Июля 17-го находились мы под 70°56'48'' широты и 155°31' счислимой долготы. Термометр показывал 16 ½° тепла. Столь теплая погода в продолжение трех дней заставила бы нас забыть, что мы находились под 70° с. ш. если бы нам не напоминали того вечно замерзшая земля и необозримые ледяные пространства моря. Три дня тому назад кутались мы в зимние шубы, а теперь легчайшая одежда была уже нам в тягость. Солнце в течение 72-х часов не сходило с безоблачного небосклона.
Испарения Ледовитого моря, усиливая преломление солнечных лучей, беспрестанно изменяли положение и окраенность светила: оно то уменьшалось, то принимало эллиптическую форму или, по-видимому, скрывалось за горизонт и вдруг снова поднималось в полном блеске. Такое странное и великолепное явление продолжалось целый день, и, несмотря на нестерпимую боль в глазах от яркого света и сильной рефракции, я не мог налюбоваться волшебной картиной. Ночью на 17-е число, когда солнце стояло на полуночном меридиане, измерял я секстантом горизонтальный и вертикальный поперечники; первый был 37′15′′, а второй 28′20′′.
Июля 18-го показались на горизонте небольшие облачка, но над нами небо было ясно. Поднявшийся к вечеру сильный северный ветер нанес густые тучи и принудил нас снова закутаться в шубы. Плоский берег изрезан здесь мелкими озерами и покрыт наносным лесом. На расстоянии 19 ½ верст, которые сегодня мы проехали, впадают в море четыре реки. Первая и значительнейшая из них называется Большая Конечная. Две версты от нее – Малая Конечная. Еще четыре версты далее течет река, названия которой проводники мои не знали, и наконец четвертая – Шкулева, где мы расположились ночлегом. Все эти реки извиваются в крутых берегах, прорезывая цепь невысоких холмов. На берегах Большой и Малой Конечных выстроены балаганы.
Вьючные лошади наши были так измучены, что мы разложили часть поклажи их на других, а проводники мои пошли пешком.
Июля 19-го северный ветер усиливался; все утро шел дождь, а к полудню, несмотря на 11° тепла, выпал порядочный снег. После полудня проехали мы 9 верст по берегу, переправились через довольно широкую речку и, проехав еще 3 ½ версты, достигли Лагачкина – восточного протока реки Алазеи. Глубокий и быстрый проток этот течет большими излучинами в крутых берегах и неподалеку от устья раздваивается и образует остров, который от W к О имеет до двух верст протяжения. Мы переправились через реку в том месте, где она до 150-ти сажен ширины, проехали 3 ½ версты далее и, снова переправившись через другой рукав Алазеи, так называемый Большой Алазейский проток, расположились потом недалеко от берега на ночлег.
Алазея самая значительная река из впадающих в море между Колымой и Индигиркой. Она вытекает под 67° широты из Алазейских гор, принимает в себя множество побочных рек с гор и из озер, довольно глубока и, образуя в течении своем крутые изгибы, впадает в море пятью рукавами; два восточных протока, через которые мы переправлялись, самые важнейшие, а остальные три маловодны и нередко совершенно высыхают.
Рукава Большой Алазейский и Лагачкин образуют остров, в NNW направлении имеющий до 12-ти верст протяжения. Лагачкин рукав течет при устье между низменными берегами чрезвычайно быстро; от западной оконечности берега идет здесь в море длинная песчаная коса. Тут, к великой радости моей, нашел я моих проводников – якутского старшину Сазонова с шестью свежими лошадьми для смены. Он приехал сюда по прежде заключенному условию из ближайших якутских селений (в расстоянии 150-ти верст) и ожидал меня уже пять дней.
Слабый ONO ветер очистил атмосферу, и 20-го июля термометр возвысился до 11°. После долгого времени одиночества общество наше увеличилось, и я решился провести здесь целый день. Мы забросили сеть и поймали шесть больших нельм и до двадцати чиров, чем и угостили наших новых знакомцев, а они, со своей стороны, помогли нам починить лошадиную сбрую и исправить почти развалившиеся лодки.
На другой день в 4 часа пополудни отправились мы далее на свежих лошадях. Десять расстояний луны от солнца определили долготу нашего ночлега в 153°43'10 ½′′ и убедили меня в верности моего счисления. Отклонение магнитной стрелки было 10°00' восточное. В 13-ти верстах от ночлега, переправившись еще через один рукав Алазеи, мы достигли Малого Алазейского протока и переехали через него вброд. Здесь остановились ночевать. Низменный берег покрыт был тощей, редкой травой и множеством наносного леса.
Июля 22-го сильный восточный ветер покрыл небо тучами, перешел к вечеру на север и нагнал густой туман. В полдень термометр показывал 9 ½° тепла. Мы находились под 70°48'46'' широты и 152°59'44'' долготы, определенной десятью расстояниями луны от солнца. Следуя направлению берега, переправились мы в шести верстах от ночлега через речку Булгину. Проехав еще 11 ½ верст, переправились опять через небольшую речку, которая в двух верстах от устья речки Блудной. Она течет чрезвычайно быстро между крутыми берегами, и ширина ее до 80-ти сажен.
Сильный ветер не позволил нам переправиться через устье на маленьких лодках и принудил подвинуться по отмели на N до 5 ½ верст от устья. Здесь переехали мы через оба рукава по льду, и в восьми верстах отсюда остановились ночевать при устье реки Вшивой, под 70°55' счислимой широты и 152°15' долготы.
Вшивая река довольно глубока, течет между уступистыми берегами и шириной при устье до 80-ти сажен. Юкагиры называют ее Пилой, потому что быстрым течением подмывает она берега и увлекает за собой землю, открывая таким образом в нижних слоях множество мамонтовых костей. На восточном берегу находятся балаган, юрта и большой деревянный крест, по словам жителей берегов Индигирки, выброшенный сюда морем вместе с наносным лесом. На нем была некогда вырезана надпись, но я едва мог разобрать несколько букв без всякой связи.
Июля 23-го проехали мы по низменному берегу 26 верст и переночевали у речки Делокобой. Мы расположились на довольно возвышенном месте. Ночью сильный северный ветер нагнал воду на берег и принудил нас искать другого убежища, но и туда начали достигать волны, так что с трудом переправились мы на близлежащий холм. На другое утро, с переменой ветра, вода сбыла, и мы продолжали путь по низменному берегу. В пяти верстах отсюда достигли мы Колымского протока, восточного рукава Индигирки. Резкий северный ветер охладил температуру, и в полдень было только ½° тепла.
Колымский проток шириной до трех верст и отделяет от твердой земли Колесовский остров, северная часть которого была покрыта туманом. Вдоль восточного берега проехали мы 6 верст, переправились через реку Пропадшую и в 5 ½ верстах от нее остановились возле устья Блудной. Место ночлега было под 71°00' счислимой широты и 151°10' долготы.
