Сам Ганди был весьма плодовитым сочинителем, несмотря на то что никогда не получал гонораров за свои произведения2. Первой известной его публикацией стал памфлет, озаглавленный «Обращение к британцу Южной Африки». В этом тексте содержались «основанные на фактах утверждения об условиях жизни индийцев провинции Натал». Памфлет был опубликован в Южной Африке в 1894 году. По пути в Южную Африку из Лондона в 1909 году Ганди написал «Хинд Сварадж, или Индийский Гомруль». Это короткое эссе стало началом и основой тридцатилетней борьбы Ганди за независимость Индии. «Хинд Сварадж» был напечатан большим тиражом в 1938 году. К этому изданию Ганди написал новое введение, в котором указал: «Я не вижу никаких причин отказываться от изложенных здесь взглядов».
Ганди очень рано осознал важность печатных органов в политической борьбе и в 1904 году основал газету Indian Opinion, издававшуюся на английском и на гуджарати. Вот что он сам говорил об этом периодическом издании: «Оно было зеркалом части моей жизни… неделю за неделей изливал я на его страницы душу. Не могу припомнить в своих статьях ни одного слова, не продиктованного глубокими раздумьями, ни одного преувеличения, ни одной фразы, написанной для развлечения публики». «Хинд Сварадж» печатался в Indian Opinon с продолжениями, как и многие статьи по диететике, которые впоследствии были объединены в опубликованную на английском языке книгу «Путь к здоровью». Ганди прекратил издание Indian Opinion в 1914 году, когда покинул Южную Африку. По воле судьбы сын Ганди Манилал до сих пор издает в Натале Indian Opinion[5], на страницах которой критикует процветающий в Южно-Африканском Союзе расизм.
В 1919 году Ганди принял участие в учреждении двух журналов – одного на английском языке – Young India, а второго на гуджарати – «Навадживан». В 1933 году Young India стал называться «Хариджан» – этим словом Ганди обозначал неприкасаемых. О том, что скромные на вид еженедельники пользовались в Индии огромным влиянием, говорит тот факт, что в начале 1940-х годов они выдержали двенадцать изданий на девяти языках, самые же важные статьи Ганди на следующий день перепечатывались всеми газетами Индии – а таковых выходило 37 на английском и 115 на различных языках Индии.
В начале 1920-х годов Ганди закончил книгу «Сатьяграха в Южной Африке». Она была написана в то время, когда Ганди сидел в тюрьме в Еравде, и с продолжениями опубликована в «Навадживане». Именно в этот период Ганди убедили написать необычайно искреннюю автобиографию, которую он назвал «Историей моих экспериментов с истиной». Эту книгу, написанную на гуджарати, Ганди тоже создал в тюрьме. Печатали ее в «Навадживане» – главу за главой. Личный секретарь Ганди, Махадев Десаи, переводил главы автобиографии на английский с помощью Мирабен (Мадлен Слейд). Этот перевод печатали в США, в журнале Джона Холмса Unity («Единство»). В Соединенных Штатах автобиография Ганди полностью была опубликована только в 1948 году, хотя отрывки из нее печатались Эндрюсом в 1930 году.
Большинство поздних работ Ганди представляли собой статьи и интервью, печатавшиеся в Young India, «Навадживане» и «Хариджане». Кроме того, вышло в свет несколько сборников этих материалов. Например, в начале 1920-х годов публикации в Young India были изданы отдельным трехтомником. Печатались также выдержки из работ о миссии, неприкасаемых, отечественной промышленности и т. д. – под редакцией иногда самого Ганди, иногда его ближайших сотрудников. «Официальное» собрание статей Ганди опубликовало издательство «Навадживан» в Ахмедабаде.
С 1918-го по 1942 год, до самой своей смерти, Махадев Десаи был правой рукой Ганди. В шутку его называли Босуэллом[6] Ганди. Махадев Десаи опубликовал несколько книг, включая «Гандиджи в индийских деревнях» и «Гандиджи на Цейлоне». Пьярелал, бывший секретарем Ганди до смерти последнего в 1948 году, также написал несколько книг о Махатме, а теперь работает над его многотомной монументальной биографией[7].
Ганди не был литературно одаренным человеком – по крайней мере, его писательский талант не виден в переводах. Ганди свободно владел английским, но в своей борьбе за использование местных языков предпочитал гуджарати. Джон Холмс замечает по этому поводу: «Ганди не был великим литератором. Он не достиг вершин в красноречии и красоте стиля. В первую очередь его занимал не стиль, а смысл. Писание виделось ему не родом искусства, а практическим способом выражения мыслей. Ему было, что сказать, и он говорил это быстро, просто и ясно»3.
