Кто-то может в этих условиях и побежит до барака. И не надо за это осуждать человека, хотя бы потому, что покорность эта быстрее выведет его на свободу. А на воле человек в сто раз полезней и драгоценней...
Неожиданно поразили и тронули меня слова надзирателя-прапорщика, который по долгу службы присутствовал при нашей беседе. Когда я уходил, он подошел ко мне и, слегка смущаясь, сказал следующее: "Я так понял по вашему разговору, что ваш сын — современный политический заключенный". Это сказал обычный мужик из Камышина, которого никто ни за кого не агитировал.
С сидящим в Уфе Максимом Громовым, который так же как и Григорий проходил по "делу Минздрава", ситуация тоже довольно суровая. Он, который месяц, переезжает из карцера в карцер. Характерный пример, ему говорят: "Надевай красную повязку на рукав и мой полы". Он отвечает: "Полы я помою, но повязку надевать не стану". За отказ надевать повязку и был отправлен начальством в карцер. В московских СИЗО стараются не идти на явные нарушения закона, но как только отъезжаешь от столицы, становится все труднее и труднее.
Так получилось, что у народников в позапрошлом веке было массовое хождение в народ, а у нас, у национал-большевиков, случилось массовое хождение в "зэка".
На зонах Родины уже знают наших ребят. Знают как людей, преодолевших животный страх, живущих с убеждениями в сердце и со смыслом в глазах.
Автор — отец активиста НБП Григория Тишина, осужденного по "делу Минздрава".
ЗЛОСТЬ, УСТАЛОСТЬ, «ТИШИНА»
ЗЛОСТЬ, УСТАЛОСТЬ, «ТИШИНА»
Сергей Загатин
Сергей Загатин
ЗЛОСТЬ, УСТАЛОСТЬ, «ТИШИНА»
В пятницу, 9 сентября, около семисот человек (по нашим данным — до полутора тысяч), из числа содержащихся в следственном изоляторе "Матросская тишина", отказались от завтрака и фактически объявили голодовку. По нашим данным, все арестанты подали администрации соответствующие заявления — тем самым, эта протестная акция стала крупнейшей за несколько лет.
Поводом стало избиение оперативным сотрудником учреждения одного из арестованных, некоего Фазихова. Мы не имеем сейчас достоверной информации о том, при каких обстоятельствах произошёл данный инцидент, но Владимир Бакун, первый заместитель прокурора Москвы, даёт следующий комментарий происшедшему: "Массовый отказ от завтрака связан с произошедшим накануне избиением резиновой палкой следственного арестованного Фазихова оперуполномоченным "Матросской тишины", майором внутренней службы. В результате избиения Фазихову причинены повреждения. Расследование данного уголовного дело взято на личный контроль прокурором города. Прокурорами были обойдены все камеры данного корпуса, других жалоб не поступило. Около 11 часов дня арестованными начался прием пищи".
Наши корреспонденты в "Матросской тишине" сообщают нам, что всё происходило, "как в старые добрые времена", то есть мы имеем налицо полномасштабный "кипеш", — когда целый корпус — это несколько десятков камер, не только отказывается от пищи, но и другими методами выражает своё недовольство — например, можно колотить металлической посудой в железную дверь камеры — если это делает весь корпус, психологический эффект громаден, от этого грохота никуда не деться. Разумеется, при этом полностью блокируются текущие мероприятия — вывоз подследственных в ИВС для проведения следственных действий, доставка подсудимых в суд, что уж тут говорить об адвокатах и свиданиях…
Конечно, это исключительно неприятный момент для администрации учреждения и, надо сказать, она очень оперативно отреагировала: по данным ФСИН, подтверждённым Сергеем МАРЧЕНКО, начальником отдела Мосгорпрокуратуры, уже 8 сентября прокуратура Преображенского района Москвы возбудила уголовное дело против сотрудника "Матросской тишины" по статье 286, части 3-й УК РФ, где речь идет о превышении служебных полномочий с применением оружия и спецсредств.
Когда администрация довела это обстоятельство до сведения зеков, то "кипеш" сам собой прекратился, хотя у зеков остаются ещё и "экономические" требования к администрации — в частности, по нашей информации (за достоверность которой мы не ручаемся, но, однако, дыма без огня не бывает), в СИЗО-1 хронически не выполняются утверждённые нормы питания, содержащихся в СИЗО кормят одной "пшёнкой и килькой", есть очень серьёзные претензии и к качеству хлеба.
