50
См.: Бойд-1987 — он зашел гораздо дальше прочих.
Бойд-1987, 594.
Первый эпиграф из стихотворения Набокова «Слава»; второй из Дантова «Ада»: «…искусство ваше как бы внучатно Богу».
В юбилейном сборнике: Аппель-1970, 291. «Какой-нибудь любитель анаграмм может извлечь отсюда очередную волшебную фразу». На это место в статье Хьюза мне указал профессор Гавриель Шапиро в начале восьмидесятых годов, когда мы с ним оба были кандидатами в Иллинойском университете.
Например, «èto mne prielos'» и «èto mne primel'kalos'» в письме к Эдмунду Вильсону 1943 года, или «èti zagolovki» из письма к нему же 1946 года. В 1950-е годы Набоков перестал пользоваться тяжелым акцентом, придумав новую систему для своего многолетнего труда по «Евгению Онегину».
По-английски выходит даже лучше оригинала: из слова anxiety (тревога, вызванная страхом) предлагается изъять tiny, т. е. маленькую часть, после чего остается axe, топор.
См. главу о «Приглашении на казнь», в частности 18-е примечание к ней.
Запись в дневнике Набокова от 1 декабря 1974 года (Бойд-2, 663). В американском издании «Лауры и ее оригинала» (2009) это отброшенное автором раннее заглавие книги опрометчиво поставлено как бы вторым названием, подзаголовком, что неизбежно вводит несведущего читателя в заблуждение.
Это важное обстоятельство опровергает самую возможность нескольких более или менее осмысленных анаграмматических перестановок этой шифрованной фразы, которых появилось около полу-дюжины с тех пор что я впервые напечатал разбираемое здесь решение. Шифр обезсмысливается, если скрываемый им текст двусмыслен. Но есть и другие, как внутренние, так и объективные доказательства верности этого чтения — например, особенности пунктуации и сохранившиеся черновики романа. Надо сказать, что с этим чтением безоговорочно согласны были и вдова, и сестра Набокова — обе из числа самых тонких и осведомленных его читателей.
Слова, близко напоминающие один важный, ненапечатанный Пушкиным вариант «Брожу ли я вдоль улиц шумных», где он говорит, что «мысль о смерти неизбежной везде близка, всегда со мной». Здесь та же тема.
СТ, 130.
ВА, 26, а также: Пнин, 110 и 114, и ГП, 16. Ср. следующий пассаж из «Дара», словарь которого очень напоминает это стихотворение:
…затем, как дым от дуновения, оно поддалось куда-то и расплылось… Он распахнул окно. Исписанные листы на столе вздрогнули, один завернулся, другой плавно скользнул на пол (142).
Ср. примеч. >>>
У водоразделов мысли. Т. 1. Париж. 1985. С. 339.
Brian McHale, Postmodernist Fiction. London: Routledge, 1993, pp. 18–19.
Об этом см. главу «Разрешенный диссонанс», особенно >>> и след.
На одной из последних стадий чернового манускрипта В. именовался «Георгием Грешиным». Этот «В.» имеет некоторое отношение к повествователю из разсказа «Весна в Фиальте»: там он Василий, но в переводе на английский стал Виктором, чтобы сохранить эту начальную литеру (Василий по-английски «Basil», Бэзл). Набоков называет биографа Найта «Виктором», отвечая в позднейшем письме своему первому биографу Фильду; однако, зная их натянутые отношения в то время, нельзя исключить тут возможность особенного рода розыгрыша: в письмах к жене в половине 1930-х годов он зовет себя в третьем лице Виктором, своим как бы агентом, особенно когда речь идет о гонорарах, и эта внутрисемейная игра шла из письма в письмо довольно долго.
«Возражение на статьи Кюхельбекера в Мнемозине». Прилагательное «творческий» у него встречается всего тринадцать раз, и по большей части в поэзии, т. е. на родине метафоры.
