Весной 1944 года, когда перспектива полного освобождения оккупированных районов была уже очень близка, на партизан также легла задача организации весеннего сева. Было понятно, что немцы постараются не оставить при отходе продовольствия, и без посевов население, и так сильно пострадавшее от оккупации, будет обречено на голод. В апреле 1944 года первый секретарь ЦК КП(б) Белоруссии Пономаренко отправил письмо секретарям подпольных обкомов и командирам партизанских отрядов, в которых призывал в возможно более широких масштабах проводить посевную кампанию на еще оккупированных территориях. Пономаренко требовал выделить для сельхозработ лошадей, а из невооруженных партизан создать группы для помощи местному населению. Если будет необходимо, то организовать прикрытие полей специальными вооруженными заставами.
Дело для многих партизан было неновое. Во многих районах подобный партизанский сев проводился в 1943 году, особенно в освобожденных районах, где даже существовали колхозы. Например, в Братском партизанском краю на западе Калининской области, уже весной 1943 года прошел сев зерновых. Урожай должен был пойти партизанам, и сдача хлеба засчитывалась в счет обязательных поставок государству. Уборка урожая 1943 года превратилась в целое сражение за хлеб – немцы попытались сорвать уборочную серией карательных операций. Натиск был отражен, урожай был собран, в том числе силами партизанских отрядов. Сразу же начался сев озимых культур. Осенью 1943 года колхозники одного только Идрицкого района Калининской области, входившего в тот же самый партизанский край, засеяли 3500 гектаров озимой ржи, 220 гектаров из которых засеяли сами партизаны.
Необходимость прибегать к подобным чрезвычайным мерам, к тому же весьма и весьма рискованным, лишний раз подчеркивает, насколько основательно гитлеровцы разграбили оккупированные территории.
Сразу же после освобождения те же самые партийные органы, которые еще недавно руководили партизанским движением, должны были немедленно предпринять меры по восстановлению хозяйства. Эта работа тесно сплеталась и с партизанской активностью, поскольку часть отрядов была оставлена в тыловых районах для очистки их от групп немецких солдат и отрядов гитлеровских пособников. В том же Псковском районе Ленинградской области такая работа началась незамедлительно после освобождения Пскова 23 июля 1944 года. Уже к началу сентября, то есть всего через пять-шесть недель, в районе было восстановлено 26 сельсоветов и 96 колхозов, учтено 1,5 тысячи гектаров яровых посевов, 8,8 тысячи гектаров озимых посевов зерновых. В самом Пскове уже восстановили мосты через реку Великую, городскую баню, хлебопекарню, больницу, телефонную сеть.
Это был интересный опыт хозяйственной работы прямо в зоне боевых действий, в прифронтовой полосе, который впоследствии был применен Красной Армией и в европейских странах. Также донесения партизан, по всей видимости, показали советскому руководству, что положение в освобожденных территориях, как советских, так и европейских, будет, скорее всего, очень тяжелым и к этому надо готовиться заблаговременно, в том числе и тыловым красноармейским органам.
Глава 5. Румыния: четырехдневный разгром
Первой страной, на территорию которой вступила Красная Армия, стала Румыния. Этому событию предшествовала победоносная наступательная Уманско-Ботошанская операция 5 марта – 17 апреля 1944 года. 2-й Украинский фронт под командованием Маршала Советского Союза И.В. Конева, в составе которого были 7 общевойсковых, 3 танковых и одна воздушная армия, общей численностью 691 тысяча человек, 670 танков и самоходных орудий, 8890 орудий и минометов, в первый же день операции прорвал фронт противника. В прорыв пошли 2-я и 5-я гвардейские танковые армии. Потом в бой была брошена 6-я танковая армия. Впервые за время войны фронт наступал сразу тремя танковыми армиями, поставленными на направление главного удара.
Наступающие советские войска с ходу брали города, форсировали крупные реки: Южный Буг, Днестр и Прут. 26 марта 1944 года части Красной Армии вышли к румынской границе на участке протяженностью 85 км севернее молдавского города Унген. Бои перешли на румынскую территорию.
Советское правительство 2 апреля 1944 года сделало заявление о вступлении на территорию Румынии, в котором подчеркивалось, что советские войска преследуют отступающего противника: «Советское правительство доводит до сведения, что наступающие части Красной Армии, преследуя германские армии и союзные с ними румынские войска, перешли на нескольких участках реку Прут и вступили на румынскую территорию. Верховным главнокомандованием Красной Армии дан приказ советским наступающим частям преследовать врага вплоть до его разгрома и капитуляции»[51]. Вскоре после этого заявления, 7 апреля 1944 года, Красная Армия взяла первый крупный румынский город – Ботошани, расположенный на северо-востоке Румынии.