Несмотря на ожесточенную борьбу, которую ему всю жизнь приходилось вести, Ганди умел сочетать разум и остроумие с мудростью. Если юмор и сатира и не были главным оружием его ненасильственного арсенала, то все же он часто проявлял их в своих личных отношениях с друзьями. Он подмечал забавные ситуации в собственной жизни и, не колеблясь, рассказывал о них другим. В своей «Автобиографии» он вспоминает, как однажды, после того как он в детстве отведал козлятины, ему приснилось, что у него в желудке блеет стадо коз! Он писал, что «муки махатм известны только махатмам»4. Луису Фишеру он признался в мотивах, побудивших его к мистическому еженедельному дню молчания: «Я очень много работал и потому решил давать себе отдохнуть раз в неделю. Так я установил день молчания. Позже, конечно, я облек это молчание в одежду всяческих добродетелей и прикрыл его завесой духовности. Но на самом деле исходным мотивом было просто желание отдохнуть»5.
Ганди, в отличие от Сталина, не обучался в семинарии. Ганди, подобно Христу, не получил богословского образования – но несмотря на это, вся его жизнь и ее смысл зиждились на страстной личной вере. Его миссия была религиозной в своей основе. Ганди не пытался обратиться в христианство, но он включил некоторые христианские воззрения в свою личную религию – эклектический индуизм. Махатма весьма критично относился к уродливому наросту индуизма – к концепции и практике неприкасаемости.
Величайшим общественным нововведением Ганди стала сатьяграха – прямое групповое ненасильственное действие или духовное движение. Это оружие он выковал в противостоянии расистскому угнетению индийцев в Южной Африке и отточил в борьбе с британским империализмом в Индии. Он не мог отделить сатьяграху от своей религиозной ориентации – и в самом деле, первая вырастала из второй.
Как мудро заметил Орас Александер, вся жизнь Ганди была примером «своего рода диалектики»: сначала он подготовил свой народ к свободе, а потом помог ее добиться6. Подготовка, названная конструктивной программой, в разные периоды была посвящена единству мусульман и индуистов Индии, отечественной промышленности, защите женщин, реформе образования, воздержанию и отмене неприкасаемости. Когда конструктивная программа стала воплощаться в жизнь, Ганди начал кампанию прямых ненасильственных действий, направленных на достижение освобождения, к которому он к тому времени сумел подготовить своих соотечественников. Такое чередование видов деятельности способствовало универсальности интересов Ганди и разносторонности его сочинений.
Миссия Ганди выходила за пределы религии, богословия, сатьяграхи, независимости Индии и ее внутренней политики. Помимо этого, Ганди разработал богатый кодекс личной и общественной этики, включая продуманные, хотя и противоречивые концепции диететики, воздержания и отказа от собственности. Внимание, которое он уделял бедности, было производным от его концепции лидерства как служения на благо общества. Ганди мало говорил о международных делах, хотя в последние годы и стал символом движения, боровшегося с войной как с орудием национальной политики. Эта позиция хорошо согласовалась с отвращением Ганди к насилию и ненависти – инструментам политики внутренней.
Анализу идей Ганди посвящена весьма обширная литература, начиная с его первой биографии, составленной преподобным Джозефом Доуком (эту книгу Ганди скромно послал Толстому), ранних проповедей Джона Хейнса Холмса и хорошо известного жизнеописания, написанного Роменом Ролланом. С тех пор литература о Ганди стремительно разрасталась. Только среди книг, вышедших на английском языке, можно насчитать свыше 1400 названий. Одну из лучших интерпретаций идей Ганди дал многолетний его соратник, разносторонне образованный странствующий английский миссионер К. Эндрюс. Некоторые книги были посвящены разбору отдельных идей Ганди. Самыми ценными из них можно считать «Политическую философию Махатмы Ганди» Гопи Дхавана, «Мощь непротивления» Ричарда Грегга и книгу Р. Дивакара «Сатьяграха: сила правды».
Ганди был отцом детей матери Индии и как типичный восточный отец давал своему потомству самые разнообразные советы. В одной и той же статье Ганди мог рассуждать о малопонятных тонкостях индуизма и давать весьма практичные рекомендации в отношении брака, диеты или прядения. Некоторые западные критики склонны видеть в Ганди странного чудака – из-за осуждения им вивисекции и курения, из-за поддержки вегетарианства и оздоровления почвы. Однако самое удивительное, что Ганди и сам называл себя шарлатаном! Он был неутомимым экспериментатором во всех областях человеческой деятельности, он настаивал, что проповедует цельную всеохватывающую философию. Наше преимущество заключается в том, что сегодня мы имеем возможность проявлять сдержанность в оценке компетентности Ганди в определенных областях. Как говорила Виджая Пандит Неру, философия Ганди в конце концов всегда оказывалась правильной, даже если поначалу и представлялась ошибочной, так что, возможно, мнения Махатмы, которые мы на Западе сейчас склонны отметать, окажутся верными впоследствии. По другому поводу Ачарья Крипалани сказал однажды Стенли Джонсу: «Махатма более прав, когда ошибается, чем мы, когда наши суждения верны»7.
