Алан Джейкобс - Далай-лама XIV. Великий Будда Сострадания

Необходимость в современном знании

Так случилось, что современными знаниями народ Тибета не владеет. И дело даже не в том, что Тибет не стремился никогда к знаниям, а в том, что страна не имеет системы, необходимой для их получения. Я [32] был в Китае в 1907 и 1908 годах, в Индии, в период между 1910–1911 годами и многое узнал о мире вокруг. После этих поездок я с 1915 по 1920 годы начал посылать тибетских студентов в развитые западные страны, например в Англию, чтобы они выучили там английский язык и получили современное разностороннее образование. Между тем, развития это благородное начинание не получило. И этот факт уже сам по себе достоин сожаления. Сегодня, хотя и назрела необходимость перемен, существует множество самых разных барьеров, которые делают все попытки изменить что бы то ни было бесплодными.

Уже в 1960 году, то есть всего лишь через год после нашего изгнания из Тибета, которое произошло в апреле 1959, мы смогли открыть первую школу в индийском городе Муссури. Однако потребовались значительные усилия, чтобы дать тибетцам возможность получить образование в изгнании. Тогда же, в 60-м году, пришлось на самом высоком уровне доказывать тот факт, что школы в изгнании для нас гораздо важнее, чем монастыри. Главной причиной такого пристального внимания к открытию новых школ стало явное отставание тибетцев в образовании от всего остального мира. Отставание, которое отбросило Тибет на периферию современности, которое лишило страну возможности адекватно отвечать на вызовы сегодняшнего дня. Именно поэтому мы считаем, что школы сейчас намного важнее, чем религиозные центры.

Жители Тибета должны сделать выводы и понять, что необходимо владеть современными знаниями, что это очень важно. Сегодня в Тибете образование получить сложно, оно стоит больших денег. Но жители страны, несмотря на все трудности, отдают детей в школы: и в те, что находятся под контролем китайского правительства, и в частные, которыми владеют тибетцы. Тибетцы учатся, развиваются, и процесс этот идет во всех провинциях. Я несказанно рад этому, я верю, что они убедятся в правильности выбранного пути. Ведь в любом случае образование не может быть лишним.

Если говорить о тех школах в Тибете, которые открывает китайское правительство, то стоит отметить, что было бы большой ошибкой игнорировать их и не отдавать туда детей. Школа, даже если ее открывает китайское правительство, это хорошо. Вопрос в программе обучения – и здесь многое зависит от тибетцев, от их способности отстаивать свои права.

Современное образование многогранно: в него входят точные науки, экономика, юриспруденция, экология, и т. д. Однако тибетский язык не обладает достаточно развитой терминологией, которая способна удовлетворить требования этих дисциплин. В Индии предпринимаются попытки вести обучение на тибетском языке, но все равно получается, что сложные для понимания предметы приходится объяснять на английском. В Тибете, чтобы изучить современный предмет, получить современные знания, нельзя обойтись без китайского языка. Если тибетец хочет стать профессором или специалистом в какой-либо области современного знания, он должен хорошо знать китайский язык.

Сегодня мы боремся за придание Тибету статуса автономии. Но нужно, чтобы жители страны понимали всю ответственность, которая выпадет на их долю, чтобы они были способны распоряжаться полученной свободой и чтобы эта свобода приносила свои плоды. Автономия возможна только в том случае, если управлять страной станет ее народ. Только если сам народ возьмет на себя административные функции. Прогресс, как во внутренних делах, так и в делах внешних, возможен только в том случае, если в Тибете появится возможность получить современное образование. В реальности сейчас в Тибете такое положение, что получить сколь-нибудь приличное образование можно только зная китайский язык.

Часто я представляю себе следующую ситуацию. Представьте, что существует сто тибетских студентов. Семьдесят или восемьдесят этих студентов могут учить тибетский язык с тем, чтобы защищать нашу культуру и национальную идентичность. Остальные двадцать или тридцать студентов будут учить китайский и получат образование в какой-нибудь современной области. Вы понимаете, о чем я говорю?

В прошлом все, что нужно было людям, – это достаточное количество пахотных земель. Ни о чем больше человек не думал, и не потому, что не хотел, а потому, что у него не было на это времени. Однако теперь уничтожение лесов, загрязнение атмосферы привели к тому, что принято называть глобальным потеплением. Этот процесс изменяет климат, в горах тают ледники, и касается это не только человека, но все живых существ, что населяют Землю.

Ситуация стала настолько опасной, что привлекла внимание международного сообщества. В последнее время снежный покров гор в Тибете очень сильно истощился. Старики говорят, что во времена их юности снега было очень много, а теперь его очень мало, и это означает конец мира. Изменение климата – процесс очень медленный, и требуются тысячелетия, чтобы мы могли что-то заметить. Однако эти изменения, сколь бы медленными они ни были, влияют и на растения, и на животных. Мало того, человек меняется от поколения к поколению вместе с изменением климатических условий.

Из-за быстрого роста населения вырубается много деревьев: древесина нужна и для топлива, и для расчистки территорий под культурные посевы. В Тибете Китай уничтожает вековые леса так интенсивно, как будто стрижет их наголо. Это – не просто уничтожение деревьев, это истребление самого Тибета, неотъемлемой его части. Систематическая вырубка лесов на планете, и дело тут касается не только Тибета, ведет и уже привела к глобальным изменениям климата, что самым печальным образом сказывается и на человечестве, и вообще на всем, что населяет Землю.

Не стоит забывать, что химическое загрязнение атмосферы в промышленно развитых странах никак нельзя сбросить со счетов. Хотя для Тибета эта проблема еще не является главной, в мире ей уделяется достаточно много внимания. Если мы говорим о благополучии всего живого на Земле, то наш долг – бороться и с этим видом загрязнений.

Я не снимаю с себя ответственность за все, мною сказанное. Я говорил, что нужно выращивать урожаи во благо будущих поколений. Из денег от врученной мне Нобелевской премии я купил семена плодовых деревьев и хочу раздать их сегодня вам: ведь здесь, в Калачакре, представлены жители всех континентов и множества стран.

Эти семена хранились около мандалы [34] Калачакры [35] , что должно пойти им на пользу. Это – семена абрикосов, ореха, папайи и много чего еще, подобранные с таким расчетом, чтобы их можно было легко выращивать в разных географических условиях. Нужно подобрать для каждого растения наилучшие условия, посоветоваться с агрономами, и тогда мое желание исполниться.

Что мы понимаем под медитацией? С буддийской точки зрения медитация – это духовная дисциплина, которая дает вам возможность контролировать свои мысли и эмоции. Почему же мы не можем достигнуть истинного, продолжительного счастья, к которому мы так стремимся? Буддизм объясняет это следующим образом: обычное состояние человеческого сознания характеризуется беспорядочностью мыслей и дикостью эмоций. Коль скоро мы не можем их контролировать, то они контролируют нас. Получается, что наши мысли и наши эмоции в первую очередь отзываются на негативные импульсы. Наша задача – сделать так, чтобы и мысли, и эмоции подчинялись позитивным импульсам.

Майтрея [36] учит, что есть две разновидности альтруизма. Во-первых, это условия, которые формируют альтруистическое мировоззрение. Это мировоззрение, в свою очередь, служит тем стимулом, что заставляет человека чувствовать сострадание ко всем живым существам. Плавно мы подходим ко второй разновидности альтруизма – желанию достичь просветления. Это желание возникает в нас во благо всех живых существ.