Второй этап в политической биографии А. Гумматова начинается с момента его ареста в здании НФА в декабре 1990 г. По всей вероятности, тогда он должен был понять окончательно, что в национально-освободительном движении идет процесс группирования и Народный фронт уже принадлежит алиевскому клану во главе с Эльчибеем, а не Азербайджану. Его вступление в Азербайджанскую социал-демократическую партию и попытки привлечь туда и талышское национальное движение, видимо, этим и объясняются. Такого человека видеть в своих рядах желала бы любая из существующих в то время в Азербайджане партий. Неслучайно он скоро стал заместителем председателя АСДП. Этот этап в его политической биографии мы условно называем "период растерянности".
Но А. Гумматов со своим бунтарским характером долго не смог бы находиться в этом состоянии. Он не мог заниматься спокойной партийной работой, когда в стране шла война. Поэтому скоро он начал создавать первые отряды будущей регулярной армии Азербайджана с помощью военной техники покинувшей Ланкон советской дивизии. Таким образом, был создан Ланконский батальон. Сотни талышских джигитов, во многом благодаря любви именно к А. Гумматову (матери только ему доверяли своих сыновей — это факт!), отправились в Карабах, чтобы защищать Родину!
Как только Р. Газыев стал министром обороны Азербайджана, А. Гумматова назначили его заместителем, чтобы отнять у него Ланконский батальон. Руководство НФА никак не могло бросить такого бунтаря, как говорится, на произвол судьбы вместе с регулярной армией, прошедшей полную боевую подготовку под его же руководством, и главное — в Ланконе! Власти боялись его и никак не могли забыть переворот 1990 г. Неслучайно же именно руководители НФА — Эльчибей и Б. Вахабзаде тогда публично в печати осудили его поступок. Если бы тот переворот совершил не талыш по национальности, а тюрок, они наверняка гордились бы им! Анализ сегодняшнего дня показывает, почему тогда А. Гумматова долго пришлось уговаривать, чтобы он согласился стать заместителем министра обороны!
Но, с другой стороны, работа на посту заместителя министра обороны пошла ему на пользу. Главным итогом этого периода стало его возвращение к своим корням! Он окончательно понял, кто есть кто в Азербайджане. Сознавать национальную природу революции люди начинают не во время ее подъема, а в период ее завоеваний.
Это был период, когда людей демонстративно снимали с высоких государственных постов только за то, что они были талышами; когда выражения типа "талыш не может быть генералом" (хотя еще в Российской армии до Октябрьской революции служили свыше 20-ти генералов-талышей!), "талыш не может быть национальным героем", "другом тюрка может быть только тюрок", "Боже, храни тюрка" и т. д., были подняты на уровень официальной государственной политики. А. Гумматов в таких условиях со всей ясностью понимал, что слово "талыш" висит над его головой, как дамоклов меч! Политика правительства Эльчибея — Гамбара привела к трагическим для республики последствиям. Тюркский язык был объявлен государственным языком; окончания — ов и — ев в фамилиях были заменены на тюркские -лы и -ли, в паспортах в графе "национальность" можно было написать только одно слово — "тюрок"!
Он стоял перед дилеммой: либо признать себя выродком и записаться тюрком, либо "стать" талышом. Естественно, что он выбрал второй путь, но для этого надо было еще бороться (Были факты, когда граждан России, записавшихся в паспортах как "талыш", в республику даже не пускали!). Не имея действенных средств борьбы против ненавистного режима и чувствуя, что логический конец правительства Эльчибея не за горами, он подал в отставку.
Однако последующие события в Гяндже, связанные с противостоянием между правящим руководством НФА и мятежным полевым командиром Суретом Гусейновым, всколыхнувшие всю Республику, заставили Альакрама Гумматова, по просьбе воззвавших к нему бывших соратников из Ланконской бригады, вновь вернуться на политическую арену.
8 июня 1993 года Гумматов проводит митинг в Ланконе, на котором клеймит позором пособников пролившейся невинной крови. С целью не обострять обстановку между населением и полицией, с группой своих единомышленников он проводит неделю в лесах на окраине Ланконского района. Но видя преступное бездействие назначенной НФА местной исполнительной власти, Альакрам Гумматов возвращается, и на созванной сессии народных депутатов единогласно избирается новым председателем исполнительной власти города Ланкона.
