Обхожу приземистое каменное строение, похожее на ДОТ (долговременная огневая точка). На пологой крыше установлены маленькие заостренные штыри — молниеотводы. Огибаю невысокую стенку — единственную защиту от постоянных ветров Передо мной храм Преображения Господня...
Невероятно, но факт!.. Восьмое странствие по Афону в конце времен. Четвертое восхождение на вершину. Совершилось!..
Вадим стоит у окошка и молится. Поминает сродников, друзей, знакомых, — живых и усопших. Исполнилось его заветное желание побывать на вершине...
Окидываю беглым взором внутреннее убранство храмика. Кажется, все, как и прежде. Трогательная неизменность. Приложившись к иконам, читаю "Достойно есть..." Эту чудную молитву ко Пресвятой Богородице когда-то чудесным образом открыл святогорцам Архангел Гавриил. И уже потом она стала достоянием всего православного мира. Благодарю всемилостивого, всеведущего, всемогущего Бога за бесчисленные, явные и тайные, благодеяния; за безмерное долготерпение и человеколюбие...
Но последние силы на исходе. Дорога каждая секунда. Пора возвращаться. Иначе замерзну и не дойду!..
Возле церкви неглубокий колодец. С трудом отодвигаю железную крышку. Пробиваю металлической кружкой тонкий лед. Рывком достаю кусочек чего-то съедобного, завернутого в фольгу. Одним махом срываю обертку. В два приема проглатываю восточную сладость, по-моему, зефир в шоколаде (промыслительный подарок из гостевых запасов знакомого схимника с Карули). Семь-восемь глотков ледяной воды — и с изумлением чувствую явный прилив бодрости. Осеняю крестным знамением себя, тропу и начинаю стремительный марш-бросок вниз, к Панагии...
Спускаемся по знакомым следам, не замечая усталости. У нас нет фонарика. Нужно успеть до темноты. Одна треть пути остается позади. Останавливаюсь передохнуть. Разминаю затекшие плечи. Осматриваюсь. В ватно-белесом пространстве совершается неуловимая метаморфоза. Воздух насыщается светом, и...
Необъятный дымчато-белый саван разрывается на всю глубину от снежной вершины до необозримых морских просторов. Над отрешенным пиком Афона проясняется величественное закатное небо. Впереди, как чудесное видение, возникает феерическая, неописуемая по красе картина, в центре которой царит грациозная Панагия. Над грозным темно-синим морем с белеющими гребнями волн парят несметные армады жемчужно-сизых облаков. Эскадра за эскадрой, ряд за рядом, бригантина за бригантиной, они едва заметно перемещаются, меняя окраску и освещение, тона и оттенки. Изящные бледно-розовые каравеллы вдруг наливаются прозрачным пурпуром. Романтические опалово-матовые фрегаты там и сям вспыхивают неземным багрянцем. Мощные медно-красные крейсеры покрываются фиолетовой дымкой. Невесомые лазоревые шхуны, тихо скользящие между циклопическими айсбергами, поднимают лилово-рубиновые паруса. И это неоглядное облачное сонмище, не теряя гармонии, обретает все новые и новые причудливые очертания. Завораживающая, грандиозная панорама мгновенно вырывает тебя из земной юдоли и переносит в чертоги нетленного, непреходящего, вневременного!..
Вот он, пленительный пир Красоты на завьюженных кручах Святой Горы! Это — бесценный дар Всепречистой Девы. Ничего подобного я никогда не видел. Забыв о холоде и мокрой одежде, восхищаясь неотмирными далями, погружаюсь в глубинное созерцание...
К Панагии подходим, едва различая тропинку, при прощальных отблесках закатного марева. С грустью тает последний свет. Сгущаются тучи. Падает крупный снег. Начинается метель...
Ночью, борясь с пронизывающим холодом, на минутку выбираюсь из кельи и замираю, пораженный неземным пейзажем. Панагию накрыла олепительно-белая парча. Заснеженные склоны омывают упругие волны лунного сияния. На безоблачном небе, из галактических бездн, призывно мерцают изумрудные россыпи кормчих звезд...
Позднее утро встречает пронзительно-чистой небесной лазурью. С крыши, как в апреле, идет веселая капель. Под сверкающим солнцем, из алмазных снегов, тянутся ввысь могучие сосны. На обжигающей белизне сочно зеленеет неприхотливая кряжистая арча. Красуются ярко-красные ягоды боярышника, привлекая порхающих пташек. Исполинская корона благословенной вершины тонет в сияющем аквамарине...
Не спеша пробираюсь по светло-серому скальному выступу. Из-под ног с характерным посвистом вылетает целая стая горных куропаток. Через пять-шесть минут располагаюсь на удобной площадке, перед обрывом.
