Поэтому любая дальнейшая утрата территорий: хоть Чечни, хоть Калининграда, хоть Курил,— приведет к неизбежному распаду России на ряд квазигосударственных образований, более удобных для эксплуатации со стороны так называемого транснационального капитала. В этом отношении ситуация сегодня более чем катастрофическая — как во времена знаменитого сталинского приказа № 227 от 28 июля 1942 года "Ни шагу назад!" И отступать, действительно, больше некуда. Выбор таков. Или идеология "большой России" сохранится и найдет для себя соответствующие государственно-политические формы, опосредовав со временем и еврейские "олигархические империи", и национально-суверенные "субъекты Федерации". Или она окончательно уйдет с так называемого "постсоветского пространства", открыв здесь новую эпоху раздробленности — уже не феодальной, а колониальной.
Между тем властные структуры Российской Федерации, судя по их действиям, при Путине — точно так же, как при Ельцине,— считают данную проблему "несуществующей", предпочитая замазывать убойную экономическую статистику и уверять, что пребывание американских войск в Грузии столь же нормально, как и в Средней Азии. Отсюда — поразительная вялость Кремля, когда дело касается любых вопросов интеграции "постсоветского" пространства, что еще раз наглядно продемонстрировала встреча глав СНГ в Казахстане. Ни явное движение официальной Астаны в сторону Москвы, ни явная возможность решить с Кучмой ряд экономических моментов, объединяющих Украину с Россией,— использованы не были. Иными словами, "беловежский синдром" по-прежнему господствует в политике нашей "правящей элиты".
Синдром этот связан в первую очередь с желанием "хоть тушкой, хоть чучелом", но интегрироваться в "цивилизованный мир". Не исключено, что "сладкая" судьба нобелевского лауреата и миллиардера Горбачева снится по ночам нынешним обитателям Кремля.
"Уникальность ситуации, сложившейся впервые после второй мировой войны состоит в том, что в настоящее время никакая страна мира уже не может противостоять США",— пишет Washington Post. Те же мысли озвучивает и нынешний глава Пентагона Дональд Рамсфельд: "После второй мировой войны мир изменился как с точки зрения существовавшей тогда системы отношений, так и с точки зрения институциональной". Иными словами, в оценке произошедших в мире перемен американцы "пляшут" от Ялты и Потсдама. А в нынешней России полным-полно желающих "предать забвению" или даже "выбросить" из отечественной истории советский период. Останавливаться подробнее на причинах подобной социально-психологической патологии здесь не имеет смысла — это отдельная тема. Речь идет о другом — о системе ценностей, позволяющей делать определенные выводы из событий и принимать на их основе адекватные решения.
Выводы из разрушения СССР не сделаны до сих пор. Более того, даже через десять лет сам этот акт его ведущие участники пытаются представить чем-то формальным и даже полезным. "8 декабря 1991 года вопрос о сохранении союза уже не решался. В составе союза оставались только РСФСР и Казахстан — две республики из пятнадцати. 8 декабря было выписано свидетельство о смерти. Три президента, собравшиеся в Беловежской Пуще, выполнили прискорбную роль врача, который выписал родственникам справку о том, что один из их близких умер" (Сергей Шахрай). "Советский Союз распался прежде всего по вине тех, кто в начале века его антизаконно создавал. И по вине тех, кто потом этот режим тоталитарного государства, развивающегося в немыслимом перекосе, десятилетиями поддерживал" (Геннадий Бурбулис). Иными словами, гибель СССР — дело рук Николая Островского и Алексея Стаханова, победителей Гитлера и покорителей космоса... Как видите, я не сгущал краски, говоря о серьезной социально-психологической патологии.
Задолго до пресловутых "вечных вопросов русской интеллигенции" "Что делать?" и "Кто виноват?" — вопросов, по сути, неточных, вторичных и ложных, выражающих полное отсутствие субъектности и целеполагания — древние римляне к любому делу подходили с другой меркой: "Qui prodest?" А уж кто виноват и что делать — после установления, кому все происшедшее выгодно, решалось автоматически. Для того, чтобы понять, кому на самом деле было выгодно уничтожение СССР, сегодня уже не нужно быть семи пядей во лбу. Все очевидно до неприличия. Но определенные моменты следует все же обозначить.
