В случае военного нападения этого наиболее опасного возможного внешнего противника на Россию он будет действовать точно так же, а не иначе. Альянс способен и с Россией повторить «югославию-99». В этом не надо сомневаться и, заблуждаясь, на что-то надеяться. Применять ядерное оружие альянсу нет никакой необходимости.
РВСН в течение нанесения нам неядерного поражения (равно как и во внутренних вооруженных конфликтах) будут «сидеть на ядерной кнопке». «Нажмём» ли мы её, терпя поражение от неядерного оружия? По каким из участников альянса и по каким их объектам? Подумаем.
Если «нажмём» массированно, то последствия понятны: неизбежная гибель обеих сторон. Если выборочно, то продолжая терпеть неядерное поражение, получим вдобавок ещё и адекватный нашему ядерный ответ. При этом альянс нанести ядерный ответ может и не спеша, а после необходимого настроя мирового общественного мнения в течение даже нескольких дней либо вообще «простит» его.
На беззаконное избиение Югославии странами НАТО мир смотрел в общем спокойно. А она не была для мира смертельным «ядерным маньяком», которого надо уничтожить. Отношение к нам не только стран альянса при применении ядерного оружия даже по кому-то из них, но и многих других будет, конечно же, несравнимо хуже. Так неужели Россия не станет считаться с тем, что уже сейчас её многие сторонятся, все наши союзники дружно убегают в объятия НАТО и мелочно демонстрируют презрение к нам, а к России ничто никого не влечёт? Пойдём ли мы на изоляционистскую и самоубийственную «тактику скорпиона» по принципу «после нас хоть потоп» или на умные решения?
И военный, и политический и моральный проигрыш в мире очевидны. А чего добьёмся? Терпя военное поражение в неядерной войне, превентивными ядерными ударами по побеждающим агрессорам его можно только ускорить и усугубить. Достигнем ли мы военной цели, уже сейчас толкая США на отказ (не в связи ли с этим?) от договора по ПРО и на создание системы противоракетной обороны, которая и парирует разные, но в том числе и наши ограниченные ядерные удары? А не толкнём ли мы своей «смелостью» на провозглашение США такого же решения: поверив нашей доктрине, перед поражением России нанести по нам «предупредительный» («профилактический») ядерный удар? Не окажется ли применение РВСН всего лишь последним военным резервом России, который она по собственной инициативе использует перед своим неядерным поражением или даже гибелью?
Должно быть ясно: этот вид ВС является совершенно необходимым только на самый крайний случай — против ядерной угрозы, — но недостаточным для активной военной защиты России во всех возможных и наиболее вероятных военных конфликтах силовым компонентом серьёзного, но очень узкого назначения. На их ядерную угрозу альянс неядерную войну против России не прекратит. А участвовать в ней РВСН не способны. Их роль, действительно, — ПОСЛЕДНИЙ ВОЕННЫЙ РЕЗЕРВ РОССИИ ПЕРЕД ЕЁ ПОРАЖЕНИЕМ ИЛИ ДАЖЕ ГИБЕЛЬЮ, вводимый ею самой. Серьёзно ли это?
3.2. Что могут сделать ВВС, поглотившие противовоздушные силы Войск ПВО?
Они взяли на себя две совершенно различные и не совмещающиеся задачи: наступательную в зоне военных действий в наземной борьбе на территории противника и оборонительную над всей территорией своего государства в борьбе в воздухе. По всем публикациям, особенно масштабным в «Независимых военных обозрениях», они видят себя в основном как прежние ВВС, а их — только как фронтовую авиацию для поддержки наземных войск.
Нынешний Главком ВВС, несмотря на занятость возникающими проблемами объединённых ВВС и ПВО и в мирное время и в Чечне, нередко выступает в журнальных и газетных статьях и выпустил книгу. Но он тоже не обращает внимания на первоочередную по времени и важнейшую по последствиям, а во многих военных конфликтах и на единственную задачу объединённых ВВС — ОТРАЖЕНИЕ ВНЕЗАПНОГО ВОЗДУШНОГО НАЧАЛА современных агрессий оборонительными силами. Он упорно и настойчиво ориентирует ВВС на задачи фронтовой авиации по «завоеванию господства в воздухе» и «авиационной поддержке войск (АПВ)» в наземных сражениях.
Сведение всей борьбы сторон в войне только к вооруженной борьбе в зоне наземных (и морских) военных действий, игнорируя её распространение на тыл, экономику и коммуникации с воздуха и космоса, означает не просто отсталость военных взглядов. Преувеличение роли фронтовой ударной авиации в составе даже прежних, а не только объединённых ВВС сильно искажает (сужает) их ПРЕДНАЗНАЧЕНИЕ и РОЛЬ. А выдвижение на первый план задач «завоевания господства в воздухе» и «всесторонней авиационной поддержки сухопутных войск» (АПВ) опасно дезориентирует всех в понимании характера современных войн и особенно их внезапности и воздушного начала.
До войны советское руководство с позиций «господства», причём не только в воздухе, грозилось «бить врага на его территории малой кровью могучим ударом». Оно думало, что достаточно уметь наносить удары и не задумывалось о том, что надо ещё уметь держать удары противника и отражать их, причём в 1-ю очередь. Оборону оно вообще игнорировало.
