Всем известно, что вопрос о его передаче Украине до 1954 году никем, в том числе украинскими националистами , не поднимался. Даже тогда, когда в ноябре 1917-го Украинская Центральная Рада (УЦР) во главе с М. Грушевским приняла III Универсал, которым провозгласила Украинскую Народную Республику (УНР) в составе 9 губерний, Крым не был включён в УНР.
Также понятно, что в 1954 году, если бы Украина не была союзной республикой в составе одного государства, то Президиум Верховного Совета СССР не принял бы нарушавшего союзное и российское законодательство постановления. Кроме того, известно, что до тех пор, пока в Киеве не пришли к власти националистические ставленники Вашингтона, чего и не приняло население полуострова, Россия первой вопрос о Крыме не поднимала. «Проблема Крыма» – следствие не «агрессии» России, о чём сегодня талдычат в Киеве и во многих европейских столицах, а антироссийской политики Белого дома. Эта политика на протяжении последних 12–15 лет была направлена на отторжение Украины от России и противопоставление ей посредством всяческой поддержки украинского национализма. Оранжевая революция и президентство Ющенко были промежуточным этапом этой политики.
Российский , согласно воле его подавляющего большинства, Крым у России можно отобрать только силой. Есть ли у современной Украины такая сила? Очевидно, что, кроме воинственных заявлений представителей нынешней украинской власти, такой силы нет.
Да и пока трудно вообразить, что полиэтническое население Украины, чьи предки более двухсот лет жили в России и в СССР, захочет вопреки историческим фактам и справедливости воевать с теми, чьи предки в середине XVII века в лице московского царя удовлетворили просьбу гетмана Хмельницкого и обращение казацкой Рады об их защите от Речи Посполитой. Именно после этого Левобережная Украина, считавшаяся «окраиной» польского государства, оказалась под протекторатом московского царства. Можно быть уверенным, что при попытке применить силу против России, чтобы отобрать Крым, за официальным Киевом до конца пойдёт очень малая часть украинского населения – лишь та, что отравлена смрадом национализма и фашизма. Но из «Правого сектора» и нескольких батальонов националистов сильной армии, как и чем её ни вооружай, не создать. Хотя надо иметь в виду и такой расклад.
Более реалистично другое: в случае авантюры в Крыму население южных и восточных областей Украины по примеру жителей Донбасса и Луганщины поднимется против нынешней власти в Киеве и станет «новороссами». Население западных областей в таком случае вспомнит о своих исторических «корнях» с Польшей или Венгрией, после чего Украина в её нынешнем виде перестанет существовать.
Это, скорее всего, понятно многим и в Киеве, и в кабинетах тех европейских политиков, которые, вслед за американскими конгрессменами по-прежнему настаивают на вооружении нынешней украинской власти. Всем им должно быть понятно и то, что в случае вооружённого конфликта между Украиной и Россией Европа окажется не только союзником и плацдармом США в проведении цветных революций на постсоветском пространстве, но и участником конфликта. Так почему же продолжают требовать невозможного и готовы вооружать нынешнюю киевскую власть, стремящуюся не только в ЕС, но и в НАТО? Что это, как не навязчивая идея, не паранойя? Но, как известно, идеи, в том числе и бредовые, с неба не падают: бытие определяет сознание.
Истоки воинственных антироссийских настроений украинских и европейских политиков находятся не в Крыму и не на евромайдане, как и не в любви европейских политиков к Украине, а в проводимой после распада СССР гегемонистской политике Вашингтона, его стремлении всеми способами удержать ускользающее лидерство в мировой экономике и вместе с тем политике.
Дело не только и не столько в состоянии умов американских политиков или иных, следующих за Вашингтоном, лидеров стран, где проживает «золотой миллиард». В конце концов Обама, чья внутренняя, социально ориентированная политика пользуется поддержкой многих американцев, взвешенный и реалистичный политик. Но сама реальность такова, что вопреки предвыборным обещаниям нынешний президент США фактически продолжает политику «бушизма», политику цветных революций и прямой агрессии против неугодных политических режимов, начатую многие годы назад.
