Тибет был последним, кто говорил с Тайни Тимом по телефону, и тот закончил беседу фразой: «Вы всё преодолеете, мистер Тибет». Тайни умер в тот же вечер, 30 ноября 1996 года, от сердечного приступа после исполнения своего коронного номера «Tiptoe Through The Tulips» на благотворительной акции общества его мачехи. «Он встретил Христа с укулеле в руке, — улыбается Тибет. — Мы больше не увидим никого подобного ему. Его поднимали на смех, а он, как Христос, это принимал. Я никогда не слышал, чтобы он жаловался». Тибет до сих пор хранит подписанный Тайни Тимом альбом 1968 года Concert In Fairyland: «Мистеру Дэвиду Тибету — этот альбом убил меня в шоу-бизнесе».
В 1995 году Current 93 начали свой самый амбициозный проект, трилогию Inmost Light, изданием Where The Long Shadows Fall. В звуковом смысле интенсивность трилогии нарастает через аккумуляцию деталей во всех трех частях. Where The Long Shadows Fall — это затишье перед бурей. В тревожном звуковом ландшафте, созданном то затихающим, то усиливающимся пением певца-кастрата, богатый образный поток лирики Тибета раскрывает его многочисленные интересы, среди которых — рассказ М. Р. Джеймса «Розовый Сад», а также личность спиритуалиста и художницы Мадж Джилл, руководимой демоном Майринрест, который, по ее словам, являлся истинным автором всех ее автоматических рисунков и текстов. Однако главный дух принадлежит здесь художнику Чарльзу Симсу (1878 — 1928).
Член Королевской Академии к тридцати годам, Симс был чрезвычайно успешным художником, писавшим последние романтические пейзажи и прекрасные мифологизированные образы Англии. Во время Первой мировой войны он побывал во Франции в качестве военного художника и так и не смог забыть этот опыт. Вернувшись домой, он резко сменил свой реалистический стиль на экстатическую аллегорию. В 1926 году Симс оставил пост в Королевской Академии и принялся работать над уникальной серией картин, воплощавших видения вездесущего Бога и вечную битву природных сил добра и зла. На его самом поразительном полотне, «Мятежные силы, что тебя облачают», изображен висящий в лучах света человек, похожий на Христа — как считается, списанный с самого художника, — вокруг которого, словно мухи, кружат демоны, а Бог озаряет его голову золотистым светом. Большинство позднейших работ Симса повествуют о постоянстве божественной любви перед лицом человеческого равнодушия, где дети глядят на ангелов, а взрослые, склоненные в страдании, отворачивают глаза. Настойчивость, с которой Симс заявлял о сосуществовании различных параллельных реальностей, была достаточным поводом, чтобы общество в лице художественного истеблишмента навесило на него ярлык безумца и подвергло забвению последние работы. В 1928 году, после долгой борьбы с психическим заболеванием, Симс застрелился. Тибет уже использовал две картины Симса на обложке Of Ruine Or Some Blazing Starre. На Where The Long Shadows Fall он поставил точку: «Моя боль под твоей защищающей рукой, воскликнул он /И отдал себя Искусителю /Восставшие ангелы (он думал и знал) /Воистину облекут его в одеяния из вод /Но не безумных /А чистых».
«Вся последняя часть — о смерти Симса, — объясняет Тибет. — Он пошел взглянуть на воду и застрелился. Мне кажется, в конце он не был безумен. Он вдруг увидел всё с ужасающей ясностью и потому покончил с собой». Во время записи находившийся в студии Джон Бэланс спросил, нельзя ли ему вставить только что пришедшую в голову фразу? Тибет согласился, и его доверие было вознаграждено великолепным рефреном: «Почему все мы не можем просто уйти?»
All The Pretty Little Horses, выпущенный в марте следующего года, гораздо более сложный. Тибет описывает альбом как «галлюцинаторную патрипассианистскую песнь», и ее сновидческая история разворачивается в опьяняющих аранжировках, созданных Кэшмором из хоров, сплетений электрической и акустической гитар, детских голосов и колоколов, тогда как Стэплтон творит свою привычную магию за микшерским пультом. Как это часто бывает с альбомами Current, все песни в конечном итоге сконцентрировались вокруг единого звукового источника. Связующим агентом стал музыкальный инструмент симфония, прототип колесной лиры. Вновь работая в Topic, Current в составе Тибета, Стэплтона и Кэшмора стремились создать альбом, изначально названный The Inmost Light Parts 1 — 6, следуя логике двух любимых дисков Тибета: The Hangman's Beautiful Daughters группы The Incredible String Band и First Utterance группы Comus. Однако странные совпадения толкали музыку к новым неожиданным областям. «Когда мы сводили „The Inmost Light“, одна из пленок вышла из строя из-за разболтавшейся катушки, — вспоминает Тибет. — Около минуты вся песня дрожала и вибрировала. Мы слушали это и думали — точно! Это была рука Бога, и она сработала идеально».
На «Twilight Twilight Nihil Nihil» звучат голоса Бэланса и Тимоти д'Арч Смита, антиквара-книгопродавца, снабжавшего Тибета, Бэланса и Эдвина Паунси редкими оккультными британскими текстами, и автора книги о поэте и демонологе Монтагю Саммерсе.
На All The Pretty Little Horses Current вернулись к обширному составу Thunder Perfect Mind, в который вошел писатель о призраках Дэвид Роулендс, игравший на гавайской стальной гитаре, Джули Вуд, Джефф Кокс, Дэвид Кенни, дочь Стэплтона Лилит и Ник Кейв. Тибета познакомил с Кейвом их общий друг Кокс. «Кокс посоветовал Кейву встретиться со мной, поскольку у меня была большая коллекция картин Уэйна, — рассказывает Тибет. — Мы подружились, и были времена, когда мы встречались пару раз в неделю, шли куда-нибудь пообедать или на аукцион, искать работы Уэйна». Тибет предложил ему поучаствовать в записи: исполнить версию колыбельной аппалачей «All The Pretty Little Horses» и прочитать текст Паскаля «Patripassian». «Кейв пришел и сделал три различных версии заглавной композиции, — вспоминает Тибет. — Мне понравилась первая, но когда мы ее прослушали, он сказал: „Нет, это слишком сладко“».
«Мы стали довольно близкими друзьями, поскольку у нас схожие интересы, — рассказывал Кейв журналу Seconds. — У него очень христианская точка зрения на мир. Он дал мне много книг и разной информации о своих идеях и мировосприятии, а я в благодарность спел на его альбоме». Журналист коснулся оккультной репутации Тибета. «Думаю, он миновал этот этап, исчерпал его, — продолжал Кейв. — Он действительно хороший человек. Ему больше не интересны такого рода вещи. Я не слишком знаю о его духовном росте, но у него есть татуировки и всякие штуки, указывающие на темы, которыми сам я никогда не интересовался». В 1999 году Кейв сказал мне, что в Тибете ему больше всего нравилось, как «он творит, не обращая внимания на век, в котором живет».
