Меня очень сильно волнует проблема неосознаваемых закладок. В Думе в свое время обсуждался "Закон об информационно-психологической безопасности", я этому делу попытался придать большой значение. Но встретил мрачное недоумение со стороны этих ваших "народных избранников". Есть там очень далекие интересы, причем зримо-материальные, в отличие от наших информационно-психологических проблем. И закон в конце концов окончательно забаллотировали. В феврале 2000 года его распубликовали. Депутат Лопатин, который был основным его лоббистом и возглавлял подкомитет по информационной безопасности, исчез. Я претерпел ряд очень серьезных щелчков по носу. Кровь потекла. Вот сижу в результате в каком-то сарае. Слава Богу, что жив остался. Мы вначале не сомневались, что пройдет он без сучка и задоринки, так как все равно никто ничего не должен был понять. В законе речь шла о цензуре средств массовой информации на наличие неосознаваемых закладок. Как раз пример с японским фильмом "Покемон" совпал по времени, как будто нарочно, чтобы депутатиков простимулировать. Но в результате ничего не вышло. В тех США существует чуть ли не 1800 законов, начиная с базового закона, нормативных актов, контролирующих и регламентирующих любые неосознаваемые закладки. У нас и конь не валялся. Вот приспичит кому-то, и он будет этим заниматься. И никакой ответственности не предусмотрено. Иначе говоря, если злоумышленник захочет, чтобы вы на следующих выборах проголосовали за Ельцина, вы проголосуете.
Мы, русские, сегодня сильно деморализованы. Мы никак не можем проснуться. Я делаю все, чтобы с помощью психотехнологий инициировать процесс пробуждения русского духа.
Беседовал Сергей РЮТИН
13 мая 2003 0
20(495)
Date: 13-05-2003
Author: Александр Брежнев
«РИТУАЛЬНЫЕ УСЛУГИ» (Репортаж на печальную тему)
Смертность в России давно уже выше рождаемости — таковы последствия “перестройки” и “реформ”. Это общеизвестно, но всё равно к горю потери близкого человека нельзя привыкнуть, и все мы теряемся в такой ситуации. И первые, к кому обращаемся — работники службы ритуальных услуг.
В коммунальной квартире, в прихожей, длинный строй разношерстной и разноразмерной обуви, на вешалке — куча курток и пальто. Здесь живут несколько семей. В одной из комнат — телевизор, большая кровать, стол с клеенкой, электрический чайник, ваза с печеньем. На паласе играет двумя игрушками мальчишка, пошел на кухню курить мужчина в тельняшке. За столом остается женщина — хозяйка жилища. У нее постоянно под рукой мобильник, она агент городской ритуальной справочной службы. Ближе к вечеру хозяйка одевается в строгий костюм, глядя на телефон, ждет звонка. Чем ближе подходят стрелки часов к ночи, тем больше вероятность вызова. В полдвенадцатого трубка мобильника дрожит на столе и звучит мелодией какого-то хита. На связи диспетчер службы: позвонили из квартиры, где умер человек. Диспетчер подробно рассказывает агенту адрес заказчика ритуальных услуг, характер семьи, предположительные просьбы, номер телефона. Тогда агент немедленно перезванивает заказчику, говорит, что выезжает.
За дверью подъезда тихая ночная улочка в районе Лефортова. Пара тусклых фонарей, мокрые рельсы, по которым громко катится трамвай. Там агент стоит несколько минут, настойчиво взмахивая рукой, пока не подъедет красная шестерка. Обычно диспетчер старается выбрать агента поближе к району, откуда вышел заказ. Но агентов не так много, поэтому часто приходится среди ночи ехать довольно далеко, часто в ближний или даже дальний пригород Москвы. На этот раз надо ехать на Юго-Западную. Водила соглашается, не зная о характере поездки, весело травит анекдоты, стараясь понравиться женщине. Ночью пробок нет, по дороге можно порадоваться жизни, красоте ночной столицы. Но агенту не следует впускать в себя радость — впереди встреча со скорбью.
Кто ждет агента по указанному адресу? Все это можно предугадать уже из скупых слов диспетчера. Чаще всего это обычная бедная семья, в которой преставился пенсионер или сын-алкоголик. Иногда это приезжие гости Москвы, у которых умерла продавщица из ларька. Иногда это крутой бизнесмен, который вдруг потерял друга или родителя. Кем бы ни были заказчики, они одинаковы в одном. Все они сейчас растеряны, страдают от бессилия вернуть дорогого человека или хотя бы воздать ему должное. При жизни не успели сказать простое человеческое "спасибо", думая, что все мы вечны, грубили друг другу дома или на работе. Сейчас шокированы непоправимостью ситуации. Состояние близких людей умершего медики называют фрустрацией, такое состояние продолжается довольно долго.
