37. Еще одна подобная роль
«Нам всегда очень нравится работать вместе. Это всегда дает ощущение особого опыта. Неважно, удается фильм или нет, хорошо его принимают или не очень, но это всегда совершенно особый опыт. И если ты, по счастью, имеешь деньги для этого, то тебе больше нечего желать. Это не так, как работать с братом. У нас просто одинаковые ощущения, не буду настолько претенциозен, чтобы называть это художественным чутьем, но это творческие ощущения».
Это самое точное определение, которое способен дать Де Ниро своим уникальным отношениям с Мартином Скорсезе. Никогда еще в кинематографическом мире не существовало подобного сотрудничества между художниками, и навряд ли когда-нибудь будет. Эти двое шли плечом к плечу с того самого дня, как Скорсезе узнал в Де Ниро знакомого соседского паренька на вечеринке у Джея Кокса. Их последний фильм «Казино» — восьмой по счету за двадцать лет. Они делали другие фильмы с другими людьми, но всегда возвращались друг к другу.
«Казино» — это кульминация совместного творчества Скорсезе и Де Ниро, то, к чему они шли, начиная еще со «Злых улиц». «Лос-Анджелес таймс» называет его «картиной, где у Джонни Боя появляются крылья — крылья Икара». Фильм этот соединяет Скорсезе и Де Ниро с актером Джо Пеши и сценаристом Николасом Пилледжи, который написал в свое время «Славных парней». Трехчасовой эпический фильм является естественным продолжением «Славных парней» и заключительной частью трилогии, которая начинается со «Злых улиц».
Трудно себе представить, чтобы фильм одного из них, сделанный без участия другого, был бы того же уровня, как их совместная картина. Даже самый слабый из их фильмов, «Нью-Йорк, Нью-Йорк», сделан с ощутимым обаянием, проистекающим из их взаимоотношений. Еще лет пятнадцать на зад Стивен Спилберг сравнивал эту пару с противоположными и неразделимыми «инь» и «янь» китайской философии; Скорсезе — мыслит, Де Ниро — делает.
Сейчас режиссер говорит, что тогдашнее сравнение Спилберга очень близко к истине:
«Боб знает, как взяться за вещи, которые я хочу сделать. Думаю, ему нравится изображать эти аспекты характеров, и несомненно, он испытывает что-то вроде моментов катарсиса, когда ощущает эмоциональную правду. Звучит довольно искусственно, но когда мы с ним работаем вместе, у нас в ходу фраза: «Это чувствуется точно». Если я его спрашиваю, правильно ли будет сделать так-то, он может мне ответить: «Э-э, это не чувствуется точно». А потом может сказать: «Да, да, это чувствуется точно». Такое трудно объяснить. Это словно его первичное ощущение как актера. И это очень интересно. А словами он вряд ли сумеет что-нибудь выразить».
В прошлом Де Ниро приходилось уговаривать и даже чуть не принуждать Скорсезе делать тот или иной фильм. Но по поводу «Казино», как говорит Скорсезе, у них было полное согласие.
«То, что было в характере персонажа, представляло огромный интерес для Боба, — утверждает режиссер. — Это было иначе, чем играть «наружу». Рофстейн держит себя под контролем и не дает волю своим эмоциям. Чем холоднее он будет, тем лучше он сможет почувствовать температуру игры, эмоционально оставаясь вне ее. Это очень привлекало Боба».
Нетрудно понять, почему Де Ниро, который распоряжался своей собственной жизнью уже лет с десяти, мог понравиться Рофстейн, человек, само существование которого зависит от умения владеть собой. Даже когда его жена угрожает бросить его и уехать с ребенком, он не теряет голову. И именно его самоконтроль держит его на вершине игры и позволяет избежать тех трагических последствий, которые постигают почти всех остальных героев фильма.
Подобно «Хорошим ребятам», сначала это была правдивая книга, которая затем трансформировалась в фильм. Пилледжи принялся изучать реальную историю профессионального игрока из Лас-Вегаса, Фрэнка Розенталя, «Левши». Уже тогда Де Ниро и Скорсезе обсуждали данный проект, но оба были заняты другими картинами. Но потом Скорсезе обратился к Пилледжи с просьбой написать сценарий до книги.
Де Ниро сыграл Левшу — Розенталя, по фильму Сэма Рофстейна — Туза, игрока, способности которого сделали его в Вегасе настоящей легендой. Он поднимается по лестнице успеха, делая миллионы для своих боссов, и в конце концов обзаводится собственным казино. Он женится на яркой холодной блондинке Джинджер Маккенна, которую играет Шарон Стоун. Этот брак обеспечивает ему достаточное доверие в местном обществе Вегаса, и его даже принимают в именитый клуб. Джо Пеши играет его старинного приятеля, Никки Сантаро, мафиози-вымогателя, который прибывает в город с целью рэкета и вскоре оставляет за собой цепочку трупов. В результате карьера и вся жизнь Рофстейна терпит полный крах, и он во всем винит жестокого Сантаро. Когда он решает вступить с Сантаро в противоборство, дело заканчивается трагедией.
Хотя фильм может показаться больше рассчитанным на массовый успех, чем некоторые их ранние работы, «Казино» тем не менее сделано из того же сплава, что и «Злые улицы», «Бешеный бык» и «Славные парни». Рофстейн один отвечает за свое падение, так же, как Джонни Бой и Джейк Ла Мотта.
«Это самая старая история в мире, — говорил Скорсезе. — Это люди, которых влечет их гордыня, и они теряют свой рай на земле. Если бы они справились со своей задачей, все было бы хорошо. Никто ничего не потерял бы. Но процесс выходит из-под их контроля. Я думаю, из фильма можно больше почерпнуть, если следишь за тем, как кто-то поступает ошибочно и что из этого выходит. И когда люди сталкиваются в своем зле. Это словно своего рода катарсис».
Снимать «Казино» было тяжким занятием. Съемки продлились почти пять месяцев, и поскольку Скорсезе решил, что весь фильм будет снят на натуре, пришлось делать длительные ночные съемки. Найти где-нибудь местечко, которое выглядит как Лас-Вегас в 70-е годы (к которым отнесено действие фильма), почти невозможно, и наконец на Ривьере удалось отыскать уголок, да и то он соответствовал лишь в некоторые моменты затишья. Это означало, что Де Ниро вместе со всей съемочной группой надо было в течение целых полутора месяцев работать каждую ночь, когда на Ривьере спокойнее. И каждое утро в десять часов они должны были выметаться прочь, чтобы казино могло нормально осуществлять свою ежедневную задачу по освобождению игроков от их наличности.
Вообще говоря, Лас-Вегас никогда не останавливается, и вне досягаемости камеры и ночью продолжалась обычная игра. После съемок звукорежиссер прошел через все круги ада, удаляя из записи фоновый шум… Скорсезе даже помнит, как один раз прямо на монитор камеры упали пролетевшие через ползала игральные кости… Но и в эти напряженные часы съемок в казино стекались толпы заезжих трудяг и туристов посмотреть на «самого Де Ниро», «саму Шарон Стоун» и «самого Джо Пеши». Очень скоро воротилы Лас-Вегаса осознали, что у них появился еще один дополнительный козырь для привлечения посетителей, и они вывесили перед входом транспарант с надписью: «Роберт Де Ниро, Джо Пеши и Шарон Стоун снимаются внутри этого павильона!»