Дело в том, что уничтожение СССР велось поэтапно. Первый, идеологический этап (1986-1989 гг.) был связан с отказом от марксистско-ленинской идеологии под флагом "нового мышления" и "общечеловеческих ценностей". Он завершился уничтожением СЭВ и Организации Варшавского Договора — "внешнего пояса безопасности" Советского Союза. Второй, политический этап (1989-1991 гг.) был связан с разрушением КПСС как "руководящей и направляющей силы советского общества", обеспечивавшей политическое единство государства. Беловежье знаменовало собой завершение этого этапа. После чего разрушение СССР окончательно переместилось в сферу экономическую, в сферу так называемых "либерально-рыночных реформ" и "приватизации" (включая сюда и героический всплеск 1993 года).
Отсюда понятно стремление Запада всячески помешать развитию самостоятельных интеграционных процессов на "постсоветском пространстве", включая Союз России с Беларусью. Отсюда понятен и восторг "западников" по поводу американского военно-политического внедрения в Среднюю Азию и на Кавказ. Отсюда понятно и истинное лицо путинского Кремля, который "сам обманываться рад" своими якобы союзническими отношениями с бушевским Белым Домом.
21 декабря 1991 года под Заявлением о создании СНГ появились подписи полномочных представителей еще восьми республик СССР, в том числе — всех среднеазиатских: Казахстана, Узбекистана, Туркмении, Таджикистана и Киргизии. Все они до последнего хотели сохранить союзные отношения (только пересмотрев их в свою пользу), однако, наткнувшись на явное нежелание Ельцина "по закону" делиться захваченным им российским ресурсом, быстро были вынуждены принять условия "победителя путчистов".
Тем более, Борис Николаевич не скрывал, что готов дать среднеазиатским президентам, а в недавнем прошлом — "первым секретарям" полную власть на "их" территории. "Берите суверенитета, сколько проглотите" — эта формула безукоризненно срабатывала не только внутри Российской Федерации. К тому же "новая Россия" весьма "великодушно" взяла на себя внешние долги и внешние активы СССР — практика многомиллиардных горбачевских займов пришлась весьма по вкусу доморощенным "демократам". В этой связи достаточно вспомнить силаевскую попытку "конвертации" 150 млрд. рублей или гайдаровские заклинания о кредите в 24 млрд. долларов, который один только может спасти страну от полной разрухи и голода.
Иными словами, цветные металлы и нефть Казахстана, хлопок Узбекистана, газ Туркмении, алюминий и уран Таджикистана были своеобразной платой местным элитам за разрушение единого политического и экономического пространства СССР, за развал отечественной обрабатывающей промышленности с высвобождением сырья и стратегических запасов для нужд Запада. Впрочем, самостоятельное использование свалившегося на них богатства национально-политическим элитам Средней Азии — впрочем, и "новой России" тоже — оказалось абсолютно не по плечу. В этом плане их действия преимущественно свелись к захвату собственности с последующей перепродажей ее западным или оффшорным "инвесторам". При этом вырученные доллары отправлялись на хранение во все те же западные банки, что позволяло среднеазиатским элитам рассчитывать в перспективе на статус своеобразных "политических рантье".
Подобное "предложение, от которого нельзя отказаться" было тем более кстати, что уже в брежневские времена контроль Центра за происходящим в республиках значительно ослабел — и на поверхность политической жизни, особенно в Средней Азии, начал выходить не национализм (нации не сформировались) и даже не религиозный фундаментализм, а весьма типичный для традиционного общества клановый трайбализм. Который, как оказалось, на практике очень хорошо уживался с декларируемой приверженностью коммунистическим идеалам и передовой теории марксизма-ленинизма.
И если, например, в Казахстане "разделение труда" между жузами во многом сохранилось и после уничтожения СССР, то в Таджикистане дело дошло до полномасштабной гражданской войны между "вовчиками" и "юрчиками", как называли в просторечии кланы соответственно гармцев, среди которых получили распространение идеи, близкие ваххабизму, и кулябцев. Не менее показательна в этой связи свадьба дочери Нурсултана Назарбаева с сыном Аскара Акаева, словно бы сошедшая со страниц учебника истории как иллюстрация к понятию "династического брака".
