Свидеться с Боевым не пришлось. Говорили, погиб он на фронте в первые дни войны...
Некоторые ребята, окончившие аэроклуб, ушли из техникума в военное авиационное училище.
Была такая попытка и у меня.
- Ты это брось! - отрезал Николай Семериков. - Не дело это: не кончив одного, начинать другое. Так поступают слабохарактерные люди. Техникум надо закончить!
Убедил меня Николай. Предостерег от возможной ошибки.
Однажды, это было в начале четвертого курса, комсорг техникума спросил у меня:
- Слушай, я что-то не помню, ты комсомолец?
- Нет еще...
- Как же это так?
- А вот так, - включился в разговор Николай. - Мы с тобой виноваты: не вовлекли.
- Это дело поправимое.
- Конечно, - поддержал комсорга Николай. - Рекомендующих я ему помогу найти. Заявление он сам напишет. А уж устав ты возьми на себя.
Через месяц рассматривалось мое заявление о вступлении в комсомол. Готовились тщательно. На собрании группы все прошло гладко. А вот на комитете комсомола райкомовский парень задал каверзный вопрос:
- Почему так долго не вступал?
Я не знал что и как ответить.
- Почему да почему, - выручил меня Николай, - просто не додумались мы раньше. Вот и весь сказ.
Члены комитета рассмеялись и единогласно приняли меня во Всесоюзный Ленинский Коммунистический Союз Молодежи.
Вскоре началась преддипломная практика и работа над дипломными проектами.
К защите мы с Николаем подготовились основательно. Хотя у нас и были разные специальности, но мы помогали друг другу. Сделали расчеты. Написали пояснительные записки. Подготовили листы с чертежами. Прослушали консультации преподавателей.
Николай защитился блестяще. Ему задавал много разных вопросов. Отвечал он кратко и вразумительно. Ко мне тоже были вопросы по теме дипломного проекта, по химии и технологии. Ответы мри вроде понравились государственной комиссии. Все в порядке, думаю, защитился. Но женщина, представительница райкома партии, вдруг спросила:
- Что вы скажете на события на Халхин-голе?
Всего можно было ожидать, только не этого вопроса. Я немного растерялся, потом собрался с мыслями и ответил:
- На Халхин-голе Красная Армия бьет японских захватчиков.
Ответ вызвал оживление, понравился комиссии. Защита дипломного проекта получила высокую оценку.
Пермская авиационная школа
Осенью, после окончания техникума, нас направили работать на завод. Николая - мастером в механический цех, а меня в центральную лабораторию.
В термическом отделении лаборатории в то время осваивался процесс газовой цементации. Это было ново и интересно. С большим удовольствием и рвением я включился в экспериментальную работу.
А мысль о небе не давала покоя. Прием в летную школу будет зимой. Почти каждый день ходил с Николаем на аэродром. Иногда удавалось полетать в тренировочном отряде аэроклуба.
Мучил нас основной вопрос: как уйти с завода? Два года мы обязаны по положению отработать после техникума на производстве...
Деревья сбросили пожелтевшие листья. Похолодало. Настала пора нудных дождей.
- Надо действовать! - говорит Николай. - На носу прием, а мы еще не знаем, отпустят ли нас с завода.
Написали заявления, отнесли в отдел кадров.
- Люди нам самим нужны, тем более техники, - сказал лысый мужчина в очках, самый главный начальник по кадрам, и положил заявление в папку.. - И не просите, не отпущу...
Ушли мы удрученные и растерянные от такого неожиданного поворота дела.
- Махнем в аэроклуб? - предложил Николай. - Там наверняка помогут.
На следующий день после работы пошли мы к начальнику аэроклуба. Встретил он нас как старых знакомых, с шутливой ноткой в голосе спросил:
- По второму заходу в аэроклуб решили пойти?
- Нет в авиашколу хотим, а заводское начальство не отпускает. Как быть с документами? Подлинники ведь нужны? А они на заводе.
- Подождите, это я сейчас выясню, - сказал начальник аэроклуба и позвонил в летную школу.
Он разговаривал по телефону, мы не сводили с него глаз.
- Для поступления в авиашколу достаточно тех документов, которые на каждого из вас находятся в аэроклубе, - сообщил он нам результат своего телефонного разговора. - Я перешлю их в летную школу. А уж дальше решайте сами...
Вышли мы от начальника аэроклуба озадаченные. И вот тут созрело у нас решение уйти в авиашколу без оформления увольнения с завода. Это было единственным выходом из создавшегося положения. Иначе путь в небо был закрыт.
- Явимся прямо на сборный пункт для отправки в авиашколу, - говорю неделю спустя Николаю. - И все тут. Больше ничего от нас не требуется.
- Знаешь я передумал...
- Почему?
- Идея одна пришла. Пока не апробирую в заводских условиях, никуда не пойду...
Николай стал с жаром рассказывать о приспособлении к металлорежущему станку.
- Как знаешь, - говорю ему. - Оставайся. А я хочу летать!
Вместе с группой аэроклубовских ребят в одно из воскресений пошел я на сборный пункт. Нас остригли наголо под нулевку. Выдали обмундирование. Разместили в казарме школы. На заводе никого заранее не предупредили. Поступок наш нельзя, конечно, назвать правильным. Но по молодости лет и горячности характера нам казалось, что мы правы - ведь следовали призыву : "молодежь, на самолет!".
В понедельник нас стали разыскивать. Чрезвычайное происшествие: комсомольцы не вышли на работу. Семь человек - и все окончили аэроклуб. Искать больше негде, как в авиашколе.
Вечером заводские ребята принесли нехорошую весть:
- За самовольный уход с работы вас хотят отдать под суд...
- Что мы, на рыбалку за карасями уехали?
Недели две длилась тяжба между начальством завода и авиашколы. А тем временем мы привыкали к военной службе. Расчет на заводе нам, конечно, оформили. Увидев нас в курсантской форме, начальник отдела кадров вышел из-за стола, приветливо улыбаясь.
- Вот ваши документы. А деньги вам выдадут в кассе.
Мы поблагодарили его и, получив полный расчет, распростились с заводом.
Было это в первое увольнение в город, после положенного карантина. Я поехал к родным. Отец с матерью тогда уже жили в Перми у брата Ивана. Он вернулся с военной службы, воевал на Хасане, получил квартиру от завода.
Мать, увидя меня в военной форме, всплеснула руками, заплакала. Старший брат Александр заметил:
- Ты поправился и порозовел немного. Видно, служба тебе на пользу.
- Ну как начальство? - спросил отец. - Строгое?
- В меру...
Отец угощает вином.
- Мне не положено, - говорю, отодвигая стакан. - Двое ребят по кружке пива выпили, отчислили из школы...
- Это верно, сынок. Опасное это дело, летать-то? И служба дело нелегкое. Ты уж старайся. Хорошим солдатом будь. С немцем-то, видно, еще раз воевать-то придется...