Для немцев это был разгром. Из 22 дивизий 8-й и 6-й немецких армий, входящих в группу армий «Юг», 10 дивизий были разгромлены и потеряли от 50 до 75 % личного состава, почти все тяжелое вооружение и технику. Разбитые немецкие войска бежали в Румынию, попутно грабя местное население. Крестьяне села Фынтынешти Ботошанского уезда потом рассказали, что делали немцы в союзной им стране: «Немцы явились из-за Прута пешком. Они пришли с распухшими ногами, измученные, изорванные, многие шли с Украины босиком. Но отсюда они уехали в наших повозках, на наших лошадях, в нашем белье… Они пустили нас по миру за одну ночь»[52]. Между немецкими и румынскими солдатами участились ссоры и драки, вплоть до применения оружия. Командующий 3-й румынской армией генерал Петру Думитреску приказал сообщать ему лично о таких инцидентах не реже, чем раз в сутки. Отношения между союзниками и раньше были не особенно дружелюбными, поражение резко их обострило. При отступлении немецкие части старались первыми пройти переправы, из-за чего происходили вооруженные стычки с румынами. При отступлении за Днестр 25-й румынский пехотный полк столкнулся с немецкими частями. Чтобы проскочить переправу, немцы стали стрелять по своим союзникам. Тогда командир полка приказал своим солдатам отойти немного в сторону, занять позиции и открыть огонь по союзникам по всем правилам. Бой этот окончился в пользу немцев, поскольку им на помощь пришли танки[53].
Поражение стоило генерал-фельдмаршалу Эриху фон Манштейну поста. 31 марта он был снят с командования группы армий «Юг» и отправлен в отставку. Хотя в румынской армии не было громких отставок, тем не менее последствия Уманско-Ботошанской операции были куда серьзнее. Румыния чуть более чем за месяц утратила все, что приобрела в ходе войне – провинцию Транснистрия. Между немцами и румынами росло и крепло взаимное недоверие, немецкие офицеры проникались мыслью, что румынские войска ненадежные и могут их предать. Хотя, впрочем, война не была закончена. Немецкое командование, прекрасно понимая, что прорыв Красной Армии дальше на запад может лишить их румынской нефти и вообще привести к утрате всех Балкан, стали создавать в Румынии мощную систему укреплений. Главная линия обороны «Траян» имела три линии дотов, выстроенных в шахматном порядке, с промежутками по 200-400 метров по фронту и 50-100 метров в глубину. Доты вооружались пулеметами, противотанковыми пушками, 105-мм и 150-мм пушками, вокруг них строились окопы и проволочные заграждения[54]. Всего было построено 1700 дотов, и эта линия обороны прикрывала 80-км проход между Карпатами и Дунаем, более известный как «Фокшанские ворота» – наиболее удобный путь наступления в глубь Румынии. Общая глубина обороны на Ясском направлении составляла 80 км[55].
Советским войскам противостояла группа армий «Южная Украина» под командованием генерал-полковника Йоханнеса Фриснера, в которой были 6-я и 8-я немецкие армии, 17-й немецкий армейский корпус, 3-я и 4-я румынские армии, всего 25 немецких и 22 румынские дивизии общей численностью 900 тысяч человек при 7600 орудиях и минометах, 400 танков и самоходных орудий.
Новое явление: несоветский тыл
Советские войска после завершения Уманско-Ботошанской операции выдержали оперативную паузу. Дальнейшему продвижению войск мешали отставшие тылы, слабая пропускная способность дорог, потери и усталость войск. Стремительное наступление по Западной Украине шло в условиях распутицы, в грязи вязли танки, грузовики и орудия, так что солдаты вынуждены были нести снаряды и патроны на себе.
Появилась и новая задача. Поскольку советские войска действовали на территории иностранного государства, требовалось их ориентировать по поводу отношения к местному населению. 10 апреля 1944 года ГКО выпустил постановление, в котором подчеркивалось, что Красная Армия не преследует никаких иных целей, «кроме цели разгрома вражеских германских армий и уничтожения господства гитлеровской Германии в порабощенных ею странах»[56]. Это означало, что советское командование не рассматривает население страны, в которую вступили советские войска, как врага и не намеревается устанавливать там оккупационный режим. 14 апреля 1944 года Военный совет 2-го Украинского фронта выпустил воззвание к румынскому населению[57]. В нем говорилось: «Частная собственность граждан остается неприкосновенной и находится под охраной советских военных властей. Все местные органы власти и гражданского самоуправления, существовавшие до прихода Красной Армии, сохраняются». В таком же духе были даны директивы войскам: «К румынскому гражданскому населению относиться с советским достоинством, не допускать никаких самочинных и произвольных действий»[58].
