Вообще говоря, Лас-Вегас никогда не останавливается, и вне досягаемости камеры и ночью продолжалась обычная игра. После съемок звукорежиссер прошел через все круги ада, удаляя из записи фоновый шум… Скорсезе даже помнит, как один раз прямо на монитор камеры упали пролетевшие через ползала игральные кости… Но и в эти напряженные часы съемок в казино стекались толпы заезжих трудяг и туристов посмотреть на «самого Де Ниро», «саму Шарон Стоун» и «самого Джо Пеши». Очень скоро воротилы Лас-Вегаса осознали, что у них появился еще один дополнительный козырь для привлечения посетителей, и они вывесили перед входом транспарант с надписью: «Роберт Де Ниро, Джо Пеши и Шарон Стоун снимаются внутри этого павильона!»
Де Ниро воспринимал эти помехи в работе и постоянное вторжение зевак с тем удовольствием, с каким всякий принял бы нахальное вмешательство в работу при почти невыносимых условиях… Его обычная клоунада на пару со Скорсезе теперь поднялась на новый уровень, особенно в присутствии таких комедийных актеров, как Дон Риклз и Алан Кинг, которые также были в труппе. Особенно нелегко было Де Ниро парировать Риклзу, который играл простенькую роль подручного Туза — Рофстейна. Актер стал постоянной мишенью для колючих намеков комика, но Де Ниро оставался на удивление благодушен. Уже имея опыт управления целой съемочной группой на собственном фильме «Бронкская история», Де Ниро теперь понимал, что в трудных условиях некоторое количество шуток и юмора просто необходимо, неважно, от кого они исходят и в кого направлены… Надо полагать, что Скорсезе ни в коем случае не допустил бы подобного ерничества, если бы предварительно не обсудил этого приватно с Де Ниро.
Странным образом в фильмах Де Ниро — Скорсезе почти всегда присутствует яркая блондинка. На сей раз это была Шарон Стоун, а до того — Сибилл Шеперд в «Таксисте», Кэти Мориарти в «Бешеном быке» и Джессика Ланг в «Мысе страха».
Стоун была одной из множества известных актрис, которым давали читать роль Джинджер. У нее было две встречи с Де Ниро и Скорсезе, которые завершились, по ее мнению, ничем. А потом, к удивлению поклонников Скорсезе, да и всего Голливуда, Шарон вдруг получила эту роль. В прошлом в адрес актера и режиссера частенько высказывались обвинения в том, что они ведут себя как «итальянские бабники», но Шарон Стоун как будто не походила на роль их «жертвы». Тем не менее она привела в восторг бульварную прессу, неосторожно высказав мнение, что Де Ниро — самый лучший «целовальщик», которого она только встречала в жизни. Однако это заявление явно было просто костью, брошенной в пасть прессы.
«Я давно уже знаю Боба, он всегда такой чудесный джентльмен, — заявила она. — Работать с ним было здорово, но иногда, правда, картина напоминала нечто среднее между «Кто боится Вирджинию Вульф?» и «Хорошими ребятами». У нас было несколько солененьких сцен, вырезанных потом при монтаже, когда мы вдруг обрывали на середине и начинали пересмеиваться, потому что оба были «в отпаде».
Да, это, конечно, уже не тот Де Ниро, который оставался в роли на протяжении всего периода съемок. Трудно представить себе Трэвиса Бикла, который начинает хохотать посреди снимаемой сцены… Но это — всего лишь еще одно подтверждение тому, что с годами Де Ниро пришел к мысли о возможности притворства в игре… Однако Стоун, как и многие другие партнеры Де Ниро, ощущала превосходство его профессионализма и стремилась подтянуться до его уровня.
«Боб играет человека, которому эта женщина, моя героиня, часто действует на нервы. Она доводит его до исступления. И мне надо было быть посмелее, чтобы добиться этого. Я долгое время колебалась, как мне поступить. Я знала, что у меня есть некоторые способности, которые до сих пор я не имела возможности продемонстрировать. Но нам еще пришлось пройти немалый путь, прежде чем я поняла, что могу делать вещи, о которых раньше и подумать не могла… Думаю, я не только себя удивила, но и всех там».
Героиня Стоун постепенно скатывается к алкоголизму по ходу действия, и это тоже способствует крушению империи Рофстейна. Когда Скорсезе в период съемок «Последнего искушения Христа» попросили охарактеризовать свои картины, он сказал, что его фильмы — о грехе и искуплении. Но возмездие Тузу приходит разве что за грех гордыни. Гордыня, действительно, нередко предшествует падению.
«Казалось бы, дело в одной мелочи, которая все сводит на нет, — говорил Скорсезе в интервью «Лос-Анджелес таймс» о Рофстейне. — Действительно, вроде бы мелочь, но на самом деле — это его неспособность отдавать. В картине есть определенные сцены, где он должен уступить некоторым людям, но не уступает. За своим рабочим столом или в постели он всегда отказывается уступить. И людям остается только взять у него что-то силой. Гордыня — великий грех. Именно этот грех и создал Люцифера, ведь он сперва был ангелом, который затем возомнил, что может быть превыше Бога, и был низвергнут в Преисподню. До этого момента он был любимцем Бога, но решил, что может быть превыше всего. Мне очень интересен этот персонаж, у которого в каждом поступке на десять шагов впереди идет его гордыня. Это вроде той старой истории, которую вы готовы слушать снова и снова».
Работа со Скорсезе, казалось, снова оживила Де Ниро, как это было после «Славных парней». Закончив съемки «Казино», Де Ниро приступает к колоссальной задаче: он берется делать четыре фильма подряд, один из которых — в качестве продюсера, и вдобавок вскользь намекает на намерение быть режиссером в пятом. Следует сказать, что его выбор выглядел удачным, он наметил всех первоклассных режиссеров, с которыми раньше не работал.
После «Казино» Де Ниро опять «преступает» закон в следующем своем фильме «Схватка». Картина сделана режиссером Майклом Манном, снимавшим раньше культовые фильмы и заслужившим у критиков похвалы такими лентами, как «Вор» и «Охотник за людьми», после чего сделал «забойный» телесериал «Полиция Майами» (в оригинале «Miami Vice») и кинохит «Последний из могикан».
В «Схватке» Де Ниро играет профессионального уголовника-главаря Нила МакКолея, который готовится передать «дело» в руки своего молодого протеже, которого играет Вэл Килмер. Возмездие приходит к МакКолею в облике бывалого полицейского Винсента Ханна, которого играет Аль Пачино. Де Ниро и Аль Пачино еще никогда не появлялись в одной сцене — во второй части «Крестного отца» у них не было общих сцен, — и перспектива увидеть их наконец вместе была невероятно соблазнительной, особенно для режиссера Манна.
«Меня спрашивают, трудно ли было сочетать их в одной сцене, и я спокойно, безо всякой драмы отвечаю: нет, — говорит Манн, словно слегка извиняясь. — Когда я начал размышлять над этим фильмом, я увидел его как дуэт и стал прикидывать пары актеров. Первыми я поставил Боба и Аль Пачино. Я послал обоим сценарии, и через пару недель они согласились. Они дружили вот уже двадцать лет и давно уже, похоже, искали возможность сделать что-нибудь вместе».
