А. Б.: Я несколько раз присутствовал в зале заседания, где идет суд над вами, главным редактором газеты. У меня все время возникал вопрос: почему суд сейчас, в 2002 году, а претензии идут только к публикациям 1999 года? Вы ведь продолжаете постоянно печатать материалы Шутова, так как считаете его государственным деятелем, однако разговор на суде идет только о двух публикациях 1999 года?
А. А.: Они не знают, что противопоставить... Я повторюсь. В городе спокойно расхаживают бандиты, разворовывается народное богатство, присваивается государственное имущество, убит недавно академик Глебов. У семи академиков убили сыновей. Притонов расплодилась масса... А против меня возбуждают уголовное дело. Ну никаких нет слов!
А. Б.: Я пытаюсь прояснить для себя ситуацию. Ведь Шутов был уполномочен Госдумой возглавить комиссию о проверке законности приватизации государственной собственности. Не кажется вам, что его перепугались и перехватили? Он ведь успел опубликовать немало документов, заслуживающих внимания прокуратуры.
А. А.: Только время может ответить на этот вопрос. Шутов многих раздражал своей неуступчивостью, принципиальностью. Он с самого начала себя противопоставил всему негативному, что было в городе и в стране в те годы. Он опубликовал несколько книг. Его не однажды арестовывали, потом оправдывали и выпускали. Один раз чуть было не убили. Я позволю себе метафору. Если бы судьба России была похожа на судьбу Шутова, если бы Россия могла сопротивляться, как он! Шутов не уступает, не сдается. А Россия сдалась. К великому сожалению. Наше общество парализовано, не поддерживает даже тех, кто пытается для людей решить элементарные проблемы бытия.
А. Б.: А как вы думаете, чем закончится судебное дело?
А. А.: Не знаю. Не понимаю. Я — редактор гонимой газеты. Пока я на ногах, я буду печатать тексты, представляющие интерес для общества. В этом — моя главная обязанность.
А. Б.: Странно, что в потоке писем в поддержку свободы слова и гласности, в поддержку "НП" нет голосов тех, кто на публике печется об этих "завоеванных ценностях".
А. А.: Им не до опального редактора. Они заняты дракой "денежных мешков" за телеканалы, поиском сальностей о Горбачеве и Путине, игрой с народом в "дурачка". Заняты скандальными информациями. Снимают с них сливки и не утруждая себя глубже копнуть материалы, на этом делают погоду. К сожалению, журналистские объединения в большинстве своем построены не по профессиональному признаку, а по партийному. Я считаю, что если мы вступили в пору свободы, значит, давайте уважать права человека, ибо каждый имеет свои убеждения и право их высказывать. Я считаю, что такие полярно мыслящие люди, как, скажем, Юрий Белов, Даниил Коцюбинский, Олег Каратаев... Они имеют одинаковые права. Я, к примеру, читаю с интересом статьи каждого.
А. Б.: Вы болеете, а газета выходит. Содержательная, наступательная, умная.
А. А.: По-другому и быть не может. В газете "Новый Петербургъ" работают единомышленники. Они обостренно чувствуют боль Отечества своего, потому так активно, неутомимо и мужественно работают.
Андрей БОБЫЛЬКОВ
P.S. Когда статья была подготовлена к печати, из Питера пришло известие: суд прекратил дело Андреева из-за истечения срока давности. Осудить редактора-патриота по абсурдному обвинению было нельзя, а вот помотать нервы и обречь на два года на подписку о невыезде — можно. Тем самым патриотам-журналистам сказано: свобода слова в России — не для всех.
«ПОКУШЕНИЕ НА РОССИЮ» Б. БЕРЕЗОВСКОГО
Александр Титов
11 марта 2002 2 0
11(434)
Date: 12-03-2002
«ПОКУШЕНИЕ НА РОССИЮ» Б. БЕРЕЗОВСКОГО
Взрывы жилых домов в Москве и Волгодонске осенью 1999 года были и остаются одними из мрачнейших и загадочных эпизодов новейшей истории России. Действительно, о какой-либо ясности, очевидности и определенности в отношении официальной версии говорить не приходится. Конечно же, тема взрывов очень тесно переплелась с проблемой смены верховной власти в России… Однако прозвучавшие на прошлой неделе из Лондона обвинения в адрес Путина и ФСБ произвели ничтожный политический и морально-психологический эффект. Собственно, тема, во всех смыслах, была безнадежно загублена. Но попробуем разобраться, почему разрекламированная и, как казалось, сенсационная инициатива Бориса Березовского по разоблачению заказчиков терактов осени 1999 года закончилась пшиком? Почему?
