Газета Троицкий Вариант - Газета Троицкий Вариант # 46 (02_02_2010)

И далее автор продолжает: «В профессиональной журналистике быстрого реагирования уже высказывалась здравая мысль, что у Германики (Ура! теперь ее имя у всех на слуху. — РФ) в ближайшем будущем — непочатый край работы. Сериалы про вуз, банк (скорее государственный, чем частный), больницу, воинскую часть, милицию, тюрьму, Госдуму».

А далее у Левченко — блестящая кода: еще лучше, если разумный начальник Константин Эрнст даст соответствующие задания другим талантливым людям и на экране получится масштабная версия «Живого журнала»: «Хоть какая-то польза, правда?»

То есть событием является не фильм «Школа», а появление на телеэкране чего-то, чего там до сих пор не было — этакого кинотекста в эстетике «Живого журнала». Фраза про «непочатый край работы» изящно маскирует то, что Левченко (как я предполагаю) имел в виду. Хотя не подобает приписывать свои мысли другим, но мне думается, что он не только хотел, но сумел сказать : «Чума на оба ваших дома!»...

Я не оригинальна в своей уверенности в том, что правда искусства не рождается с помощью якобы грязного объектива, трясущейся камеры, плохо сделанных диалогов и общей невнятицы, т.е. из непрофессионализма, возведенного в принцип.

Конечно, эстетические принципы могут быть кардинально разными; кроме того, случается, что эстетически талантливый фильм оказывается этически неприемлемым: лучший пример здесь — фильм Лилианы Кавани «Ночной портье».

Подобно тому, как невероятно художественно сложен якобы простой язык Платонова, перенести на экран «простую» повседневность как она есть — очень сложная художественная задача. Ни на сцене, ни на экране невозможно «просто обедать» — так что напрасно мы пытаемся придать буквальный смысл известной метафоре. Конечно, в пьесе или в фильме «Дни Турбиных» зрители ожидают увидеть знаменитый абажур, но без абажура пьесу Булгакова все-таки можно поставить, а вот без аристократизма героев — никак.

Жаль, что у нас по ТВ не покажут «Madmen» — сериал о буднях обычной американской фирмы (Mad — не более чем сокращение от названия улицы Madison Avenue, так что безумие здесь ни при чем). Будни эти не больно приглядны — как и всякие будни, и (якобы) безыскусная съемка их не украшает. Зато все видно и слышно, так что при некотором знании английского еще и понятно...

Enjoy it! Какая-никакая, но польза!..

02 Фев 2010 г. ТрВ № 46, c. 12, "Наука и власть"   Борис Штерн Рубрика: Бытие науки

Комментариев нет

«Есть конкретные предложения, которые встречают преграды на пути. Либо нерадивых чиновников, которых мы называем бюрократами. Либо даже на пути обсуждения в наших научных структурах, таких, как Академия наук. Сегодня вот было сказано одним из выступающих, что у нас в Академии наук даже есть Комиссия по борьбе с лженаукой. Интересно, как они, эти представители Комиссии, взяли на себя право судить тех, кто предлагает новые идеи. Я не думаю, что нам нужно возвращаться в Средние века и создавать инквизицию. Это просто мракобесие!»

Правда, очень быстро с сайта этот текст убрали. Сейчас страница http://edinros.ru/er/text.shtml?11/9416 пустая, на ней только виден текст ошибки: [an error occurred while processing this directive]

Чтобы не лишать всех удовольствия увидеть эту страницу, ТрВ публикует ее скриншот. Видеовыступление Грызлова доступно по адресу www.lifenews.ru/news/10925

Комментарий главного редактора

Свежее высказывание Бориса Грызлова может оказаться очень полезным, поскольку ставит точки над i, а также заставит многих образованных людей определиться с позицией. Дополнительную силу новому крылатому высказыванию придает то, что оно принадлежит тому же человеку, что и фраза «Парламент — не место для дискуссий!». Повод для высказывания очевиден: это выступление ряда академиков (среди них есть члены Комиссии по борьбе с лженаукой, но не только) против Виктора Петрика — соавтора Грызлова по патенту и победителя конкурса «Единой России» по программе «Чистая вода».