Бескрайние дали морей простираются до необычно высокого, недосягаемого горизонта. Полная видимость позволяет любоваться четкими очертаниями ближайших островов. На юго-западе, за Сингитским заливом, светлеют кряжи Ситонии, покрытые снегом. Далее второй залив и третий полуостров — Кассандра. За ним угадывается морская ширь, обрамленная Олимпийскими горами, над которыми царственно возвышается перламутровый Олимп (2917 м). На севере, за сверкающей гладью Стримонского залива, проступает горная система Пангео. А за ней, на северо-востоке, вдоль границы с Болгарией, вздымаются знаменитые Родопы...
Восточное направление. Судьбоносный вектор. В седой древности по нему двигались фаланги Александра Македонского, непобедимые легионы Рима, отборные войска Византии. В нашу клокочущую эпоху это — острейшая экзистенциальная грань между прошлым и будущим, несомненная надежда православных народов...
И там, в метафизических сферах Грядущего, на еще несуществующих фронтах и ТВД (театр военных действий), как бы видишь ярые схватки и сечи, ведущие к неувядаемой славе возрожденной Русской Армии!..
Лучезарная доблесть Христолюбивого Воинства... Бессильная злоба сокрушенных врагов. Мечты поколений, ставшие явью... Освобожденный Царьград... Православный крест, снова сияющий над храмом святой Софии... Необоримая мощь Свято-Русской Православной Державы во главе с богоизбранным Царем!...
Вдумаемся в слова архиепископа Феофана Полтавского, внимавшего предсказаниям богопросвещенных старцев. Владыка был духовником святых Царственных Мучеников — Государя Императора Николая II, последнего законного Верховного Главнокомандующего и его Августейшей Семьи!
"Приход Антихриста приближается и уже очень близок, — предостерегал еще в 1930-м прозорливый святитель. — Время, разделяющее нас от его пришествия, можно измерить годами, самое большое десятилетиями Но перед его приходом Россия должна возродиться, хотя и на короткий срок. И Царь там будет, избранный Самим Господом. И будет он человеком горячей веры, глубокого ума и железной воли. Это то, что о нем было нам открыто. И мы будем ждать исполнения этого откровения. Судя по многим знамениям, оно приближается; разве что из-за грехов наших Господь отменит его, и изменит Свое обещанное. Согласно свидетельству слова Божия, и это тоже может случиться".
Время замирает, расплавляется, аннигилирует. Ты еще здесь, на сей грешной планете, и вместе с тем как бы в ином преображенном Измерении. На светлеющем Востоке нежно алеет благоухающая заря Победы. Ты совершенно забываешь о плоти. Находясь в теле, на отвесной скале, пребывая в неослабном молитвенном трезвении, как бы паришь над суровыми утесами. Вот он — бессмертный прорыв в Неотмирность! И поднимаясь все выше, купаясь в солнечных лучах, — созерцаешь незримый эпицентр эсхатологической битвы Добра и зла, Правды и лжи, Света и тьмы, Жизни и смерти!..
Реют боевые знамена с двуглавыми византийскими орлами. Нарастают ликующие ритмы старинных гвардейских маршей. Стройными рядами, плечо к плечу, держа идеальное равнение, — чеканят парадный шаг ударные русские полки!..
Ратники святых благоверных князей Александра Невского и Димитрия Донского... Чудо-богатыри Суворова... Бесстрашные соколы Скобелева... Белые витязи Дроздовского... Отважные юнкера Кутепова... Последние герои Врангеля... Безымянные солдаты Жукова...
Десантники и морские пехотинцы — ветераны двух Чеченских войн... Летчики и вертолетчики, вырывавшие бойцов из челюстей ада... Неизвестные танкисты и артиллеристы. саперы и авианаводчики.. Мотострелки 201-й дивизии, прикрывающей ныне огромную протяженность таджико-афганской границы... Легендарный спецназ ГРУ...
Все они, — в меру возможного, порознь и вместе, таинственно и неисповедимо, — подъемлют сияющий стяг нашей будущей ратной славы!..
Захватывающий вид на восток со скалистых ребер зимнего Афона. Кажется, вдали, за расплывчатыми отрогами Фракийских гор, в исчезающих загоризонтных пространствах, на турецкой территории, — уже виден среди блистающих вспышек сокровенный, манящий, ускользающий Константинополь, овеянный бытийными бурями минувших столетий. И над всем этим грозным великолепием невидимо распростерт благодатный омофор всемилостивой Владычицы нашей — Заступницы Усердной рода христианского!..