Во-первых, потому, что "независимое расследование" проводил именно Березовский. Кому-кому, а Борису Абрамовичу пристало быть здесь никак не следователем… Ведь в интересующий нас период Березовский был сам ключевой фигурой в системе "преступной власти". Ко всем истинным и мнимым преступлениям прямо или косвенно причастен он сам. Так что роль основного свидетеля по делу о гексогене на лондонском мероприятии была отведена такой мелкой сошке, как бывший руководитель НИИ "Росконверсвзрывцентр" Никита Чекулин. Абсолютно по другому был бы воспринят в России и на Западе, к примеру, рассказ Бориса Березовского о том, как он принимал личное участие в совещании узкого круга "семьи", где обсуждался алгоритм развязывания второй чеченской войны во имя успеха на грядущих выборах представителя клана Ельциных. Если бы Борис Абрамович заявил нечто подобное, то прямо из зала Королевского института вооруженных сил, где происходило разоблачительное действо, его бы в наручниках доставили в соседний квартал, в Скотленд-Ярд… Но Борис Березовский, несмотря на всю свою нервозность, мало похож на самосожженца. Вместо убийственных разоблачений мы наблюдали многозначительные намеки, эмоциональные всплески и магические пассы.
То, что фильм, снятый французами по заказу Березовского, не содержит веских доказательств причастности ФСБ к взрывам домов, стало ясно из отрывка, который демонстрировался на встрече в Лондоне. Фильм "Покушение на Россию" — это публицистика, которая может послужить целям пропаганды, но не сможет помочь в деле реального расследования. Знаменитые кадры дымящихся развалин зданий в Печатниках перемежаются со сценами, снятыми в кремлевских покоях и картинами инаугурации Путина. Комментарий дан соответствующий. Но это всего лишь комментарий.
Выступление упомянутого свидетеля из НИИ взрывчатых веществ так же не выглядит как обвинительный вердикт. Сбежавший в Лондон господин Чекулин свидетельствовал об имевшем место быть воровстве гексогена со кладов его ведомства, что, по его словам, было организовано ФСБ. Правда, означенные события относились уже к августу 2000 года, и по факту хищений было проведено расследование. Таким образом, эта весьма разнообразная и пестрая фактура все же остается за рамками основной темы — организации массового убийства людей во имя приобретения политической власти.
Но размытость и недоказательность обвинений, выдвинутых Березовским против Путина и спецслужб, усугублялись общим тоном, стилем и политическим контекстом лондонского мероприятия. Присутствие здесь представителей карманного движения Березовского "Либеральная Россия" указывало на то, что история взрывов важна устроителям не сама по себе, а как инструмент решения локальных политических задач, как канал реализации определенной, достаточно узкой и периферийной политической процедуры.
Разглагольствования о "красно-коричневом" Путине, болтовня о наступлении в России диктатуры спецслужб, особенно дата проведения пресс-конференция — 5 марта (день смерти Сталина) — позволяют говорить о непролазной пошлости и местечковости идеологов лондонского гексоген-шоу. Репутация Березовского как опытного политехнолога рухнула в один вечер. Некогда всесильный медиа-магнат снова предстал в образе маразматизирующего младшего научного сотрудника советского НИИ, чей протест против тоталитаризма выражался в занятиях туризмом и увлечением бардовским пением.
Нечто маргинальное и жалкое сквозило в самом составе участников собрания. Депутаты Юшенков и Рыбаков, репортер радио "Свобода" Бабицкий, пара демшизоидов первой волны выглядели смехотворно. Здесь не хватало только Новодворской, которая в эти же секунды проводила жидкий антисталинский и антипутинский митинг на Лубянской площади в Москве.
"Человек, измученный ностальгией, балансирующий на грани истерики, Борис Березовский выбрал для себя незавидную роль собирателя ошметков либерализма, предводителя вскормленных в свое время все тем же КГБ "карликов демократии", чьи риторика и мышление остались на уровне августа 1991 года.
С другой стороны, весьма показательно и ошеломляюще прямолинейно на демарш Березовского отреагировала российская власть. Сделанное в тот же день заявление Генеральной прокуратуры РФ и демонстрированные журналистом материалы следствия по делу Березовского представляли из себя великолепную фактуру для съемок фильма "Покушение на Россию-2". Фантастичность ситуации состоит в том, что факты, озвученные представителем Генпрокуратуры, подтверждают и прекрасно дополняют основную версию создателей фильма.
