Хотя для спасения нашего народа от смертоносных реформ необходимо было всего лишь поддерживать уровень жизни населения на отметке 1990 года. А не отдавать страну на разграбление вандалам. Поэтому с приходом к власти самопального «царя Бориса» сразу же прекратился естественный прирост населения. Такого прецедента не было на российской земле со времен царя Гороха. И вообще в мировой практике еще не было случая, чтобы народ высокоразвитой страны вдруг стал вымирать от «демократических реформ», а не от эпидемий, войн или катастроф.
Если графически изобразить на плоскости четыре параметра, отражающие нашу смертность, рождаемость, социальные расходы и доходы населения, то их трудно будет отличить друг от друга. И ломаные линии графиков непременно приведут к мысли о вымирании нашего народа от «острой монетарной недостаточности». Судите сами: в 1992 году наше население лишилось своих сбережений, и с этого же года были отпущены цены. Тогда же президент Ельцин, подобно вождю варваров, бросил клич: «Обогащайтесь!» При этом средняя зарплата в стране в ценах 1991 года сократилась на 33 %. И социальные расходы начали стремительно сокращаться. Сразу же и смертность в стране выросла на 7 %, а рождаемость сократилась на 12 % по сравнению с предыдущим годом. Дальнейшее падение доходов населения и расходов на социальное развитие зеркально отражалось на росте смертности и сокращении рождаемости.
Первая волна «искусственной» смертности в постсоветской России закончилась в 1994 году. За этот год, по сравнению с 1991 годом, так называемые реформаторы повысили смертность в стране на 27 %! И снизили рождаемость на 22 %!
Видно, такие результаты реформирования отрезвили «царя Бориса». И в 1994 году был установлен валютный коридор, делающий невозможным рост курса доллара выше установленного ЦБ РФ. Это один из способов регулирования внутренних цен. Фиксация курса рубля в жестких рамках привела к относительной стабилизации цен и росту внутреннего потребления. К тому же средняя зарплата в стране в 1995 году уже выросла до $103, или до 44,9 % в ценах 1991 года. Прибавка к расходам на здравоохранение тоже благотворно отразилась на населении. Смертность в тот год сразу же снизилась на 4,24 %. Рост доходов населения продолжался до августа 1998 года. К тому моменту средняя зарплата в стране выросла до $170. Поэтому с 1995 г. по 1999 г. смертность в России стабильно сокращалась, оставаясь на уроне стран, находящихся в состоянии войны.
Но в 1999 году средняя зарплата в стране упала до 62 долл. и расходы на медицину сократились до $28 на душу населения. Тем не менее, численность россиян, живущих за чертой бедности — в нищете, по данным Росстата, сократилась за год с 55 до 38,5 млн. человек. Но не потому, что народ стал богатеть от снижения доходов, а потому что снизились стандарты бедности. Поэтому, вопреки формальному снижению бедности, натуральная смертность в стране выросла на 7,25 % по сравнению с предыдущим годом.
Но с приходом Путина средние зарплаты в стране сразу же «подскочили» до $79, или до 43 % в ценах 1991 года. Однако бедность, наоборот, выросла до 42,3 млн. человек. Потому что прожиточный уровень повысился до 1210 руб., или до 54 % от прожиточного уровня в ценах 1991 года. Хотя МРОТ все еще составлял 3 % от средней зарплаты. И только за три месяца до парламентских выборов-2007 МРОТ увеличился до 2300 рублей и составил 17 % от среднегодовой заплаты против 32 % в 1991 году. Поэтому средняя зарплата в 1991 году отличается от средней зарплаты в 2008 году, как средняя температура у живых и покойников. Но некорректные сопоставления позволяют постсоветскому правительству манипулировать понятием «бедность».
Поэтому в эпоху Путина бедность в стране формально сокращалась, а смертность натурально росла до 2006 года. Хотя номинальные расходы на здравоохранение ежегодно увеличивались. В 2000 г. они «выросли» до $37 на душу населения. Через год — до $60. Затем до $74. И в 2003 году расходы на здравоохранение уже достигли $88 на душу, что в номинальном выражении соответствовало аналогичным расходам в 1997 г. Хотя за прошедшие 6 лет цены в стране не стояли на месте. Поэтому все номинальные госрасходы сильно обесценились. Даже с учетом 1000-кратной деноминации 1998 года рублевые цены на потребительские товары с 1997 г. по 2007 г. включительно выросли в 7 раз!
