сообщать нам об этом. Ошибаться и пускать читателя по ложному следу может и сам главный герой, и его антагонисты, и свидетели.
С этих позиций мы и оценим показания других допрошенных по делу Груздевой людей. Но сначала вернемся к пресловутому протоколу осмотра места проишествия:
«...В центре комнаты стол, круглый, покрытый чистой белой скатертью...
...Вокруг стола четыре стула, N 1, 2, 3 и 4 (см. схему). Стулья N 2 и N 4 от стола отодвинуты каждый примерно на 50 см...
(Почему стулья стоят так аккуратно? Разве не со стула должна была упасть, уронив и его, убитая Лариса?)
...В центре стола - банка с вареньем (по виду вишневым), фаянсовый чайник, нарезанный батон (на ощупь - вчерашний), столовый нож, половина плитки шоколада "Серебряный ярлык" в обертке...
...На столе против стула No 2 чашка с жидкостью, похожей на чай, наполненная на две трети. На краю чашки след красного цвета, - вероятно, от губной помады... Рядом блюдце с вареньем и рюмка, до середины наполненная темно-красной жидкостью, - по-видимому, вином...
...На столе против стула No 4 чашка с жидкостью, похожей на чай, полная. Блюдце с вареньем... Рюмка, на дне которой темно-красная жидкость, - по-видимому, вино... Бутылка 0,5 л с надписью: "Азербайджанское вино. Кюрдамир", почти полная, с темно-красной жидкостью, сходной по виду с вином в рюмках... На отдельном блюдце - половина плитки шоколада, надкусанная в одном месте... Хрустальная пепельница, в которой находятся три окурка папирос "Дели" с характерно смятыми-концами гильз. Чайная ложка..."
Что мы тут видим? Судя по расположению стульев, стол был сервирован на двоих, но что эти двое за столом делали? Рядом с каждым из сотрапезников стояла почти полная чашка чая и почти полная рюмка вина. Что это значит? Можно представить себе картину, при которой собеседники выпили по рюмке вина, решили этим ограничиться и перешли к чаепитию. Можно предположить, что собеседники попили чаю, решили перейти к более интересному времяпровождению и открыли вино. Но предполагать, что они, особенно собеседник на стуле № 2, пили вино, прихлёбывая его горячим чаем, нелепо.
Ещё более нелепо предполагать, что собеседник, сидевший на стуле № 2 (то есть Фокс), выпив одну рюмку вина, выкурил за то же время целых три папиросы. Как курильщик с двадцатилетним стажем могу засвидетельствовать, что три папиросы — это минимум часовая беседа за накрытым столом. Бокал же (а тем более рюмка) вина растягивается минут на двадцать, не больше. Вайнерам, как людям творческой профессии, полжизни проведшим на банкетах и званых ужинах вся эта временная раскладка была ясна безо всяких расчетов!
Так что сервировка стола не лезет ни в какие рамки, и совершенно очевидно, либо чай, либо вино здесь лишние, что их поставили на стол с той же целью, с какой двигали тело Ларисы. Лишние здесь и три окурка в пепельнице.
Вот смотрите:
Неожиданно для себя сиплым голосом я спросил:
- Гражданин Груздев, скажите... ваша жена курит? То есть курила?..
Груздев внимательно посмотрел на свою папиросу, потом, не скрывая недоумения, сказал уныло:
- Не-ет... Она даже запаха не переносила табачного. Я на кухню всегда выходил...
Можно, конечно, предположить, что нелюбимому мужу Лариса поблажек не делала, а любовнику вот взяла и сделала. Но всему же есть мера: три перекура прямо за накрытым к романтическому ужину столом за пятнадцать -двадцать минут - это уж чересчур!
Поскольку подбрасывать на место преступления и блюдца с вареньем никакого смысла не имело, то сделаем вывод о том, что подброшены были окурки и бутылка вина с отпечатком пальца Фокса.
Есть несколько деталей, которые помогут нам разобраться в возникших вопросах. Например, допрос почтальонши:
«Квартиру эту я хорошо знаю, - сказала пожилая почтальонша, водрузив на остренький носик большие, должно быть, мужские очки и раскрывая разносную книгу.
- Слава богу, не первый год корреспонденцию доставляю на этот участок. Вот поглядите - телеграмма Груздевой Ларисе, из Семипалатинска. Время доставки - девятнадцать двадцать, число - 20 октября, и подпись её, Ларисы, собственноручная. Знала я ее хорошо, тут никакой ошибки! Она еще всегда приглашала чайку выпить, приятная очень женщина, вежливая, обходительная...
Я подумал: что бы еще узнать у почтальонши? И спросил:
- Вы не обратили внимания, она в обычном была состоянии или, может, возбуждена, расстроена?..
- Ой, что вы! Наоборот, очень веселая была, все напевала что-то, затащила меня на кухню - у них коридорчик очень маленький... Там, на кухне, она и телеграмму при мне прочитала, и расписалась, только что чаю не предложила - я потому и заметила, что она обычно-то предлагает».
Здесь мы видим одну очень интересную деталь. Почтальонша, безо всяких наводящих вопросов, дважды сообщает Шарапову, что неоднократно пила в квартире Груздевых чай. И в день убийства была в этой квартире, но в этот раз чай не пила!
В своё время Агата Кристи, устами Эркюля Пуаро, учила нас, что сыщик должен думать не о том, что ему сказал свидетель, а о том, зачем он сыщику об этом сказал. Зачем почтальонше, дважды, по собственной инициативе упоминать о том, что Лариса регулярно угощала её чаем? Видимо ко времени допроса почтальонша уже знала, что в квартире, куда она приносила телеграмму, в тот же день произошло убийство. И беспокоило её то, что на чайной чашке остались отпечатки её пальцев — вот она и позаботилась она об объяснении этого обстоятельства заранее!
В противном случае, ни почтальонше не было нужды говорить об этом Шарапову, ни Вайнерам вкладывать в уста почтальонши именно эту деталь о чаепитиях её и Ларисы. Тем паче упоминать об этом дважды, что б вдумчивый читатель ни в коем случае не прошел мимо этой детали.
Полагаю, что в тот день почтальонша действительно принесла Ларисе телеграмму, и радостно возбужденная Груздева, для того, что бы убить время в ожидании гостя, потащила её пить чай в комнату. Почему же почтальонша скрыла этот факт?
Есть два варианта объяснения разной степени вовлеченности почтальонши в развернувшиеся события. В первом случае она спокойно выпила полчашки чаю, поболтала с хозяйкой и ушла. В
