотрят люди, твое имя повторяют, и все это имеет кумулятивный эффект. Прослушивания напоминают азартную игру. Скорее всего, ты проиграешь, и тебя не возьмут, но пока ты не попробуешь, ты не можешь знать, подойдешь ты или нет».
Непродолжительное время в этот период жизни Де Ниро звали также «Роберт Де Ниро-младший», чтобы не путать с отцом, который в те годы был гораздо более известен, нежели сын. Впрочем довольно скоро, после своего кинодебюта в 1963 году, он мог уже смело отбросить эту приставку к своему имени…
Точная дата дебюта Роберта Де Ниро в кино остается предметом спора для некоторых педантичных киноведов. Факты таковы. В 1965 году он впервые показался на экране в маленькой проходной роли во французском фильме «Три комнаты в Манхэттене». Возможно, его отобрали на роль из-за того, что, проведя некоторое время во Франции у отца, он по крайней мере понимал французскую речь. Фильм снимал Марсель Карне, карьера которого была на спаде после шумного успеха снятого им в 1942 году фильма «Дети райка». Из-за упавшего интереса публики к Карне фильм посмотрело очень мало людей. Однако еще перед тем, как «Три комнаты в Манхэттене» вышли на экраны, Де Ниро снялся в фильме Брайана Де Пальма «Свадебная вечеринка», где также фигурировала еще одна новенькая — Джил Клейбург.
Де Пальма, подобно Де Ниро, был коренным жителем Нью-Йорка. В 1963 году он намеревался получить диплом колледжа Сары Лоуренс в Бронксвилле. «Свадебная вечеринка» должна была стать его дипломной работой, и он руководил съемками вместе с двумя другими режиссерами: Синтией Монро и Вилфордом Личем. Де Пальма набирал актеров, которые согласились бы работать хоть за полцента. Де Ниро узнал о наборе и явился, как он делал это уже десятки раз. Де Пальма вспоминает, что молодой человек начал пробы не особенно примечательно, но закончил — совершенно сенсационно.
«Он был очень молод, мягок и робок, — вспоминает Де Пальма. — Никто его не знал, ведь он был юнцом лет девятнадцати. Мы продолжали прослушивания до глубокой ночи, и Боб пришел часов в девять или десять. Мы дали ему кое-что почитать. Он выполнил это задание хорошо, и потом мы попросили его сымпровизировать что-нибудь, и тут уж он оказался великолепен. Потом он предложил еще кое-что показать, вышел из комнаты и вернулся минут через двадцать. Мы уж было подумали, что он уехал домой. И тут он врывается в комнату и показывает сцену из пьесы Клиффорда Одетса. Это было колоссально. Лично сам Де Ниро может быть застенчив или чересчур скрытен, но когда он вживается в своего героя, он может стать кем угодно».
Сам Де Ниро считает, что тогда он провалил всю первую часть пробы, чтение, и лишь просьба об импровизации спасла его — он был на грани паники. Но его прием сработал, поскольку он в конечном счете получил роль, а вместе с нею и свой первый профессиональный заработок в 50 долларов, что явно меньше тех многих миллионов долларов, которые он получит лет через пятнадцать в роли Аль Капоне в фильме Де Пальма «Неприкасаемые». Де Пальма припоминает, что и он сам, и Монро, и Лич — все они были под большим впечатлением от игры Де Ниро и единодушно пришли к мнению: он должен быть в фильме. Никто еще не знал точно, какую роль ему следует дать, но Де Ниро так или иначе должен был появиться!
«Кроме того, я получил неплохой урок, как считать деньги, — едко замечает сам Де Ниро по поводу своих съемок в «Свадебной вечеринке». — Я-то уж решил, будто получаю 50 долларов в неделю, но моя мать внимательно посмотрела на договор и сказала: нет, это всего 50 долларов…»
Контракт должна была подписать Вирджиния Эдмирал, потому что Де Ниро был слишком молод, чтобы сделать это сам. У Вирджинии имелся некоторый опыт подписания подобных документов из собственной практики бизнеса, вот почему она сразу поняла, что речь идет об одноразовой выплате. Де Ниро еще больше разочаровался, когда узнал, что должен оплатить свой костюм из тех же 50 долларов. Предприятие Де Пальма было так же не обеспечено финансами, как студии Адлер и Страсберга… Одной из вещей, которые тогда приобрел актер, оказался чемоданчик, и для Де Ниро было не так уж приятно узнать, что по сценарию чемоданчик должен быть выброшен из окна автомобиля на полном ходу…