Ежегодно в Москве умирают порядка ста двадцати тысяч человек. Это триста пятьдесят-триста восемьдесят похорон в день. Пик работы похоронщиков чаще всего приходится на октябрь каждого года. Потом, вплоть до апреля, нагрузки на ритуальные службы плавно падают, и к лету достигают минимума. Исключением стал только прошлый год. Прошлым летом из-за страшной жары и дыма смертность приближалась к октябрьским показателям. Пока неизвестно, как сложится это лето.
Ежедневно по Москве в стороны кладбищ и крематориев провожают в последний путь сотни скончавшихся. Участвуют в дневном цикле похоронных обрядов до пятнадцати тысяч человек. Сотни автобусов и легковых машин. Нет никого, кто бы ни видел похорон в окно своего дома, не проезжал на машине мимо кладбища. Каждый живущий хорошо знает о конечности своей жизни и жизни близких. Тем не менее, каждый раз смерть приходит неожиданно. Не каждый, подобно самураю, готовится к ее приходу всю жизнь, поэтому выглядит растерянным и испуганным. Чаще всего, увидев близкого мертвым, люди не знают, как быть.
Знает, как быть, агент службы, который сейчас едет к покойнику. Зарплаты у агентов городской службы не очень высоки. Новичок редко может продержаться на такой работе долго. Изматывают скорбь и боль людей, их навязчивые рассказы, которым, хочешь-не-хочешь, сочувствуешь. Помогает только опыт длительной работы, когда уже можешь отгородиться от всего внутренней стеной. Еще помогает надежда, хотя и смутная на отдельную квартиру, которую обещает агентам город.
Единую городскую справочную службу ритуальных услуг 702 0000 создали постановлением московского правительства для круглосуточной и бесплатной помощи населению города в организации похорон, независимо от вероисповедания и национальности. Этим летом служба отметит свое пятилетие. Численность умирающих в громадном московском мегаполисе велика настолько, что агентов часто, особенно в пиковые периоды, не хватает. Поэтому департамент соцзащиты города планирует службу расширять.
На этот раз нас встречает старомодно убранная квартира: массивные шкафы, столы и стулья. Сразу проходим на кухню. Садимся вокруг белого стола на табуретки. Обычно переговоры с агентом ведет кто-то из мужчин или представители наиболее дальней родни. Они более хладнокровны. За столом начинается серьезный разговор. Смерть не зависит от нас и наших знаний о ней. А похороны зависят. Это целое мероприятие, которое надо правильно организовать. Обсуждаются материал для гроба, обивка, костюм для покойного, музыка, место, где организовать поминки. Бывает, родня хочет организовать поминки в ресторане, который любил посещать при жизни покойный — это возможно… В правом верхнем углу плывет в сигаретном дыму иконка Богоматери, она трепет волосы младенцу. За столом перебирают, шелестят бумагами люди. Обсуждаются цены на ритуальные услуги.
Если человек умер днем, то близкие должны позвонить в поликлинику. Врач констатирует смерть. Потом необходима милиция, чтоб составили протокол осмотра трупа. Если имеет место насильственная смерть, или умерший не находился на учете по тому диагнозу, по которому умер, необходимы судмедэксперты. Тогда надо обращаться в городскую службу трупоперевозки, которая отвезет тело в морг на патологоанатомическое вскрытие. Но естественная смерть чаще приходит ночью. Тогда близкие вызывают "скорую помощь". Потом стоит обратиться в ритуальную службу.
Обсудив приемлемый по финансовым возможностям родни обряд похорон и заключив договор, отправляются в комнату, где на кровати с резными черными ручками лежит покойный. Равнодушно тикают большие деревянные часы на стене. Надо взять в руки обычную рулетку, обмерить зеленой пронумерованной змейкой покойного, чтоб приготовить погребальный костюм. Те размеры, которые знали при жизни умершего родные, не подходят. Труп мог после смерти вырасти в рост, толщину, или усохнуть.
Горе и безысходность делают родных легкой наживой для мошенников. По этому поводу городская служба постоянно конфликтует с системой здравоохранения. Родные обязаны в первую очередь позвонить в "скорую помощь". Обычно на смерть машина 03 приезжает быстрее, чем к больному. Приезжает группа уже в сокращенном составе. И начинается торг с родными. Медики стремятся навязать родне умершего услуги своих "знакомых" фирм, а часто совершенно несостоятельных фирмочек и контор по организации похорон. При этом сильно завышаются цены на все услуги, ничего не сообщается о льготах. Медики при этом не гарантируют на самом деле ни качество услуг, ни надежность фирм. На одном только таком разговоре "скорая" может выудить до полутора тысяч рублей на карман. Если родные не доверяют и тянут с ответом, подозревая, что все стоит дешевле, на них могут оказывать психологическое давление, винить в жадности. Когда это не помогает, начинают затягивать оформление свидетельства о смерти, без которого не обойтись.
