Сказать, что Швеция была не на шутку напугана решительностью германского фюрера — значит не сказать ничего. И хотя правительство и объявило о готовности защищать свой нейтралитет, военное командование прекрасно осознавало, что обороноспособность страны была серьезно ослаблена переброской значительной части военной авиации, артиллерии, а также всех видов военного снаряжения Маннергейму. Не были ослаблены лишь военно-морские силы и береговая оборона, однако адмиралы и высший офицерский состав был ненадежен, симпатизировал Германии и готовил военный переворот.
Во главе заговора стоял вице-адмирал Тамм. По его приказу военные корабли, вошедшие в фиорд, соединяющий Балтийское море с озером Маларён, на котором расположен Стокгольм, должны были высадить в ночь с 10 на 11 апреля десант, в задачу которого входил арест премьер-министра Ганссона и его правительства. В свою очередь, офицеры столичного гарнизона должны были оказать морякам помощь, блокировав военное министерство, полицию и верные правительству части.
Заговор, однако, не удался: узнав о нем, англичане проинформировали начальника контрразведки, а тот доложил начальнику генерального штаба.
Премьер-министр, получив сообщение о заговоре, тут же информировал короля. Было принято решение арестовать вице-адмирала Тамма и близких ему морских офицеров. Были произведены аресты и среди офицеров стокгольмского гарнизона.
Если политическая обстановка в Швеции относительно нормализовалась, то экономическое положение страны резко ухудшилось: полностью прекратилась торговля с западноевропейскими странами и Америкой. Торговые суда либо застряли в портах воюющих держав, либо были поставлены на прикол у шведских пристаней. Экспорт шведской железной руды, шедший через Нарвик, полностью прекратился. Лесная и целлюлозная промышленность северной Швеции, работавшая на Англию и США, остановилась. Внешняя торговля Швеции, игравшая значительную роль в ее экономике, сократилась за две недели германского вторжения в Скандинавию на 60 процентов. Финансовое положение страны стало отчаянным.
Шведскую элиту охватили чемоданные настроения. Первым сбежал из Стокгольма и из Швеции один из самых богатых ее жителей — крупный миллионер-промышленник Веннер-Грен. За ним последовали члены семьи миллионеров Бонниер. А банкиры Валленберги уже давно наслаждались гостеприимством далекой от войны Америки. Миллионеры, банкиры и дельцы помельче покинули столицу, надеясь избежать бомбежек, спрятавшись в мелких городках или поселках. Большинство из них направилось на север Швеции, к финской границе и в Финляндию — поближе к берлоге русского когтистого медведя. Теперь даже они поняли, что получившая советские гарантии безопасности Финляндия стала самым спокойным местом, где можно было действительно не бояться неожиданных бомбардировок или вторжения иностранных войск.
И вот настало 22 июня 1941 года.
Казалось бы, нейтралитет, как и дворянство, обязывает. Однако в этот же день немцы потребовали согласия на транзит через Швецию немецких войск, следовавших из Норвегии в Финляндию на северный участок советско-германского фронта. И король Густав V, грозя правительству отречением, вынудил его пропустить гитлеровские войска. В нарушение всех норм нейтралитета и Гаагских конвенций. Одним словом, «нейтралитет» был истолкован отчего-то в пользу Германии и в ущерб СССР и мог быть выражен простой и незатейливой формулой: «нашим, но не вашим».
Так что блокадой Ленинграда мы обязаны в числе прочих и шведскому королю.
Именно так.
Разумеется, интрига была гораздо глубже, однако по форме все выглядело так, что правительство убоялось отречения своего горячо обожаемого монарха и пошло на откровенное нарушение международно-правовых норм, регулирующих поведение нейтрального государства во время вооруженного конфликта.
Запугав до полусмерти свое правительство, Густав Пятый вернулся домой и принялся со спокойной душой за любезное его сердцу вышивание.
В свою очередь премьер-министр социал-демократ П. А. Ханссон обещал шведам, что больше ни одна немецкая дивизия не будет пропущена на советско-германский фронт, а сама Швеция не вступит в войну против СССР. Однако несмотря на эти обещания и заверения, сделанные по большей части для Сталина, нежели для собственного народа, немецкие транспортные суда продолжали перевозить в Финляндию войска. При этом, опасаясь атак советских подводных лодок, они частенько укрывались в территориальных водах Швеции, а до зимы 1942–1943 гг. их и вовсе сопровождал конвой шведских военно-морских сил.