Этот исторический промежуток в стране характеризовался безвластием, поскольку президент Эльчибей добровольно сложив с себя обязанности, бежал и долгое время находился в родном селе Кяляки в Нахичевани. Вначале Баку, а затем и окраины республики были охвачены развивающейся анархией. Различные политические партии, отдельные должностные и другие лица окружали себя многочисленными телохранителями и даже вооруженными отрядами, столкновения между которыми носили далеко не мирный характер. Другими словами, будучи брошенной в центре, власть стихийно делилась на местах. При этом, в основном, народное мнение либо не учитывалось, либо фальсифицировалось. Все это усугублялось продолжающейся войной с армянскими сепаратистами НКО при неофициальной поддержке Армении, а также пролившейся в результате внутренней распри братской кровью.
В этих условиях, став главой Ланкона, опираясь на поддержку мирного населения и армии, Гумматов решился преобразовать устаревшие принципы культурного и государственного строительства своей Родины.
21 июня 1993 года он провозгласил создание Талышо-Муганской Автономной Республики в составе единого Азербайджана, объединявшей 7 южных районов страны. Так Альакрам Гумматов стал нашим истинным лидером, нашим президентом.
ТМАР продержалась лишь три месяца: до 23 августа 1993 года. Но каждый день из этих месяцев был для меня и для всего моего народа днем свободы. И этим я благодарен моему президенту.
Юрий Панченко
22 июля 2003 0
30(505)
Date: 22-07-2003
Author: Юрий Панченко
ПОД ПЯТОЙ ХРЯП ХРЯПЫЧА
Болото. Провинциальное болото. Откуда оно произошло. Из чего оно собрано, из каких картинок и действий?
Центральная площадь областного города к новогоднему празднику "украшенная" под руководством чиновников городской управы, для чего они собирали совещания и "советовались, обсуждая проект". Что получилось "в натуре"? Высокая ёлка, обвешанная не игрушками, а кусками пенопласта размером с крышку стола с рекламой какой-то телефонной фирмы. Между ними болтаются коробки из-под женских сапог, коробки из-под туфель. Ёлочные настоящие игрушки полностью отсутствуют, может быть, несчастные больные, сошедшие с ума, у себя наряжают ёлку так же? По сторонам — две сколоченные из досок горки, с них можно кататься. И вся площадь по кругу огорожена громадными рекламными щитами. Показывается, рекламируется на них всякая дрянь: от перчаток до кирпичей,— любой мусор, к празднику отношения не имеющий. И ни детским глазам, ни взрослым не найти картин, где показывались бы русские народные сказки, лесные новогодние сюжеты. Таково лицо пришедшего к власти Хама, какого-нибудь очередного победившего на выборах Тыр Пырыча, "по закону" имеющего право набирать в помощники себе кого захочет.
Прежде праздника было объявлено в газетах: на украшение площади местная городская власть затратит миллион рублей! Наверное затратила, скупая в обувных магазинах коробочный мусор и у какой-то фирмы пенопластовый копеечный хлам. Деньги, как обычно, скорее всего, разворовали, показав в отчёте "затраты на культуру", и, уже по второму кругу, с того же молока снимая сметану заново, собрали деньги со всех фирм, рекламирующихся на новогодней площади. Наплевав на традиции народа, желающего в праздник увидеть нарисованное, вылепленное из снега, вырубленное изо льда своё, национальное, русское.
Тыр Пырычи и помощники их Хряп Хряпычи тоже не французы, и родом они из Пырловки, деревушки дальней, а оттого вдвойне озабочены самоуважением, высказываемым по пьянке: " То я в деревне скотником был бы, а тут всем городом управляю, так что..." Управляются они в таком темпе, что и на себя, самовлюблённых, времени остаётся. Приезжает озабоченный "культурой" Тыр Пырыч к директору частного магазина: "Слышь-ка? Мне надо городскую ёлку имени меня, Тыр Пырыча, проводить, столы для гостей накрывать, дай-ка мне тысяч десять, не хватает".
— Как же я вам дам? А налоги кто заплатит? А по бухгалтерии как оформлю?
— Слышь-ка? Выдай мне наличными и никакого дела до того, как оформишь. Бумагу на получение подписывать не буду. А не понимаешь, кто налоги заплатит — у тебя, слышишь ли, санитарная комиссия давно не была?
