Во время строительства Дома музыки мне еще повезло: мы все делали сами и не допустили никаких дизайнеров.
"Завтра". Сколько строили Дом музыки?
Владилен Красильников. Всего два года. Хотя на весь комплекс, который расположился возле Павелецкого вокзала, ушло пятнадцать лет. За это время произошли грандиозные перемены в обществе и во вкусах. И это не могло не наложить отпечаток. Что касается философии Если посмотреть на комплекс, то станет понятно, что мы старались воспроизвести Кремль: колокольня, главный собор и стена. В какой-то степени стену мы делали с учётом мнения Лужкова, первое время он часто приезжал оценить, как идет работа. Когда его интерес к нам поугас, то Дом музыки мы уже стали делать по-другому.
Посмотрите на монастыри. Их строят по двести-триста лет, и в них органично уживаются разные стили. Вот и мы хотели сделать нечто подобное. Сегодня же я не могу сказать, по какому пути и к чему мы идем.
У меня есть мечта, чтобы в Год культуры нас, архитекторов, вернули культуре, забрав из строительного плена. Пока же нам приходится возводить времянки.
"Завтра". Корбюзье сказал, что дом - это машина для жилья. Абсолютно рациональный и примитивный подход к архитектуре. Ведь в этом случае архитектура должна какое-то время служить, а потом, когда она амортизируется, ее выбрасывают. Как современный автомобиль
Владилен Красильников. У Корбюзье даже бы план новой Москвы, где, по его замыслу, оставался только Кремль и собор Василия Блаженного. Все остальное - снести.
Во времена послевоенной разрухи философия Корбюзье - рационализм - была очень выгодна. Сам же он строил здания, не имеющие ничего общего с тем, что пропагандировал.
"Завтра". Вернемся к автомобилю, по-моему, очень наглядный пример. Он живет семь-десять лет. Потом возникают другой дизайн, другие характеристики. Может быть, отчасти это делается специально. Но мы не очень скорбим, что сейчас нет ранних "рено" и "фиатов". Автомобильные серии не исчезли, они превратились в коллекции.
Владилен Красильников. В какой-то степени и архитектура становится сегодня в это положение.
"Завтра". Это ужасно или закономерно?
Владилен Красильников. Закономерно и одновременно ужасно. И если мы считаем себя художниками, то через два-три поколения это нам аукнется. Настоящее искусство должно быть вечно, нам бы этого хотелось. Конечно, мы понимаем, что так не будет, но должно хоть что-то остаться. Нельзя жить без прошлого. Ведь и наше "сегодня" очень скоро станет прошлым.
Как строить за переделами исторического центра? Если мы будем делать это так, как сейчас хотим, то во что превратится город через пятьдесят - шестьдесят лет? Будет историческое гетто, а вокруг стеклянные дома. А что делать с ними в будущем? Охранять? Мне кажется, что архитектор должен делать так, чтобы через полстолетия было одинаково комфортно жить и в центре, и на окраине. Мы должны строить так, чтобы наш потребитель не мог определить, когда это было сделано. Вы же в Риме не можете точно сказать, в XVI или XVII веках построено то или иное здание.
Надо опираться на философию и на художественные традиции прошлого, ведь без предыдущего нет последующего.
"Завтра". Змея же сбрасывает кожу. А социум - это явление растущее. Его поместили в город, оно развивается, растет. Раньше были конки, потом автомобили, скоро появятся электромобили и частные вертолеты. Моллюск, заключенный в эту раковину, сбросит ее или будет в ней задыхаться? Или возможен компромисс?
Владилен Красильников. А вы задайте этот вопрос художнику. Он же не рисует, как его предшественник, но знает его творчество.
"Завтра". А я сейчас много думаю о церковной архитектуре. Я немало езжу и вижу возрождающиеся монастыри божественной красоты. И среди них нет двух одинаковых. Теперь настала пора, когда государство прекратило гонения на церковь и стало вкладывать деньги и в строительство. Но не создало ни одной архитектурной жемчужины. Один чудовищный новодел! Нет вкуса у патриарха, у батюшек, у концептуалистов? На церковь сегодня брошено больше средств, чем на истребитель пятого поколения.