Не отрываясь от процесса вышивания, нейтральный Густав V весьма поспособствовал открытию немцам кредита на покупку шведских товаров и перевозки их на шведских же судах, а его благочестивое и нейтральное королевство по-прежнему оставалось основным поставщиком в Германию железной руды и многого другого, без чего война не война, а сущая каторга. В 1941 году он приватно поблагодарил Гитлера за борьбу с «большевистской чумой». Посильную помощь оказывали шведы и своим меньшим братьям: всю войну от них к финнам шли боеприпасы и продовольствие. Трудно даже вообразить, что еще могла сделать «нейтральная» Швеция для воюющих против нас Германии и Финляндии!
Перевозку немецких военных материалов через свою страну шведы прекратили лишь в середине августа 1943 года — сразу же после победы Красной армии на Курской дуге. Очевидно, к тому времени венценосный теннисист уже в полной мере осознал, что его политические кружева и вышивание гладью могут товарищу Сталину очень не понравиться. Со всеми вытекающими из этого оргвыводами. Тем более что правовых оснований для того, чтобы объяснить шведам, что они неправы, было у СССР предостаточно.
Здраво рассудив, что на Лубянке иголки с нитками у него отберут, Густав V решил более товарища Сталина не дразнить. А то, что товарищ Сталин был настроен весьма решительно, доказывает хотя бы судьба шведского дипломата Р. Валленберга, арестованного в Берлине сотрудниками Смерша. И если СССР пошел на такой беспрецедентный шаг, как арест дипломата, да еще нейтральной страны, то говорит это о многом. И не только о глубине интриги.
Вот такая история. Вы спросите, отчего мы заговорили о Густаве V и шведах как победителях во Второй мировой войне?
Да что ж тут непонятного? Если бы не преступное милосердие кровавого тирана Сталина, то Красная Армия вполне могла провести в Стокгольме мастер-класс настоящего нейтралитета. Причем еще быстрее и эффективнее, чем на уроке, который им преподал в 1809 году Михаил Богданович Барклай-де-Толли.
Так что отделались шведы вместе со своим королем-спортсменом, можно сказать, легким испугом.
А если учесть, что жертв и разрушений за всю войну шведы так и не познали, то выглядят шведы с их королем-белошвейкой и впрямь победителями.
В советском плену, по данным Управления по делам военнопленных и интернированных Министерства внутренних дел СССР от 12 октября 1959 г., находилось 72 шведа.
И чего им дома не сиделось?
ГЕОРГИЙ ЦАГОЛОВ д.э.н., член-корреспондент РАЕН. МИР И МЫ
БРИК, БРИКС или…?
В конце минувшего века в Америке вышла книга Джима О’Нила «Карта роста: экономические возможности стран БРИК и за их пределами» (Jim O’Neill, The Growth Map: Economic Opportunity in the BRICs and Beyond, New York, Portfolio / Penguin, 2011). Её автор руководит подразделением по управлению активами «Голдман Сакс» — одного из крупнейших нью-йоркских банков с филиалами и представительствами по всему земному шару. Десять лет назад он решил объединить четыре развивающиеся страны (Бразилию, Россию, Индию и Китай) по ряду признаков — быстрые темпы роста, большие внутренние рынки, перспективные потенциалы их развития, а также по мировому весу в политических решениях. Дж. О’Нил предрек, что настанет эра, когда именно эта «четверка», а не США, Великобритания, Германия и Япония будут лидерами мировой экономики. Так родилась концепция БРИК. Тогда прогнозы о стремительном подъеме названной группы государств казались чудачеством.
Однако акроним оказался не только популярен, но и стал жить независимой от его создателя жизнью. Пожалуй, ни одной другой экономической идее в XXI веке не удавалось столь быстро воплотиться в действительность. В 2006 году произошел четырехсторонний контакт министров иностранных дел, а начиная с 2009 года БРИК проводит ежегодные саммиты, на которых обсуждаются вопросы взаимодействия на мировой арене. Группа стала признанным всеми геополитическим и инвестиционным фактором. В странах БРИК живет около трех миллиардов человек — более 40 % всего 7-миллиардного населения планеты.
Торговля между членами организации развивается особенно динамично. Бразилия и Россия активно поставляют сырье, в котором так нуждаются Индия и Китай. Лидеры группы уже обсуждают альтернативы использования американского доллара в качестве основной валюты для торговых расчетов, рассматривают возможности создания общего банка. Китай и Бразилия стали мощными магнитами, притягивающими прямые иностранные инвестиции. В прошлом году в состав объединения была приглашена ЮАР, ставшая его пятым членом. Коалиция стала представлять интересы влиятельных и набирающих силу развивающихся государств четырех континентов: Европы, Азии, Латинской Америки и Африки — и приобрела в полном смысле глобальный формат. Уже сейчас на неё приходится свыше четверти мирового ВВП. Аббревиатура БРИК превратилась в БРИКС (последняя буква означает South Africa).