В 1941 г. оно не понимало, что для неагрессивной стороны ПЕРВООЧЕРЕДНОЙ ЗАДАЧЕЙ является ОТРАЖЕНИЕ НАЧИНАЮЩИХ АГРЕССИЮ ПЕРВЫХ ВНЕЗАПНЫХ АВИАЦИОННЫХ УДАРОВ оборонительными силами (ИА ВВС и ПВО военных округов — ПВО страны ещё не было), а не задачи агрессора — ЗАВОЕВАНИЕ ГОСПОДСТВА В ВОЗДУХЕ и АВИАЦИОННАЯ ПОДДЕРЖКА ВОЙСК наступательными силами ВВС, возможность первоочередного решения которых он обеспечивал себе скрытностью подготовки и внезапностью нападения.
За непонимание первостепенной важности и первоочередности задачи ОТРАЖЕНИЯ ВНЕЗАПНОГО НАЧАЛА АГРЕССИИ — тогда в основном наземного, но и воздушного тоже, — мы жестоко поплатились. Повторим ещё раз: в первый день вторжения враг уничтожил 1200, а за 8 дней 1-й воздушной операции против наших ВВС 3143 самолета — в основном новых типов. Это рекорд в военной истории для книги Гиннеса! А «завоёвывать господство» и «поддерживать войска» оказалось нечем. На 6-й день войны враг захватил г. Минск и развил стремительное наступление по всему фронту, достигшее Ленинграда, Москвы, Воронежа, Сталинграда, Кавказа. Запомним это!
Разгромленная КАДРОВАЯ Красная Армия за первые полгода войны лишилась, не считая тяжёлых боевых потерь, 3,3 млн. чел. пленными из 5,5 млн. чел., пленённых за всю войну. С трудом выстояв и колоссальными усилиями восстановив вместо кадровой МОБИЛИЗОВАННУЮ Красную Армию, мы стали переламывать ход войны. Только через 1,5-2 года, с конца 1942-начала 1943 г. были созданы предпосылки и дошла очередь до решения задач ЗАВОЕВАНИЯ ГОСПОДСТВА В ВОЗДУХЕ, АВИАЦИОННОЙ ПОДДЕРЖКИ наступления сухопутных войск, перехвата СТРАТЕГИЧЕСКОЙ ИНИЦИАТИВЫ ведения войны. Начало Великой Отечественной войны разгромом наших ВВС, её катастрофический дальнейший ход да и сама логика отражения тщательно подготавливаемых внезапных агрессий, говорят о том, что для неагрессивной стороны это задачи НЕ НАЧАЛА, А СЕРЕДИНЫ И ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ ВОЙНЫ при её не катастрофическом начале.
Забыв катастрофический урок июня 1941 г., или не зная его, нынешнее российское руководство тоже НЕ ВИДИТ ставшей ещё более важной ПЕРВООЧЕРЕДНОЙ для неагрессивной стороны задачи ОТРАЖЕНИЯ ВНЕЗАПНОГО НАЧАЛА теперь уже в основном, если не целиком ВОЗДУШНО-КОСМИЧЕСКОЙ, но не наземной АГРЕССИИ воздушно-космического по своей природе, а не наземного, как прошлый, возможного противника. По существу о задаче ОТРАЖЕНИЯ начинающих агрессии ПЕРВЫХ ВНЕЗАПНЫХ авиационных и ракетных ударов по всей экономической и военной структуре государства ОБОРОНИТЕЛЬНЫМИ силами просто нет и речи.
Не задумываясь о последствиях её невыполнения, ОСНОВНЫМИ ЗАДАЧАМИ и объединённых с ПВО ВВС провозглашаются те же, но абстрагированные от конкретики НАСТУПАТЕЛЬНЫЕ ЗАДАЧИ, решением которых начинает нападение агрессор:
1. «ЗАВОЕВАНИЕ ГОСПОДСТВА В ВОЗДУХЕ» без раскрытия, над какими противниками, на каком этапе войны, у кого его завоёвывать (одно дело у афганских «моджахедов» или чеченских «бандформирований», а другое дело — у НАТО) и реально ли в нынешнем положении России об этом даже мечтать;
2. «ВСЕСТОРОННЯЯ АВИАЦИОННАЯ ПОДДЕРЖКА СУХОПУТНЫХ ВОЙСК» — тоже не ясно, на каких этапах и каких против кого их действий (дойдёт ли до них очередь вообще или признаем своё поражение под ударами только с воздуха и с космоса).
Умолчание о первостепенной и первоочередной, если не единственной задаче — СРЫВЕ И ОТРАЖЕНИИ ВНЕЗАПНОГО ВОЗДУШНОГО НАЧАЛА АГРЕССИИ — не только не мобилизует личный состав ВВС на главное, а уводит от него. Не будь её, СИСТЕМА ВКО и Войска ПВО не были бы так нужны, а роль объединённых с ПВО ВВС свелась бы практически к фронтовой авиации, как составной части Сухопутных войск, нужной наряду с войсковой ПВО и подобной армейской авиации на случай, если найдётся противник, который пойдёт на Россию наземной войной.