Поэтому есть все основания утверждать, что расходы на здравоохранение в 2005 году, составившие около $162 на душу населения, по своей покупательской способности не превышали аналогичные расходы в 1997 году. Хотя к концу 2005 года наши ЗВР уже составляли $182,24 млрд. Но средняя зарплата составила только 55,3 % к зарплате 1991 года. Поэтому не случайно смертность в 2005 году на 26 % превысила смертность в 1991 году. Ведь смерть не обманешь виртуальными ЗВР и номинальным ростом доходов населения. Оттого-то чиновничьи проекты, названные для форсу национальными, позволили с помощью дополнительных денег немного снизить уровень смертности в 2006-07 гг. до 1521 и 1464 умерших соответственно на 100 тыс. чел. Хотя в 1990-91 гг., когда мы еще находились, по терминологии реформаторов, в тюрьме народов, то бишь в составе СССР, смертность в нашей стране на 100 тыс. человек составляла 1121 и 1140 соответственно. То есть при «тоталитарном» режиме Горбачева покойников было на четверть меньше, чем в годы реализации нацпроектов.
И даже в первые два года безденежного правления Ельцина смертность на 100 тыс. человек была на 11,2 % ниже, чем в первые два года реализации нацпроектов. Сказывался советский запас прочности здоровья населения. Хотя невидимая рука рынка тогда уже вовсю расшатывала здоровье нашей нации. И снижение смертности в тучные годы тоже косвенно связано с тем, что в предыдущие годы в нашей стране были задействованы «рыночные механизмы» естественного отбора. Это привело к ускорению эволюционных процессов в обществе, позволивших в сжатые сроки сформировать новую популяцию «гомо сапиенсов», наиболее приспособленных к выживанию в наших рыночных условиях. Но рукотворный кризис в российской экономике может существенно изменить атрибуты и численность нашей «популяции».
Хотя с ростом мировых цен на сырье у правительства РФ появлялись колоссальные возможности для сбережения собственного народа. Однако с улучшением мировой конъюнктуры сверхсмертность в России росла параллельно с ростом профицита бюджета, численности миллиардеров и золотовалютных резервов, инвестируемых в другие страны. Это означает, что социальная политика в «тучные нулевые» была более циничной и губительной, чем в «лихие 90-е». Как сказал поэт, бывали хуже времена, но не было подлей. Поэтому за постельцинскую восьмилетку рост ВВП наших кладбищ увеличился на 7,5 %. И все потому, что экс-президент Ельцин не предстал перед судом в качестве обвиняемого. Преемственность власти позволила ему не только избежать уголовного наказания, но и спокойно дожить на лаврах за счет народа, пострадавшего от его правления. Теперь лучшая библиотека России носит имя человека, которого депутаты большинством голосов обвиняли в геноциде самого читающего народа. Только в очень уж «суверенной демократии» могут возникать такие коллизии. Хотя суд над Ельциным дал бы небывалый толчок к нашему процветанию. Так как судебный прецедент заставил бы последующих российских правителей с дотошной скрупулезностью сличать свои действия с приговором Ельцина. Но этого не произошло. Потому спасение вымирающих в России стало делом рук самих вымирающих.
Государственная экономия на нуждах страны оказалась приоритетным направлением в новом тысячелетии. В то же время экстренно были приняты законы, способствующие небывалому обогащению мизерного меньшинства. Одновременно с этим началось масштабное сокращение и отмена целого ряда социальных расходов, жизненно необходимых для большинства населения. То есть вся социальная политика Путина стала прямой противоположностью социальной политики, проводимой в демократических странах и в бывшем СССР. Хотя стабильность и процветание в современном мире держатся на социальной и налоговой системе, аналогичной советской, базирующейся на принципах справедливости. Это помогает руководителям благополучных стран «по-советски» заботиться о своем народе. И позволяет этим странам успешно развиваться — без социальных революций и потрясений. Поэтому бюджеты развитых стран — сплошь социальные. Например, федеральным бюджетом США в 2003 году на социальное развитие было выделено $1,42 трлн. В России аналогичные расходы консолидированного бюджета-2003 составили 319,4 млрд. рублей = $10,4 млрд. Это в 1365 раз меньше, чем в США.
При таком подходе к «сбережению народа» просто удивительно, что численность нашего населения еще не опустилась ниже 100 млн. Выходит, природа действительно наделила нашу нацию уникальной живучестью. Что позволяет «пираньям российского капитализма» и «жирным котам» сколачивать на этом сказочные состояния. Но чтобы народ не задумывался, по чьей вине пустеет матушка-Русь, для этого и нужны козлы отпущения типа Чубайса или Зурабова.