Владилен Красильников. Это проблема естественная. Я недавно проводил конкурс по церковной архитектуре. Перед нами стояла задача - найти концепцию новой архитектуры в храмах. Оказалось, что это практически невыполнимая задача. В 17-м году церковь обрезали под корень, а в 90-х начали возрождать. И заказчик хочет продолжения того, что было в XIX веке, неорусского стиля. С одной стороны, это хорошо. А что еще можно было предложить в конце 90-х годов?
"Завтра". Посмотрите, как легко в прежние времена церковь переходила от стиля к стилю.
Владилен Красильников. Не соглашусь, отнюдь не легко. Это сейчас так может показаться. Нам в 90-е годы нужно было время на адаптацию, это сейчас мы можем позволить себе задумываться, хотя, возможно, я и не прав. Храм всегда был вершиной архитектурного творчества.
"Завтра". Какой простор для архитекторов! Нет ничего более восхитительного, чем оформить в пластике храмовое действо.
Владилен Красильников. К сожалению, ничего не получится. Есть определенный круг архитекторов при храмах. Мы пытаемся что-то изменить. Но есть противодействие, да и лучшие архитекторы не признают религию. В 70-80-х годах я много ездил по Золотому кольцу. Я там видел много московской интеллигенции. Сейчас, я думаю, что это был такой протест против власти. Как только они сами взяли власть, то отвергли церковь.
Христиане - это также и протестанты, и они являются основой буржуазной культуры. Посмотрите на их церкви - без украшений, полная противоположность православной культуре.
"Завтра". В недрах православной культуры существовало разнообразие стилей. Так легко обращаются с каноном, переходят от пропорции к пропорции. Я не уверен, что Гауди был верующим католиком, думаю, что просто эстетом
Владилен Красильников. Гауди строил не на пустом месте, здания, близкие к его собору, уже были. Это ведь модерн.
"Завтра". Вы строили свое детище пятнадцать лет. Это можно назвать вершиной творчества, когда вы достигли относительной самостоятельности, архитектурного, политического и идеологического веса. Какая самая главная идея заложена в вашем ансамбле - Российском культурном центре на Краснохолмской стрелке?
Владилен Красильников. На мой взгляд, она лежит на поверхности. Невероятное везение - нам дали полуостров. Мы строим в Москве, на расстоянии чуть больше километра от Кремля, рядом - Новоспасский монастырь. И на этом месте мы воспроизводим практически современный Кремль.
"Завтра". Но это же рифма, у вас ведь нет ни собора, ни бойницы
Владилен Красильников. Конечно, рифма. Вместо собора - концертный зал, тоже здание массового посещения. Мы же строили не монастырь, но композиционная идея, мне кажется, прямо напрашивается. Но этого не замечают. Сегодня, к сожалению, смотрят на дизайн, на то, как сделана, например, дверная ручка. А мне кажется, что это-то как раз дело десятое. Главное - найти образ. Это всегда была наша с Левой Катаевым общая точка зрения.
"Завтра". Мой опыт общения с архитекторами позволяет сделать вывод, что у них очень интересные суждения, все они философы, могут говорить на любые темы: социология, культура, философия, дизайн, тенденции развития, теория расселения, градостроительство. А что из себя представляют молодые архитекторы? Вы же с ними много общаетесь?
Владилен Красильников. Вершина гражданского мышления - градостроительство. Оно требует философии, широты взглядов. При всей трагедии нашей профессии в советское время, градостроительство у нас было. Другое дело, как оно воспроизводилось нашим братом. Вроде и сделано все правильно, но тоска берет. Как жить в таком городе, где все по правилам? Но эти правила нужны. Сейчас же градостроительство полностью рухнуло.
В 60-е годы я работал в Иране, там строили завод, и я проектировал учебный центр. Я приехал в Исфаган, попросил генеральный план. Оказалось, что его нет. Как же строить? Мы выехали за город, мне показывают место - здесь будем строить. Вот такое мышление сейчас у наших людей, в том числе и у наших руководителей.
"Завтра". Можно ли построить красивый, правильный, совершенный дом, не читая Гомера и не наблюдая наскальные рисунки?
Владилен Красильников. Современный, к сожалению, можно, а нормальный - нет. Нас всех необходимо возвращать в культуру. И если этого не произойдет, никакие Гомеры нам будут не нужны. Современные дизайнеры - это специалисты, окончившие шестимесячные курсы. Парикмахеры, делающие фасад. А в моем дипломе написано: архитектор широкого профиля. Сейчас такого нет.
