Глобальные планы Теслы, особенно его идеи переустройства мира на основе равного потребления энергии всеми пользователями без исключения, решительно расходились с философией биржи. Молодой преуспевающий биржевой маклер Томаса Райана Бернард Барух как-то открыто заявил, что Морган, будучи таким же игроком, как и он сам, на этот раз заигрался.
Когда до Моргана дошли эти слова, банкир возмутился:
— Я никогда не играю.
Однако даже Морган был вынужден прислушаться к мнению коллег. Он прервал отношения с Теслой, опасаясь, что в любом случае — потерпит ли изобретатель неудачу или добьется успеха — его репутации как биржевого магната будет нанесен существенный урон.
В случае неудачи его имя будет связано с серьезным провалом в умении выбирать партнеров. В случае успеха существующей корпоративной структуре будет нанесен серьезный удар.
Заявление о причастности Баруха к уничтожению Теслы подтверждается врачом и ученым Генри Пухаричем, выходцем из Югославии, который лично помогал переправить бумаги Теслы в его музей в Белграде в начале 1950-х годов и был знаком с Джоном О’Нейлом — первым крупным биографом Теслы. По словам Пухарича, Джон О’Нейл заявил ему: «Бернард Барух как-то заявил Дж. П. Моргану: „Послушай, этот парень сумасшедший. Он хочет дать бесплатную электрическую энергию каждому, и мы не сможем устанавливать наши счетчики. Зачем поддерживать его? Пусть ковыряется сам“. И поддержка Теслы внезапно прекратилась, а его работа осталась незавершенной».
Действительно, с технической и экономической точек зрения трудно понять, как можно подсчитать потребляемую мощность, если энергия будет просто разлита в воздухе. Какую цену брать с потребителей? К тому же сам Тесла еще десять лет назад в журнале «Санди уорлд» публично заявил, что, создав в земле с помощью его аппарата резервуар электрической энергии, можно прийти к тому, что «все монополии», зависящие от традиционных методов распределения энергии (то есть по проводам), «прекратят свое существование».
Морган был стопроцентным янки, более того, стопроцентным капиталистом, и его существование напрямую зависело от плотного контроля над распределением энергии и сохранения классовой структуры общества, с помощью которой «общественные предприятия» (так в американской прессе тогда называли монополии) только и могли удержать власть. Он просто не мог участвовать в проекте, при успешном осуществлении которого беспроводная энергия и информация будут доступны любому потребителю, а принимающее оборудование и машины перестанут зависеть от счетчиков.
Если прибавить, что как раз в это время Морган захватил контроль над медными копями и производством этого основного электротехнического металла (по крайней мере в те времена), как он мог допустить, чтобы акции медеплавильных, как, впрочем, и сталелитейных, компаний, обрушились?
Однако человеческая комедия славится своими самыми неожиданными поворотами сюжета. Загадку человеческой души порой трудно свести к четким причинно-следственным связям. Как ни странно, после объявления имени Моргана найти новых партнеров Тесле оказалось значительно проще.
Уже в феврале ученый встретился с главным управляющим «Дженерал электрик» Чарльзом Коффином. Эта встреча не могла состояться без ведома Моргана, а это означало, что «носорог» либо вовсе не хотел окончательно порывать с Теслой, либо не желал пускать изобретателя в «свободное плавание».
В любом случае встреча с Коффином произвела впечатление на деловые круги. После отказа Коффина от сотрудничества — о чем Тесла выразился в привычной для него манере: «Если сотрудники „Дженерал электрик“ откажутся, значит, они просто бездельники», — удача повернулась к ученому в лице Джона Барнса. Это был финансист со связями, внимательно изучивший статью Теслы в журнале «Электрикал уорлд энд инженир».
Разговор с Барнсом оказался пробным шаром, и вскоре с Теслой встретился полковник Оливер Пэйн из окружения Рокфеллера.
Тесла признался:
— Я всегда испытывал огромное уважение к мистеру Рокфеллеру и был бы счастлив, если бы он счел меня достойным сотрудничества.
— Нас интересуют подробности «благородной щедрости», которой Коммодор поделился с вами, — прервал его Пэйн.
— Если вы о вкладе мистера Моргана, о чем я упомянул в своей статье, должен признаться, что Коммодор был не так уж расточителен, как вы могли подумать, читая мою статью, — ловко выкрутился Тесла.
Никаких обещаний Пэйн не дал, тем не менее он предложил изобретателю — пусть адвокаты Теслы письменно оценят патенты, о которых идет речь в статье.
Тесла очень серьезно отнесся к этому предложению. Мультимиллионер из Кливленда, Оливер Пэйн сколотил свое состояние в партнерстве с Джоном Д. Рокфеллером. Оба получали пятьдесят центов за каждый баррель нефти, доставляемой по железной дороге. Такая огромная левая прибыль служила своего рода эталоном для оценки собственной сырой нефти и тарифом для каждого из конкурентов. Изворотливый Рокфеллер и упрямый Пэйн буквально навязали железным дорогам это соглашение.
Истинный янки, известный как надменный тип и «родственник Господа Бога», полковник считался своим в Вашингтоне. Отец Пэйна был известным сенатором, одно время его прочили на пост президента Соединенных Штатов. Благодаря сестре, вышедшей замуж за Уильяма Уитни — секретаря флота, он также находился в родственных отношениях с Джоном Хэем — государственным секретарем. А вот с Рокфеллером у Пэйна отношения не складывались, однако игра случая, называемая «деловыми интересами», накрепко связала их в одну команду. У Пэйна была резиденция в Нью-Йорке, он являлся другом и спонсором художника Стэнфорда Уайта, которого отправлял покупать предметы искусства в Европе и которому поручил постройку особняка для своего племянника.
Если исходить из простых решений, Уайт должен был испытывать к Моргану что-то вроде ненависти, ведь именно тот, вызвав биржевую панику, буквально разорил художника. Однако у создателя человеческой комедии были другие планы. Уайт не то чтобы не испытывал мстительных чувств к Джону Моргану, наоборот, он ни разу не упомянул о своих проблемах, не просил о помощи и сохранил добрые отношения с Коммодором. Уайт был человек здравомыслящий и исходил из того, что чувства в финансовых делах прибыли не приносят, а ему надо было срочно рассчитаться с долгами, составлявшими на тот момент почти три четверти миллиона долларов, в основном из-за краха Северной Тихоокеанской компании. В конце 1903 года Уайт и его жена присоединились к Коммодору, чтобы с яхты «Корсар» понаблюдать за Атлантической регатой. Интересно, что чувствовал Морган, когда, останавливаясь в Ньюпорте или Бар Харборе, обращал взор на восток и видел грибовидный колосс Теслы?