Меня лично несколько удивило (и насторожило одновременно), то обстоятельство, что представители ФСИН не сделали обычного заявления по поводу произошедшего, например, как в прошлом году — когда 200 заключённых "Матросской тишины" пригрозили начать голодовку в случае если администрация СИЗО не удовлетворит их требования. Тогда Пресс-служба Управления исполнения наказаний по Москве подтвердила факт жалоб подследственных, но сделала заявление, что на самом деле "за акцией неповиновения стоят "воры в законе", и "истинной причиной подготовки" этой акции является недовольство авторитетов криминальной среды тем, что в СИЗО администрацией ведется работа по противодействию проявлениям криминальной субкультуры, ограничению ее влияния на основную массу обвиняемых, воспрепятствование сбору "воровского общака", а также активная борьба с межкамерной связью в СИЗО".
Отметим, что и в прошлом году зеки требовали от администрации в основном выполнения норм питания, нормализации медицинского обслуживания, принятия мер для решения вопроса о переполненности камер. Ну, и, разумеется, больших свобод: ограничения количества "шмонов", права выходить на прогулку по желанию, а не всем составом камеры, тем, что администрация слишком жестко урезала перечень возможных для передачи продуктов (для того, чтобы те продукты, которые нельзя передавать в передачах, родственники докупали бы в достаточно дорогом магазине СИЗО) — одним словом, речь идёт о тех "мелочах" тюремной жизни, которые не сидевший человек сочтёт блажью, а имеющий печальный опыт без колебаний признает насущными и необходимыми.
Надо сказать, что в последнее время, в связи с новым проектом (то есть — с газетой "Zэк"), мне часто приходится выслушивать всякие благоглупости, типа того, что я услышал вчера от одного вальяжного гражданина: "Ну что вы за этих уголовников переживаете — вон у них телевизоры, холодильники, передачи. Ну, подумаешь, протянули пару раз резиновой дубинкой вдоль хребта — что ж теперь из-за каждого такого случая вой поднимать? Вы бы лучше об народе подумали…"
Можно ли объяснить этому человеку, что пара ударов спецсредством РП-73 (резиновая палка образца 73 года), способна оставить человека инвалидом на всю жизнь? Что невыносимые условия содержания в российских СИЗО — куда может попасть буквально КАЖДЫЙ, это один из вопросов выживания нашего народа, ибо неумолимо этот Молох пережёвывает людские судьбы, и ломает, калечит, лишает здоровья. А ведь цель наказания назначенного законом — это исправление преступника, а не его уничтожение. Тем более это касается тех, кто попал в СИЗО по ошибке — такое бывает. Ну вот, отсидел человек 5 лет в СИЗО под судом и следствием — и вдруг, к примеру, его оправдали. И что? Ладно — потерянные годы, но ведь потеряно и здоровье, и в душе накопилась такая злость и усталость…
Вот в чём смысл нашего проекта — не в демонизации МВД и ФСИН, как это хотелось бы представить некоторым, не в потакании низменным инстинктам масс, не в пестовании анархии и безвластия, а в попытке создать реальную картину происходящего "в этой системе", привлечь внимание общественности и законодателей, в том числе — и для оказания действенной помощи ФСИН, дабы обеспечить неуклонное выполнение Закона, ибо только Закон способен не допустить ненужных страданий, взаимного зла, и избыточного, неадекватного насилия.
В 1999 году, выезжая чуть ли не каждый день на суд из "Матросской тишины", я познакомился с Леонидом Амстиславским. Мы общались почти каждое утро, ожидая своих "автозаков" на прокуренной "сборке", исключая выходные, на протяжении почти двух месяцев. Казалось бы, какие могут возникнуть точки пересечения между пожилым седобородым евреем, бывшим советником Ельцина, посаженным, по слухам, чуть ли не по личному распоряжению Татьяны Дьяченко, и молодым русским националистом, в сердце которого ещё не остыл пепел Дома Советов???
Антагонисты практически во всех вопросах, мы, тем не менее, пришли к единому мнению — что существует некий метафизический долг образованного и чувствующего человека, попавшего надолго "в эту систему", это, минимум — зримо и выпукло описать весь этот ужас, максимум — посвятить остаток жизни правозащитной (в хорошем смысле этого слова) деятельности.