Заявление Грызлова может иметь некий мобилизационный эффект, в частности:

- Люди, заявляющие, что Академию наук пора разогнать, призадумаются. Например, будет полезно, если призадумается Максим Франк-Каменецкий, заявивший: «Пока эта застывшая феодальная структура существует, никакое эволюционное реформирование не поможет». С чем мы останемся, если разогнать единственную (пусть и феодальную) государственную структуру, пока еще способную противостоять в пределах профессиональной компетенции порывам вышестоящих лиц?

- Академия наук подвергается проверке на прочность, и если она ее выдержит, то обретет массу новых образованных и социально активных сторонников, в том числе и среди независимых журналистов. Ближайший акт такой проверки — предстоящее заседание бюро Отделения физических наук по следам визита академиков в лабораторию Петрика (см. ТрВ № 43, 44). То, что бюро не выскажется в поддержку Петрика или даже нейтрально — факт. Важно, чтобы высказалось. Пока заседание оттягивается (первоначально планировалось провести его вскоре после рождественских каникул). Ждем с надеждой!

— Есть шанс мобилизации здоровых сил в самой Академии. Причем отнюдь не по формуле «сплотимся вокруг дорогого Леонида Ильича». Наоборот, приходит понимание того, что угодливая позиция руководства РАН по отношению к власти катастрофически проигрышна. Главное достояние любой Академии наук — авторитет. Менять авторитет на благосклонность власти — самоубийство. Юрий Осипов победил на выборах на пост президента РАН как человек, умеющий входить в важные кабинеты. Сейчас цена этому умению постепенно вырисовывается. Фактически Академия поставлена перед выбором — «прогнуться» или отстоять профессиональную честь. Заявление Грызлова затрудняет вероятные попытки руководства РАН спустить дело на тормозах.

Уже появилось интервью с академиком Эдуардом Кругляковым в «Газете.ру», и, надо признать, свою персональную проверку на прочность он прошел, должным образом отреагировав на заявление Грызлова (http://gazeta.ru/science/2010/01/29_a_3317956.shtml). Высказался и нобелевский лауреат Жорес Алферов (www.rosbalt.ru/2010/01/29/708300.html). В словах Алферова есть один момент, который хотелось бы прокомментировать. «В нашей стране нет альтернативы Академии наук. И любой, кто льет на нее грязь, вредит стране». Альтернативы, конечно, есть, но они выходят за пределы данной исторической обстановки. Сейчас — нет. Но нельзя позволять использовать этот факт как довод, чтобы законсервировать РАН в ее нынешнем виде, — перемены назрели давным-давно. По поводу «лить грязь» — без критики и открытых дискуссий РАН обречена на быструю деградацию. Просто на критику надо вразумительно отвечать и принимать ее к сведению. И на огульные обвинения тоже надо отвечать. Причем, если будет налажено нормальное сотрудничество с независимыми журналистами, о котором говорил академик Владимир Захаров на Общем собрании РАН (ТрВ № 44), последние помогут.

Борис Штерн

02 Фев 2010 г. ТрВ № 46, c. 13, "Юбилей"   Ирина Левонтина Рубрика: Бытие науки

Комментариев нет

2 февраля 2010 года исполняется 80 лет замечательному лингвисту академику Ю.Д. Апресяну.

Как и в других науках, в лингвистике встречаются иногда выдающиеся ученые. Их можно разделить на два типа. Есть те, которые создают стройные модели, прекрасные теории, объясняющие устройство и функционирование языка. Есть и другие — те, кто, вглядываясь и вслушиваясь в слова, замечает такие их особенности, на которые раньше как-то никто не обращал внимания, подмечает закономерности, проверяет их в других контекстах — и в конце концов так описывает языковые выражения, что прихотливое и как будто непредсказуемое их поведение предстает понятным и последовательным. Разумеется, схожие типы ученых есть во всех науках. Но у лингвистов материал уж больно специфический: язык бесконечно разнообразен, субъективен и неуловим. Поэтому равное дарование нужно и для теоретической, и для дескриптивной деятельности. Равное — но совершенно различное. Ведь тут совсем разная оптика, разное движение мысли. И очень редко встречаются лингвисты, в одинаковой мере обладающие обоими этими дарованиями. Таков Юрий Дереникович Апресян, создатель фундаментальных лингвистических теорий, который с годами не утратил жгучего интереса к материи языка и по-прежнему готов азартно спорить о смысловых нюансах того или иного слова.