Положение США в современном мире сложное. С одной стороны, это всё ещё самое мощное почти во всех отношениях государство, обладающее самой большой экономикой и военной силой. На 4,8% населения Земли приходится 20% мирового ВВП, американский доллар пока остаётся мировой резервной валютой, а военные расходы составляют 40–50% от всех военных расходов в мире. Под эгидой США функционирует элитарный клуб экономически наиболее развитых стран – G7.
С другой стороны, продолжается бурный экономический подъём десятков развивающихся стран. Они не желают жить по правилам , установленным США, ищут альтернативные варианты развития собственной национальной экономики через новые региональные (АСЕАН, ШОС, ЭКОВАС, СЕЛАК и др.) и трансконтинентальные (БРИКС) экономические объединения. Это ведёт к уменьшению удельного веса США в мировой экономике и политике, грозит им в обозримом будущем потерей мирового лидерства.
О несбывающейся мечте Вашингтона об «однополярном» мире и наступлении мира «многополярного» уже лет 10–15 пишут и говорят разные, в том числе американские, аналитики и политики, вплоть до Г. Киссинджера и З. Бжезинского.
Об этом говорит и то, что для преодоления последствий кризиса глобальной экономики уже сами США признали недостаточным формат G7 и необходимость участия в этом «большой двадцатки» (G20), представляющей 85% мирового валового национального продукта, 75% мировой торговли и 2/3 населения Земли. О грядущем освобождении США международного олимпа говорят и их непростые отношения с Китаем, экономический рост которого за последние три десятилетия не знает аналогов.
Совсем недавно, в 2005 году, ВВП Китая был в два раза меньше, чем в Японии. Экономисты прогнозировали, что по этому показателю КНР догонит Японию лишь в 2016-м, однако произошло это уже в 2010-м. В начале XXI века экономисты прогнозировали, что ВВП Китая приблизится к американскому не ранее 2040-го, теперь же говорят о 2020-м. А директор Центра экономики Чикагского университета Р. Фогель считает, что в 2040 году ВВП Китая будет втрое больше, чем ВВП США. Неслучайно Обама во время визита в КНР в 2009 году предлагал создать под эгидой США «большую двойку» (G2), на что премьер Госсовета Вэнь Цзябао ответил отказом.
Уходя от монополии подконтрольных США Международного валютного фонда и Всемирного банка, Китай настойчиво ищет возможности создания новых международных финансовых институтов. Внеся основной вклад в создание банка БРИКС, КНР одновременно выступила учредителем Азиатского банка инфраструктурных инвестиций (АБИИ). Это вызвало в Вашингтоне столь нервную реакцию, что Обама в специальном послании Конгрессу заявил, что законы мировой экономики должны писать США, а не Китай.
Грядущая утеря экономического, а с ним и политического господства в международных отношениях напрямую отражается на внешней политике Вашингтона. Отсюда перманентная война США с неугодными им политическими режимами как путём организации цветных революций, так и путём никем не санкционированных агрессий. Отсюда появление на политической карте мира новых горячих точек и очагов нестабильности, очередных локальных фронтов и рубежей противостояния. Украина – один из них, и в этом нужно отдавать себе отчёт всем, кто считает Россию своим отечеством.
Хватит уж нам оглядываться на американских и европейских «друзей», уверяя их в том, что Россия – «тоже Европа». Время наивных иллюзий, когда наверху верили, что «Билл – друг» и «Коль – друг», для россиян в политике прошло. Россия – огромная евразийская страна, которая сегодня, как никогда в последние десятилетия, обязана оберегать и защищать свой государственный суверенитет.
Украина для нас не только тот рубеж, тот окоп, который много лет дипломатически, гласно и негласно, атаковали США и на котором им в какой-то мере удалось закрепиться. Так или иначе взяв его, Вашингтон раскрыл свои, названные им «правами человека», карты и открыл фронт противостояния с Россией. Пока политико-дипломатический, где риторика может быть разной.
Это противостояние – серьёзное испытание для России. Испытание политической и гражданской зрелости не только для президента или правительства, но для всех и каждого . И потому очень хотелось бы, чтобы либеральным всхлипам и стонам об экономическом ущербе от санкций, подсчётам недополученных барышей и упущенной выгоды народы России предъявили в ответ понимание необходимости спокойно, но твёрдо противостоять исходящей из Вашингтона политике глобальной гегемонии.