Многие едва ли не автоматически заходили в этот тупик. Еще до выхода книги, в 1941 году, Набоков отвечал Эдмунду Вильсону, читавшему ее в рукописи и, конечно, тотчас попавшему на этот след: «Нет. Если не считать неясных очертаний шахматной партии в одной главе, в книге нет никакого развития шахматной идеи. Звучит привлекательно, но чего нет, того нет (выделено Набоковым)». С другой стороны, курьезно, что именно в Рокебрюне голландский богач Ван Остером устроил (в 1992 году) первый из двадцати ежегодных «янтарных» (по имени его новорожденной дочери Мелодии Янтарии) шахматных турниров ускоренной игры (позже — и игры вслепую), куда приглашались лучшие гроссмейстеры мира.
Надо сказать, что Набоков вообще терпеть не мог жанра «романизированной биографии» à la Maurois, который как раз был в моде в то время (1937–1939), с его пунктирной границей между жизнью действительной и присочиненной; и сам В. называет в одном месте этот род беллетристики «наихудшим видом литературы из всех известных».
В остатке оказывается артикль «а», но и он не без применения, если учесть, что английское «knight», как было уже сказано, означает еще и шахматного коня.
«See under Sebastian». The Nabokovian. 24. 1990 (Spring), pp. 24–29. Мой перевод романа, с несколько иным вариантом этого эссе, вышел в 2008 году в новой серии сочинений Набокова в издательстве «Азбука».
Замечу, что в одном из писем к жене 1926 года Набоков пишет имя святого римлянина «Св. Севастіанъ», как оно и принято было по-русски, а не на западный манер, через «б».
Об этой антиномии в «Пнине» см. следующую главу. Интересно, что эта принципиальная несовместимость персонажей с особенной ясностью выражена в ранней пьесе Тома Стоппарда, которая и своим названием — The Real Inspector Hound («Настоящий сыщик Ищейко», 1967) — походит на наш роман: «Мы [Мун и Хиггс] как будто можем существовать только по очереди… Мое присутствие определяет его отсутствие, его отсутствие подтверждает мое присутствие, его присутствие делает невозможным мое…»
Эпиграф: M. С. Эшер. По приближении к безконечности. См.: Эшер-1988, 42.
«Нью-Йоркер», где между ноябрем 1953 года и ноябрем 1955 были напечатаны главы 1-я, 3-я, 4-я, и 6-я.
Н-В, 282. Я предполагаю, что роман был начат 18 мая, потому что в журнальном варианте первой главы сказано, что это день его рождения (потом Набоков перенес его на 15 февраля).
Письмо к Ковичи от 29 сентября 1955 года. ИП, 178.
ИП, 156–157.
К концу 1980-х годов положение несколько изменилось с появлением книги профессора Леоны Токер (Токер-1989), второй части биографического труда Бойда и моей книги о «Пнине» (Б-1989).
Мейер-1988, 217. Сюда можно прибавить и четвертого иностранца (первого хронологически) профессора французской словесности из «Сестер Вэйн», «холодного, нечуткого наблюдателя поверхностных планов бытия» (ИП, 116), одинокую фигуру которого можно разглядеть во французском профессоре из раннего и забытого английского стихотворения Набокова «Изгнанник» («Нью-Йоркер», 24 октября 1942 года, с. 26).
Джеффри Вест, рецензия романа Фолкнера «Авессалом, Авессалом!», в Литературном приложении к лондонской «Таймс», 20 февраля 1937.
Разсуждения Набокова об этом гоголевском приеме изложены в его лекциях по русской литературе (РЛ, 19–23). См. также: Гайд-1977 и Б-1989, 16–17, особенно же Приложение А, «Действующие лица».
См.: Б-1989, 15–16, 121–123, и Приложение В.
1. «Пнин», 2. «Пнин не всегда был бобылем» (эту главу журнал «Нью-Йоркер» отверг, т. к. она «слишком уж печальная»), 3. «Пнинский день», 4. «Виктор знакомится с Пниным», 5. «Пнин под соснами» (отклонена журналом из-за нескольких антисоветских пинков), 6. «Пнин задает вечеринку» и 7. «Я знал Пнина» (этой главы Набоков журналу не предлагал).
Письмо к Кассу Канфильду, из издательства «Харпер и его братья», от 8 декабря 1955 года. ИП, 182.
PC, 32, 84–5. Б-1989, 190.
